и не давал покоя… «Ла-ла́-ла! Ла-ла́-ла! Лала́ла-ла́ла-ла́ла!» Она мучилась: Моцарт? Вивальди? Позабытая оперетта? И только спустя неделю осенило: «Ах да, это же «Малинки, малинки, сплошные вечеринки!..»
Нет, музыка не годилась.
Рената прошерстила объявления в Сети и нашла художника, рекламировавшего свою школу пейзажа. Цена заставила ее уважительно поднять брови. «Дешевое хорошим не бывает». На мастер-классе она неожиданно пришла в восторг. Из лужицы голубой краски, из небрежных мазков возникло озеро, камыши, стая уток на воде…
Переживания, подобных которым она не испытывал прежде, поглотили ее целиком. Как любой неофит, некоторое время Рената не могла говорить ни о чем другом. Окончив школу пейзажа, она пошла учиться анималистике. После анималистики настал черед натюрморта. Она копировала работы своих учителей, затем стала писать по фотографиям. Работа на пленэре ее не вдохновляла. Мошки, зеваки… И с озера, как правило, дует.
Ей хватило самокритичности понять, что таланта у нее нет. Но ей так нравился процесс!.. Писать для себя? В жизни Ренаты события, лишенные зрительного зала, не имели смысла. Актер должен сыграть роль. Публика должна оценить его талант. Узкий круг понимающих должен отметить великолепную работу продюсера.
Только так – и никак иначе.
«Придется пленить общество чем-нибудь другим».
И здесь ей на помощь пришел ее огромный опыт. Рената умела сделать так, чтобы зритель смотрел передачу, боясь выйти в туалет, чтоб не пропустить важную деталь интриги. Из говорящих голов она выстраивала захватывающий сюжет – куда там детективу или триллеру! Ей было точно известно, чего хочет публика: хорошую историю.
Можно ли написать картину с хорошей историей?
Рената вела страницу в социальных сетях, была подписана на известных блогеров. Она заметила, что есть темы, вызывающие неизменное оживление читателей.
Например, коты.
Всеобщее помешательство на котиках озадачивало, однако вполне укладывалось в ее теорию: существуют некоторые объекты, по необъяснимым причинам привлекающие к себе повышенное внимание. Отчего роза нравится больше, чем незабудка? Отчего книга про кота будет пользоваться большим успехом, чем книга про собаку, если предположить, что они написаны одинаково увлекательно?
«А еще совы. Почему все так любят сов?»
Рената заперлась в своем доме и за две недели создала серию картин. Но писала она совсем не то, чему ее учили.
Комната с готическим окном. Высокий стул. На стуле сидит бледная девушка, ее рыжие волосы уложены в сложную прическу. Косы и локоны выписаны тщательно, как на «Портрете молодой женщины» Боттичелли.
Псевдосредневековое платье героини – травяного оттенка. На коленях у нее лежит рыжий кот. Повсюду на стенах – часы. Из часов выглядывают кукушки, ящерки, змейки… Зритель любит часы, это такой же магический предмет, как ключи.
Вокруг второй рыжей девушки, которую написала Рената, были развешаны как раз ключи – прямо в воздухе.
У третьей в волосы, высоко поднятые над головой, была вплетена птичья клетка. В клетке сидела сова, широко расправив крылья.
Рената чувствовала, что наконец-то создает нечто новое. Запоминающееся. То, что с первого взгляда выделяется из ряда пейзажей-букетов-натюрмортов.
В следующей работе девочка-героиня устроилась на песочных часах и играла с ящерицей. За ящерицей стелился мелкий рыжий огонь. Огонь полыхал и в часах, переливаясь из верхней части в нижнюю. Эту картину на вернисаже купили одной из первых.
Конечно, выставки никогда бы не случилось. Как бы ни были удачно придуманы ее картины, рядом с профессиональными художниками они выглядели тем, чем и являлись – дилетантством, игрой в живопись.
Однако свою роль сыграли обстоятельства, имеющие мало отношения к профессионализму и одаренности.
И здесь самое время сказать, что муж Ренаты занимал должность помощника депутата.
Поэтому карьера Ренаты Юханцевой как живописца началась со скромным достоинством: с выставки в Государственной думе.
После такого начала последующий успех был только вопросом времени.
В Союз художников ее все-таки не приняли. Этот бастион не пал перед связями, точным расчетом и носорожьей напористостью. Рената не слишком огорчилась. «Имперский союз» звучит даже внушительнее, а для неспециалиста разницы никакой.
Она получила то, что хотела: любовь поклонников. Ее картины на выставках раскупались так же быстро, как пионы Майи Куприяновой. Там было все, что хотел видеть зритель: плывущие в воздухе ключи, морды драконов, заглядывающих в окна, яркие перья, замочные скважины, распахнутые книги, часы… Непременно – рыжеволосые девушки в длинных платьях. Клетки с птицами. Играющие лисы.
С технической точки зрения ее живопись была откровенно плоха. Однако в ней был сюжет, была история. Покупатель, очарованный котами, совами, стрельчатыми окнами и витражами, не замечал за фабулой слабости исполнения. Несмотря на технические промахи, это была обаятельная живопись, и она палила из всех стволов по болевым точкам зрителей.
Вернее, зрительниц.
Мужчинам эти истории не были интересны. Они проходили мимо, бросая короткие равнодушные взгляды на сов и лис.
Рената приняла вызов.
Из любопытства она сделала серию картин, ориентированную только на них.
Она рассуждала так: раз у нее получилось сыграть на чувствах женщин, получится и с мужчинами. Нужно только определить, что им нравится…
После небольшого исследования ее цикл был разделен на две части. Первая носила условное название «Я волк-одиночка в пустынном лесу». Ключевые слова: хищный зверь, зима, камни. Идеальное воплощение – волк на краю скалы, задравший голову к небу. Над ним нависает луна. Под ним темнеют леса. Скала серебрится от снега.
Волка можно было заменить тигром, леопардом или львом. Лев под луной на серебрящихся скалах! Леопард в ночном лесу! Мужчины определенно клевали на картины с ночными сюжетами. И объектов на картине должно быть немного: два, максимум три.
Хорошо шли кони, но не на скалах, а среди колосящихся полей. Конь должен быть могучим жеребцом с такими переразвитыми мышцами, словно он не носился по вольным пастбищам, а таскал тяжелую упряжь. Вороной конь ценился больше белого. И никаких косичек из гривы, боже упаси!
Между прочим, она заметила, что чем обильнее грива у коня, тем больше вероятность, что покупатель окажется лыс.
Вторая часть цикла несколько цинично называлась «Дайте им голую бабу». Рената после недолгих экспериментов выяснила, что обнаженная натура мужчинам не нравится. К тому же в жанре ню ее творческая беспомощность обнаруживала себя в полной мере. Все эти спины, плечи, мышцы, прикрепления, правильная прорисовка тел… Ску-ко-та!
Однако стоило нарисовать чудовище в красной чешуе, с оскаленной мордой, в огромной лапе которого бессильно лежит нагая дева – и покупатель нашелся мгновенно. Еще три чудовища с девами ушли влет. Но грань с пошлостью была слишком тонка. Ренату могли обвинить в том, что она эксплуатирует идеи Вальехо.
Подумав, она нашла выход. Серия с чудовищами получила название «Торжество поруганной женственности». Рената дала интервью журналу, в котором заявила:
– Уродливые звери, которых я воплощаю на холстах, олицетворяют идею торжества патриархального начала над феминным в современном мире. Их грубая брутальность, жестокость, сила на первый взгляд делают их неуязвимыми. На
