Похоже, его дурные манеры лишь усилились под воздействием перенесенных невзгод. Впрочем, радоваться ему и впрямь было нечего.
— Садись, — указал ему на стул Виктор.
— Нет, — замотал головой Пахомыч, оставаясь на безопасной дистанции, поближе к выходу. — Я на минутку заскочил. У меня дел полно.
— Чего у тебя полно? — переспросил Виктор таким тоном, словно сама идея о наличии у Пахома Пахомыча каких-либо дел представлялась ему абсурдной. — К Лихачеву, что ли, торопишься?
— Почему это к Лихачеву? — сразу ощетинился Пахом Пахомыч.
— А потому что Лихачев все знает! — сурово отрезал Виктор.
Пахом Пахомыч отшатнулся.
— Что он знает? — испуганно спросил он.
— Все! Явки, пароли, секретные телефоны. Где деньги держим, о чем мы говорим между собой.
— Да я с вами ни о чем не говорил! — выпалил Пахом Пахомыч. — Я вас вообще первый раз вижу.
Виктор в восторге хлопнул в ладоши.
— Слыхал, Андрей?! — воскликнул он, призывая меня в свидетели. — Вот завел Храповицкий родственничка! С ходу от всех открестился!
— Я хотел сказать, с тех пор как Володю взяли, — принялся оправдываться Пахомыч, но Виктор его перебил.
— Значит, ты подверждаешь, что от нас бегаешь! Так?
— Нет! — промычал Пахом Пахомыч. — Я не...
— От нас прячешься, — неумолимо перебил Виктор. — А с другими людьми ты почему-то общаешься. Дела с ними имеешь.
— Ни с какими людьми я не общаюсь! С чего ты взял? Только с Соней.
— А Соня, по-твоему, не человек? — тут же ухватился Виктор.
— Соня? — растерялся Пахом Пахомыч. — Соня мне жена.
Чувствовалось, что он затрудняется квалифицировать родовую принадлежность Сони.
— Лихачеву известно даже то, из-за чего ты скандалишь с Соней, — продолжал нагнетать Виктор.
Это, разумеется, была метафора, которая должна была показать исключительную осведомленность генерала. Но Пахом Пахомыч воспринял ее буквально.
— Быть не может! — вытаращился он. — Ко мне Савицкий специалистов присылал квартиру чистить от всяких прослушек. Но мы с Соней на всякий случай уже перестали словами говорить, только записки друг другу пишем. Даже когда ругаемся. Что же, по-твоему, он мне видеокамеры установил?
— Дело не в видеокамерах, — возразил Виктор, раздражаясь его непонятливостью. — А в том, что кто-то стучит в налоговую.
Пахом Пахомыч нервно шмыгнул носом.
— Кто-то очень близкий, — прибавил Виктор зловеще.
Пахом Пахомыч не выдержал.
— Это не я! — закричал он. — При чем тут я?!
— Да я на тебя и не думаю, — Виктор несколько ослабил натиск.
— Думаешь! — кричал Пахом Пахомыч. — Еще как думаешь! Только почему всегда я у вас крайний? Может, это ты все Лихачеву выбалтываешь?
На секунду Виктор опешил от его дерзости.
— А зачем я буду передавать Лихачеву, как вы с Соней собачитесь? — спросил он после паузы.
— А я зачем? — парировал Пахом Пахомыч.
Виктор не нашелся, что ответить. С моей точки зрения, действительно, ни одному из них не было резона бегать в налоговую полицию и пересказывать содержание домашних дрязг Пахома Пахомыча. Сомневаюсь даже, что генерал, несмотря на свое природное любопытство, проявил бы к ним интерес.
Виктор попробовал зайти с другой стороны.
— В общем есть один способ узнать правду. Тяжелый, но верный, — он многозначительно посмотрел на Пахома Пахомыча и тот опасливо съежился. — От нас только что Савицкий вышел. Знаешь, чем он занимался? Он проверял нас с Андреем на детекторе лжи. Заметь, мы сами его попросили, чтобы не подозревать друг друга. А теперь настала твоя очередь!
Пахом Пахомыч разволновался еще больше.
— А где этот детектор? — спросил он боязливо.
— Да вот же, на столе, — кивнул Виктор на желтый детский набор.
Цвет прибора произвел на Пахома Пахомыча неизгладимое впечателение. Он даже вздрогнул.
— Это Васин детектор? — нервно осведомился он. Слухи о Васином детекторе гуляли по всему нашему холдингу. Им уже стращали нерадивых сотрудников. — Я не буду проверяться на Васином детекторе! Он водилу своего подключал, тот до сих пор на больничном сидит. Заикается.
— Мы же с Андреем выжили, — возразил Виктор. — Хотя какие только каверзы Савицкий не изобретал! Ловил нас на каждой ерунде. Мы-то с тобой полегче сработаем.
— Вы меня сами собрались допрашивать?! — ахнул Пахом Пахомыч. — А вы умеете с ним обращаться?
— Конечно, умеем, — успокоил Виктор, потихоньку подталкивая его к столу.
Пахом Пахомыч не шел.
— Не трусь, — уговаривал Виктор. — Он током бьет, только если врешь. И то мы разряд до двухсот вольт уменьшили.
— Двести тоже много! — упирался Пахом Пахомыч.
— Да, — признал Виктор, — ощутимо, — Он подул на руку, словно она еще болела. — Я нарочно попробовал соврать, так он, зараза, шибанул, будь здоров!
Пахомыч посерел.
— Да зачем это надо? — скороговоркой забормотал он. — Я и так вам все могу сказать без всяких детекторов...
— Без детектора нельзя! — твердо оборвал его Виктор. — Надежности не будет.
Деваться Пахому Пахомычу было некуда. Отказ был равнозначен признанию вины. С видом обреченного на казнь он опустился на стул. Виктор расстегнул ему рубашку и закатал рукав. Один проводок он скотчем прикрепил к запястью Пахома Пахомыча, второй таким же образом повесил ему на волосатую грудь. Другие концы проводов были для видимости тем же скотчем приклеены к прибору. Я сел за стол, надел на себя бутафорские наушники и с серьезным видом покрутил ручку, словно настраивая аппарат.
Услышав треск и писк, Пахом Пахомыч ойкнул и подпрыгнул.
— Убавь напряжение! — недовольно потребовал он от меня. — Больно же! Я еще ничего не сказал, а он уже током бьет.
Мы с Виктором переглянулись.
— Убавь чуток, — согласился Виктор.
Я пожал плечами и убрал звук.
— Отвечай только «да» или «нет», — строго инструктировал Пахома Пахомыча Виктор. — Ты понял меня?
Пахом Пахомыч крепко зажмурился, готовясь к истязаниям, и затряс головой.
Я резко крутанул ручку. Приемник захрипел.
— Ай! — вскрикнул Пахом Пахомыч. — Еще убавь!
— Только «да» или «нет»! — повысил голос Виктор. — Понял?
— Да! — выпалил Пахомыч, гримасничая.
— Теперь другое дело, — одобрил я, приглушая шумы.
— Твоя фамилия Лихачев? — приступил к допросу Виктор.
— С чего это она Лихачев? — возмутился Пахом Пахомыч, открывая оскорбленные глаза.
Приемник тут же засвистел под моими пальцами.
— Сколько раз повторять: отвечай правильно! — набросился на него Виктор.
— А ты вопросы правильные задавай! — огрызнулся Пахом Пахомыч. — Я же тебя не обзываю!
Виктор не стал вдаваться в полемику.
— У тебя дети есть?
— Да, — подозрительно ответил Пахомыч. — Один ребенок. А что?
— Ты работаешь в холдинге?
— Да.
— Три года?
— Да.
— Тебя зовут Пахом Пахомыч?
— Да, — машинально кивнул Пахом Пахомыч, но тут же спохватился. — То есть нет! А чего ты опять обзываешься? — начал он недовольным тоном, но Виктор его перебил.
— Не отвлекайся! Твою жену зовут Соня?
– Да.
— Ты был судим?
– Нет.
— У тебя есть иностранное гражданство?
— Нет.
Виктор наращивал темп с каждым вопросом. Пахом Пахомыч тоже отвечал все быстрее, не сводя с него напряженного взгляда.
— Ты умеешь водить машину?
— Да.
— Много ты у нас воруешь?
— Ничего я не ворую! — вновь взвился Пахом Па-хомыч.
— Да или нет? — непреклонно потребовал Виктор.
— Нет!
— Что «нет»? — уточнил Виктор.
— Да не ворую я! — воскликнул Пахом Пахомыч в отчаянии.
— А почему прибор не пищит? — обернулся в мою сторону Виктор.
Я развел руками. Сострадание к Пахому Пахомычу на мгновение пересилило мое естественное правдолюбие. Между прочим, Пахом Пахомыч, как мне показалось, и сам был озадачен нечувствительностью нашей аппаратуры. Однако, удостоверившись, что детектор не реагирует, он приободрился.
— Вот видишь! — торжествующе бросил он Виктору. Тот неодобрительно покосился на меня, выразительно кашлянул и продолжил.
— У тебя есть высшее образование?
— Да.
— Ты участвовал во взрыве Сырцова?
— Нет, конечно! Сам знаешь.
— Ты знаком с Плохишом?
— Да.
— А с губернатором?
— Ну, виделись мы с ним.
Видя, что допрос постепенно утрачивает остроту, Пахом Пахомыч несколько расслабился. Он даже полез в карман за сигаретами, достал их, но я сделал страшные глаза, и он торопливо сунул пачку назад. Виктор между тем подкрадывался к нему все ближе, пока наконец не оказался совсем рядом.
— Ты был женат на обезьяне?! — прямо в ухо ему гаркнул Виктор что было мочи.
