он как-то очень неохотно говорил на эту тему, ну, когда я попросила сказать его номер, мало ли что, вдруг мне необходимо будет с ним связаться. Я это имела в виду. Но он сказал, что так будет лучше.
– Что будет «лучше»? Лучше вам не знать? – уточнила я.
– Ну, получается, что так, – тихо произнесла Алевтина и снова опустила голову. – Я еще подумала, что, наверное, Гера за что-то на меня обиделся. Только я не знаю, за что. Я уж и так и эдак думала…
– Алевтина, вот вы сказали, что ваши родственники не раз вас пытали, когда же вы поженитесь. Ну, а сам Георгий-то что-нибудь говорил вам по этому поводу или нет? Он вам что-то конкретное обещал? – спросила я.
– Да, обещал, конечно, а как же? Гера сказал, что как только он разберется со своими делами, то мы сразу же поженимся. А как же? Стала бы я с ним встречаться, если бы все было по-другому!
Серебрякова гордо вскинула голову.
– Алевтина, тогда у меня есть еще один вопрос к вам. Скажите, Георгий брал у вас взаймы?
– Я сама давала ему деньги. Немного, конечно. Я ведь просто подрабатывала, а не работала полный день из-за института. А почему вы об этом спрашиваете? Что в этом такого, если я выручала Геру деньгами? Мы же… как семья… были…
Серебрякова наклонила голову и заплакала.
– Что с вами, Алевтина? В чем причина ваших слез сейчас? – спросила я. – Что-то еще случилось?
– Потому что… потому что я видела Геру с… женщиной. И это было не так давно. Они шли по Университетской улице, там, на углу, есть небольшой магазинчик, «Соки-воды» называется. Вот. Они туда зашли, а потом вышли и пошли по Слонова вверх. Там несколько частных одноэтажных домов, в первый из них от начала квартала они зашли. Я запомнила номер: шестьдесят пять. И они долго там были…
– А дальше что? – задала я вопрос.
– Дальше Гера вышел оттуда один, женщины этой с ним не было. Ну а потом я пошла к себе домой. Я знаете что подумала?
– Что?
– Ну, что Гера нашел себе новую… девушку, – со слезами сообщила Алевтина. – Правда, она гораздо старше меня. Она работает в этом магазине.
– Почему вы так решили? Вы что, спрашивали эту женщину, разговаривали с ней?
– Нет, что вы! Я боялась даже подойти к ней, не то что заговорить.
– А чего вы боялись? – спросила я.
– Боялась услышать о том, что Гера теперь с ней… Это был бы конец. Конец нашим с ним отношениям, понимаете? Я просто несколько дней походила туда, но в сам магазин не заходила. Спряталась на противоположной стороне улицы за дерево и наблюдала оттуда.
– И что же вы увидели? – спросила я.
– Я увидела, что эта женщина каждый день туда приходила с утра и находилась там почти весь день. Значит, она там работает, – уверенно сказала Серебрякова.
– А Георгия вы там видели? Он что, тоже приходил в этот магазин? – спросила я.
– Нет, Геру я там больше не видела, – вздохнула Алевтина.
– Может быть, вы следили за ним, не появится ли он в доме, о котором вы говорили? В доме под номером шестьдесят пять?
– Я хотела сначала… но потом… нет, у меня просто духу не хватило… – призналась Серебрякова. – Послушайте, я не знаю, что Гера такого сделал, что вы его разыскиваете, но я твердо знаю, что он не мог никого убить! Что бы вы о нем такого ни говорили, я все равно вам не верю!
Алевтина снова залилась слезами.
Я вышла от Серебряковой. Ну, теперь у меня есть хоть какая-то ниточка. Возможно, она и приведет меня к Георгию Толоконникову. Я поехала на Университетскую улицу. По дороге я размышляла, что лучше предпринять: прямо сейчас заявиться в магазин, о котором рассказала Алевтина, или отправиться в дом на Слонова? Я открыла навигатор. Ага, магазин «Соки-воды» и частный дом под номером шестьдесят пять находятся почти рядом.
Загляну-ка я сейчас в дом на Слонова. Скорее всего, сожительница Толоконникова, возможно, как и утверждает Алевтина, работает в этом магазинчике. Правда, это только предположение, которое необходимо проверить. Ну, а Георгий в любом случае работать не будет, он будет отсиживаться в доме своей очередной женщины. Так что загляну-ка я сейчас в частный дом, а уже потом, если потребуется, в магазин.
Я доехала до Университетской улицы. Ага, вот он, тот самый магазин «Соки-воды». Расположен он почти на пересечении с улицей Слонова. Я оставила машину, а сама пошла по Слонова вверх. А вот и искомый дом. Я осторожно взялась за ручку двери и потянула на себя. Дверь была закрыта. Ну, что же, этого и следовало ожидать: кто же будет оставлять незапертым частный дом. Придется позвонить, благо звонок – вот он.
На звонок долго не отвечали, потом послышались осторожные шаги и мужской голос спросил:
– Кто там?
– Откройте, это горгаз, проверка, – сказала я первое, что пришло в голову.
Разумеется, мне никто не открыл. Я услышала, как где-то раздался звук открываемого окна и прыжок. Я обежала дом и бросилась за бегущим уже по другой улице молодым мужчиной. Бегал он довольно быстро, несколько раз обернулся, и я увидела шрам на щеке, о котором говорили и соседка Александровских, и подруга Елизаветы.
– Георгий, стойте! – крикнула я.
Мужчина пробежал еще несколько метров и остановился. Я подошла к нему.
– Вы Георгий Толоконников? – спросила я.
– Ну, я. А в чем дело? – независимо спросил он.
– Нужно поговорить, – решительно сказала я.
– Вот еще! Вы вообще кто такая? – спросил он небрежным тоном.
– Частный детектив Татьяна Александровна Иванова, – назвала я себя.
– Ни фига себе! – присвистнул Георгий. – А о чем разговаривать-то?
– О Елизавете Черноземельниковой, по мужу Александровской, – сказала я, внимательно наблюдая за Толоконниковым.
Георгий сразу изменился в лице.
– Ну, так что? Будем говорить или сразу поедем в управление полиции? – спросила я, включая диктофон.
– А чего сразу в полицию? – набычился Толоконников. – В чем вы меня подозреваете?
– В убийстве Елизаветы, – сказала я.
– Чего?! В каком убийстве?! Вы чего такое… несете?! Вы в своем уме? Че, Лизку убили? Правда?!
– Нет, шутка, – усмехнулась я. – Ну так что, так и будем тут стоять, посередине улицы? Или, может быть, пройдем в дом, из которого вы только что дали деру? – спросила я. – Идемте уже.
Мы с Георгием вошли в дом.
– Это чей дом? – спросила я, пройдя в комнату.
– Светкин это дом, – сообщил Толоконников, садясь на диван.
Я села на стул.
– Это кто? Ваша жена? – спросила я.
– Ну,
