слухам, у человека расположено солнечное сплетение, сделалось больно и холодно, а во рту сухо. Мгновенно пришло осознание, что счастья на заимке с Борисом у нее не сложится. Он не просто так задерживался непозволительно долго. Его нет. Его больше нет!
Света мелкими шажками пошла в сторону орущей женщины. Она слышала, как за спиной распахнулись двери лифта и на площадку вывалился тяжело пыхтевший небритый мужик, но ей было сейчас не до него. Не до возмездия, которое он ей уготовил.
Борис! Он…
– Он что – мертв?! – спросила она, подойдя к голосившей тетке.
Та заткнулась, как по волшебству. Преследователь за спиной тоже перестал пыхтеть и затих, обдавая ей шею горячим дыханием.
– Твою мать! – выпалил дядя и, кажется, попятился. – Жмур, что ли?
– Не жмур, а квартирант, – деловито поправила его тетя.
Она резво присела на корточки перед лежавшим на животе Борисом, потолкала его в плечо и полезла в карманы джинсов.
– Кровь! – чужим от страха голосом проговорила Света и потыкала пальцем в сторону головы своего мужчины. – Там кровь… Много крови…
Только тогда женщина сместила взгляд и отшатнулась, быстро вскочив на ноги.
– Так я и знала! Так и знала, что этим кончится! – приговаривала она, тыча пальцем в мобильник, который достала из кармана длинного халата. – А я-то не вижу… Думала, нажрался, упал на пороге и дрыхнет. А дверь раскрыта. Так и знала! Квартиранты до добра не доводят! Сколько раз предупреждала участкового! Алло, полиция!..
И ей и небритому дяде очень хотелось удрать. Никто не был готов отвечать на вопросы полицейских.
Света не понимала, как такое могло случиться. Они же все предусмотрели. Так не могло и не должно быть! Борис опасался преследования, но не сразу. У них был запас времени, он сам говорил.
И… И Света не знала толком ничего, что она могла рассказать полиции? О нем!
Дядя в неряшливой толстовке, трещавшей по швам на его могучем теле, вообще за ней следом пошел. Зачем? Чтобы за шиворот взять и заставить машину переставить.
– Наглая телка, командир, – без конца крутил он шеей, в которой что-то щелкало. – Она в подъезд. Я за ней следом. Я тоже здесь живу, но выше. Она вышла на этом этаже. Я по лифту просек и тоже вышел. А тут вот что…
Света жалась в комок и все время трясла головой.
– Почему стояла во дворе?
– Просто так. Солнцу радовалась. Время убивала до обеда и выходить не собиралась. А тут этот мужик. Захотелось его позлить.
Ей не возражали и задавали следующий вопрос:
– Почему вышли на этом этаже?
– Нажала первую подвернувшуюся под руку кнопку. Выбежала и слышу ор. Подошла ближе, а тут такое…
Ее отпустили быстро. Не нашлось к ней претензий. Женщина-соседка, которая орала на мертвого Бориса за распахнутую настежь дверь, ее никогда здесь не видела. Она назвала Светлану случайным пассажиром, а мужчину, погнавшегося за ней, опасным и подозрительным. Того попридержали, а ее отпустили.
Света вышла на улицу, обнаружила, что солнце все еще светит и прошло-то всего полтора часа. А по ощущениям – вечность. Как робот она дошла до стоянки, села в машину и выехала со двора, припарковавшись в каком-то тупике. И тут наконец разрыдалась…
– Светлана, то есть вы утверждаете, что знаете убийцу Бориса Вуковича?
Капитан Галкин смотрел на нее странно. В его взгляде сквозило сочувствие – на нее было больно смотреть, она рыдала последние сутки, почти не переставая. Пряталось раздражение – дом, где нашли тело Бориса, был не на их земле, значит, заниматься его убийством они не обязаны. Неверие – она говорила только о подозрениях, фактов не было.
В общем, он смотрел на нее, но не понимал ни черта. Светлана принялась возмущаться, бить себя кулаками по бедрам, на которых топорщились широкие джинсы, и снова приводить аргументы.
– Для того чтобы мы занялись этим делом, гражданка Пономарева, необходимо, чтобы все эти люди каким-то образом пересекались. Были замечены в сговоре. Являлись фигурантами этого дела. Но этого мы пока не видим и не понимаем, почему вы решили, что Вукович погиб от рук своих соотечественников? Может, его скверная соседка убила?
– Из пистолета? – фыркнула Света со злостью. – Бориса застрелили! Эксперт еще при мне сказал. Это точно его сородичи! Они ему угрожали!
– Допустим. Но… он и сам вел здесь весьма странный образ жизни, – осторожно заметил капитан Галкин. – Приехал устраиваться на работу, и тут же был обнаружен в чужой квартире избитым и измученным. Как он там оказался?
Она открыла рот, чтобы объяснить, но на нее замахали руками.
– Знаем, знаем. Перепутал якобы время встречи с хозяином квартиры. Хотел ее арендовать.
– Все так. – Она опустила глаза под проникновенно понимающим взглядом полицейского.
– А не странно, что он оказался именно в той квартире, где когда-то проживал гражданин Пронин? Который, в свою очередь, был замешан в грязной истории с кражей денег со счетов гражданина Суворова и замечен в романе с его женой? А не странно, что погибший Вукович выбрал себе в девушки ту самую гражданку, которая в свое время оказывала тому же гражданину Пронину некие услуги? То есть изображала любимую гражданина Пронина. Не странно ли подобное стечение обстоятельств, а, Светлана?
– Что… Что вы этим хотите сказать? – Она шумно подышала ртом, ведь нос заложило от частых слез.
– Либо рассказываете нам всю правду, и мы объединяем убийство Вуковича с нашим делом. Либо… – капитан переглянулся с коллегой, – вам придется контактировать с отделом, который занимается данным убийством. Пока оснований для объединения этих дел нет.
– Есть! – выпалила Света, и слезы потекли снова. – Борис приехал в нашу страну с одной-единственной целью…
– С какой? – поторопил ее капитан, потому что девушка замялась и замолчала.
– Переправить через границу наличные деньги, украденные Элеонорой Суворовой.
– Интересно как? Голубями? – недоверчиво глянул Илья.
– Вот этого я точно не знаю! Он меня не посвящал. Кое-что рассказал, но не все.
Она глянула честно. И они ей поверили.
– Рассказывайте. – Илья поймал ее мысленный вопрос и пояснил: – Это свое «кое-что».
– Да я уж все почти рассказала. – Света покрутила локон на пальце, потерла переносицу. – С ним должен был связаться клиент. Как мы поняли с Борисом, это был Пронин.
– Поняли? А Вукович точно не знал?
– В том-то и дело… – Света тяжело вздохнула и, сцепив пальцы, заломила руки, как в театральной постановке. – Его босс тоже не знал конкретно: кто именно. Человек не называл себя: только сумму и обстоятельства, при которых она у него оказалась. Сказал, что с ним можно связываться по номеру, с которого
