знаком. Именно здесь, на ступеньках при входе, я спасла поскользнувшуюся Раису.
Пока Виталий ходил за кофе, я все-таки решила спокойно покурить и зашла за угол, где почти не было ветра.
Меня никто не замечал. Мимо проходили туристы, шли с колясками молодые мамочки, не спеша преодолевали припорошенный снегом путь пенсионеры. Среди последних было много людей в лыжных костюмах.
Я дала себе слово непременно подняться в горы и понаблюдать за тем, как лихо носятся по лыжне старики.
О славной компании трех лжецов из Тарасова я старалась не думать. Все потом – Виталий еще не обо всем рассказал. После все сопоставлю, а вечером позвоню Кирьянову.
Из-за угла выступил Виталий, держа в каждой руке по большому пластиковому стакану. Сначала он не заметил меня и стал озираться, и я, не в силах видеть его таким растерянным, вышла навстречу.
– Держите.
Стакан приятно согревал пальцы. Наш путь продолжился в более комфортных условиях.
– Вы познакомились в баре, – напомнила я. – А после где пересекались?
– Да в поселке и виделись. Постоянно сталкивались, уже смеялись над этим при каждой встрече. Поэтому и запомнил его.
– Когда произошла ваша первая встреча?
– Как раз три года назад и произошла, – ответил Виталий. – Да поймите вы, я ничего не скрывал от вас! Если бы я увидел его фото, а вы бы назвали его имя, то я бы сразу все выложил.
– Хватит, – оборвала я поток оправданий. – Главное, что я нашла хоть кого-то, кто его запомнил.
– А вот это странно, – согласился Виталий. – Он здесь отдыхал не в первый раз, знал тут всех и вся, но мы раньше почему-то не сталкивались. Но другим-то он наверняка должен был запомниться.
– Со всеми я разговаривать не буду, – отрезала я. – Успела поговорить с официантом, с полицейским, с вами и с владельцем отеля, в котором Вольский останавливался каждый раз. Так вот, из всех только вы его и вспомнили.
– Я знаю, в каком отеле он снимал комнату, – вспомнил Виталий. – Отель «Нежный», владельцев зовут Соломон и Рая Копенберги. Вы же про него говорили?
– Про него. Тоже там живу.
– Соломон должен был запомнить Никиту хотя бы потому, что тот хотел выкупить у него бизнес.
Я остановилась.
– Какой бизнес, Виталий?
– Гостиничный. Никита хотел приобрести отель «Нежный», Егор тоже планировал вложиться в это дело. Они вообще не раз поднимали эту тему.
– Это Никита вам сам рассказал?
– Сам. Я же раньше сказал, что он бредил этим местом.
– А что же владелец «Нежного»? Он-то хотел расстаться с этим местом?
– Вот этого я не знаю.
Виталий обернулся. Я заметила, что мы довольно далеко отошли от базы спасателей. Ее закрывали фасады домов, мимо которых мы успели пройти. Прогулка явно затянулась.
– Вам пора, – догадалась я.
– Да, – ответил Виталий. – Проводите меня обратно?
Он широко улыбнулся и указал на мой стакан.
– Плата за кофе, – догадалась я. – Ладно, уговорил.
Мой новый знакомый охотно отвечал на мои вопросы, и я, как губка, впитывала каждое слово. По его словам, он думал, что три года назад Никита просто уехал, не попрощавшись. Во время отпуска это в порядке вещей. Сначала туристы на «расслабоне», всех любят и всем рады, а потом, когда все закончится, уезжают по-английски. То же произошло и в случае с Никитой и его компанией.
– Вы подумали, что Егор и Светлана тоже уехали вместе с Никитой? – спросила я. – То есть вы никого из них больше не видели?
– Никого, – подтвердил Виталий. – Все было очевидно – ребята убрались из поселка. Отпуск закончился. Я не расстроился, мы были всего лишь знакомыми, а не лучшими друзьями.
– А Соломон и Рая живут одни? Дети у них есть?
– Про детей ничего не слышал. Если и есть, то здесь не показывались. Но с ними раньше жил брат Соломона. Он тоже куда-то уехал примерно в то же время.
– Расскажите о нем.
– У него было редкое имя – Отто. Вместе с фамилией звучало еще прикольнее – Отто Копенберг. Как будто орехи по полу рассыпались, – ответил Никита. – Он был инвалидом, сильно хромал. Они с Соломоном из обрусевших немцев. Переехали сюда потому, что там, где они раньше жили, их кто-то сильно не любил из-за национальности. Копенберги перебрались сюда, а здесь никому нет до этого дела. Но об их прошлом я узнал от своего отца, он как-то вскользь упомянул. Я особенно не интересовался.
Мы дошли до самых ступеней базы спасателей.
– Спасибо за прогулку, – я была сама искренность. – Мне вас сам бог послал.
Виталий широко улыбнулся.
– Я могу рассчитывать на взаимность, Таня?
– Простите?.. – растерялась я.
– Вы не так поняли, – смутился он. – Хотя и в этом смысле тоже. Но я говорил о другом. Почему вы так заинтересовались этим парнем?
– Я должна найти либо его, либо следы его присутствия, – честно ответила я. – До встречи с вами мне совсем не везло. На Никиту я вышла случайно, после трех убийств, совершенных в Тарасове в один день. Или я найду его и расспрошу обо всем, или не найду, но попытаюсь узнать о том, что с ним случилось.
– Понял, – отступил Виталий. – Если я могу чем-то помочь, то буду рад. В конце концов, я, с ваших слов, единственный, кто в курсе.
– Спасибо, я буду иметь в виду. Могу я спросить?
– Давайте. Я весь внимание.
– Вы так… свободно общались с полицейским, а потом еще и деньги ему дали. Это же действительно взятка.
Виталий расхохотался.
– Это я Михалычу долг вернул, – сквозь смех сказал он.
– Ах вот оно что, – улыбнулась я. – Но все же вы с ним как-то грубо. Да еще при посторонних.
– Когда мы вместе на шашлыках пиво пьем, то общаемся еще свободнее, – Виталий откашлялся. – Но вы правы, перегиб был. Объясню ему потом политику партии. Все будет хорошо.
– Ладно. До свидания.
Я уже отошла на пару
