он хочет, чтобы закончился не только геморрой с книжкой, а вообще все неприятности последних месяцев.
— Жаль тебя огорчать, — сказала я, — но геморроя может стать больше. Ты же был с нами в полиции, до поездки к заводу. Фото и записку там видели.
— Так и что? Они там все поржали только, — не понял Дима.
Через несколько секунд до него дошло.
— Ох, епть, — он побледнел. — Они теперь Зинку подозревают?
— Думаю, и Зину, и Славу, — припечатала я.
Дима молчал минуты две.
— А я? — Он смотрел мне прямо в глаза, на лбу заблестел пот. Опасный момент.
— Про тебя в полиции не знают, — медленно проговорила я. — Мы с Марселой Франсисковной сказали, что тебя с нами не было. Потому что ты испугался.
Дима обмяк на стуле.
— А Мерчинские? — кое-как выговорил он.
— Про них тоже никто не знает.
Дима попытался встать, затем упал обратно на стул. Подался вперед, навалившись локтями на столешницу.
— Вы не дуры, что ты, что эта Франсисковна. Вы ж не за красивые глаза мою задницу прикрыли?
— Правильно думаешь, — ответила я. — Я рассчитываю, что ты поможешь мне во всем разобраться.
— А я и сам хочу разобраться! — с вызовом ответил Дмитрий. — Потому что тоже ничего не понимаю! И не верю, что Слава да и Зинка могли вот так… Не верю!
— Значит, будем разбираться, — подытожила я. — Но я хочу, чтобы ты знал: если со мной что-то случится, особенно в «Поместье», в полиции будут знать, что делать.
— Понял. — Дмитрий выдержал мой взгляд в упор.
Я рассказала ему, что произошло после его отъезда.
— Блин, я ж там металлоискатель оставил, а на нем мои отпечатки пальцев! — спохватился Дима на середине рассказа.
— Я их стерла, — успокоила я его, — и сказала, что металлоискатель — мой.
Дима аж прослезился, тонкая творческая натура.
— А что оказалось в коробке? — напомнил он.
— При мне ее не открывали. — Я пожала плечами. — Марселу Франсисковну можно будет спросить. Если она сможет выяснить.
— И то хлебушек. — Дима понурился. — А в полиции знают, что это Тарас Иванович? Ну, типа, личность убитого установили?
— Да. Сверили с фотками на сайте, — кивнула я. — Но для окончательного подтверждения свяжутся с его коллегами, поищут друзей и родных.
— Не смотри на меня, — поежился Дмитрий. — Я с ним редко общался, это надо Славку припрягать. Вот теперь его серьезно искать начнут. Хотя письмо — это еще не улика. Он невесело ухмыльнулся: — И Зинка хороша. Бочку на Мерчинских катит — небось решила, что они виноваты в ее похищении. И с Тарасом Ивановичем подралась, я говорил? Утверждала, что он пьяный к ней приставал и за нее какая-то девушка вступилась и Тарасу Ивановичу наваляла.
У меня в голове будто щелчок раздался.
— Когда это было? — я подалась вперед. — Недели две назад?
— Почти, — призадумался Дима. — Может, чуть меньше.
— А я-то думала, где я могла его видеть?! — воскликнула я. — Я видела этого редактора живым. И видела я его с твоей сестрой. Они с Зинаидой ругались, и она нападала на него. А потом моя подруга вмешалась, пришлось разнимать. А потом мы уехали.
— И все? Эх-х, Зинка… — Дима совсем приуныл. — Ладно, пусть оно все идет как идет. Я устал, я сдаюсь и возвращаюсь на работу!
— И все-таки… — протянула я, — все-таки в издательстве ответили, что понятия не имеют, куда делся Тарас Иванович. А Зинаида сразу сказала и мне, и тебе, что он умер.
— В издательстве могли знать и не говорить. Нет, не складывается. С чего бы им скрывать. — Дима протяжно вздохнул. — Вызовут в Тарасов кого-то из издательства на опознание, заодно и спросят. Смерть-то очень подозрительная. И чего он на тот завод поперся?
— Его могли убить не на заводе, — рассудила я. — Я сейчас готова поверить даже в то, что он умер своей смертью, но тело зачем-то спрятали на заводе.
— Зря я тебе про их стычку сказал, дурак, — понурился Дима. — Если про это узнают, с Зинки с живой не слезут.
— Я сама только сейчас догадалась, — возразила я. — Если бы что-то с редактором случилось именно в ту ночь, она бы тебе об этом не сказала.
Дима мрачно посмотрел на меня.
— Я пока никому не буду говорить, — заверила я.
— Я запомнил! — Дима встал и потянулся. — Ладно, хватит об этом. Хорошо, что сегодня на работу! Мне у Мерчинских лучше, чем дома! Что, вещи твои тут? Едем?
— На «Волге»? — поинтересовалась я, поднявшись и надев рюкзак.
— Ага. Дверцы ей починили. А Зинке про внедорожник ничего не скажу, пока не спросит!
Мы покинули сквер.
— А маячки? — полюбопытствовала я.
— Раз их Андрей ставил — и фиг с ними. Даже хорошо, что тачку отследить можно, — ответил Дмитрий.
«Что ж, решено, — подумала я. — Самое время отойти в сторонку, выждать и понаблюдать».
Я опять была за рулем. По пути Дима отзвонился Мерчинским. И признался мне:
— Я рад, что ты у Андрейки и Томы будешь работать. Столько всякой фигни накрутилось, непонятно, во что раскрутится. А с тобой рядом спокойнее становится.
— Так и должно быть. — Я пожала плечами. — Я же телохранитель.
На этом разговор закончился. Я включила радио, Дима уткнулся в планшет.
Ближе к концу пути я отвлекала его, уточняя дорогу. Наступил вечер; навстречу нам то и дело попадались туристы, возвращавшиеся из «Поместья ужасов».
— Закрываются уже. А добираться-то далеко, — прокомментировал Дима. И оживился: — Слушай, а ты в курсе, что при монастырях организовали столовки? И там часто останавливаются туристы, когда в «Поместье ужасов» едут или возвращаются оттуда!
— Та еще картинка, — хмыкнула я.
— А что, там хорошо готовят. Вот люди съездят, посмотрят спектакль с расчлененкой, а потом кухню монастырскую дегустируют. — Диму такой контраст веселил: — Монастыри, считай, с Мерчинских тоже кое-какой доход имеют! И в Запокровском не жалуются, там за прошлый год четыре новые гостиницы открыли! Чтоб туристам в Тарасов или в Покровск не тащиться на ночь глядя!
— Мерчинским надо открыть свою гостиницу в поместье, — предложила я. — И реклама — «Переночуй в замке Дракулы!».
— Они об этом думали, — подхватил Дима. — Но сейчас не потянут. Хотя отдельный аттракцион можно бы. Типа номер в гостинице, с ночевкой. Идешь в туалет, а там — опа, рука в унитазе!
Он рассмеялся, но невесело.
Машин нам навстречу попадалось все больше. Я по максимуму сосредоточилась на дороге, ехала осторожно и неторопливо. Темнело стремительно, освещения почти не было.
Однако высокого полного парня, голосующего на обочине в ярко-желтом костюме Покемона, заметили и я, и Дима.
— Это мой друг с работы! — обрадовался он. И высунул
