Уж мне-то было прекрасно известно, что Спанки действительно существует, однако Лотти была права - я действительно не мог ничего доказать.
- Погоди-ка. Но ведь он же сам снял для меня эту квартиру. Агент по найму не мог не встречаться с ним.
- О, Мартин, ну ты что, до сих пор ничего не понял? Да любой человек, которого ты спросишь, видел ли он этого Спанки, скажет, что видел, и укажет на тебя.
- Но он проделывал всякие фокусы, воздействовал на людей...
- А вдруг ты сам все это делал?
- Но тогда откуда ты знаешь, что я действительно не убил этих людей?
Лотти покачала головой и встала, чтобы снова наполнить кружки.
- То есть ты хочешь сказать, что подверг сексуальному унижению свою собственную сестру? Да будет тебе, Мартин. Ты не из таких. У тебя и в самом деле богатое воображение, ты постоянно рисуешь что-нибудь на книжке с квитанциями, но на подобные поступки все же не способен. Я же целых два года к тебе присматривалась.
- Что ты хочешь этим сказать?
Мне всегда казалось, что свое место Лотти получила исключительно благодаря Максу, и практически не замечал ее. Даже в мыслях моих она всегда оставалась "чудачкой Лотти", поскольку имела привычку болтаться где-то рядом и при этом не произносить ни слова. Теперь же, когда выяснилось, что распространявшиеся о ней слухи не имели под собой никакой основы, мне стало стыдно.
- Ладно, проехали. - Она отвернулась и пододвинула свои голые ступни поближе к огню. - Ну, что скажешь насчет моей теории?
- Возможно, ты и права. - Лотти поставила передо мной кружку со свежим кофе и снова села на табурет. В комнате сквозили потоки прохладного ночного воздуха. - Ты считаешь, что я проецирую все это на себя, поскольку чувствую собственную вину?
- Такое вполне возможно. Вот ты сказал, что тебя потрясла смерть брата. А вдруг Спанки и есть этот самый брат, разве что в ином обличье? Ты же сам говорил, что он немного старше тебя, утонченнее, умнее.
- Как и Джои.
- Но Джои умер и уже не может прийти тебе на помощь. И если следовать этой версии, то именно он, но уже в облике Спанки, хочет, чтобы ты заплатил свою цену, вернул ему долг, который ты никогда не сможешь возвратить, - цену своих сомнений в нем. Ты считал, что брат предал тебя, и потому сотворил Спанки, чтобы предать уже его самого. Мартин, ответ надо искать именно здесь. - Она похлопала себя по лбу. - Это будет чем-то вроде теста для тебя самого. Завтра тебе уже будет легче, а потому все, что от тебя сейчас требуется, - это подождать и посмотреть.
Теперь я и сам понимал, что все слова Лотти полностью вписывались в единую логическую схему, и если она была права, то в существовании Спанки больше уже не было никакой необходимости.
- Могу я остаться у тебя? - спросил я. - Я уверен в том, что ты права, и все же не хочу возвращаться в свою квартиру и именно сегодня ночью проверять действенность твоей теории. Не подумай, это не предлог или что-нибудь в этом роде.
Она снова вперила в меня пронзительный взгляд, похожий на луч лазера, и загасила сигарету.
- Я знаю.
- А спать я могу даже на полу.
- Отопление здесь не работает, так что к утру ты до костей промерзнешь. Можешь лечь со мной, но только в брюках и при условии, что не станешь распускать руки.
Мы спали как дети, одетые, сжавшись в комочек, рядышком, под легкий шорох газовой печурки, наполнявшей спальню едва заметным свечением. За все время моих терзаний я впервые забылся глубоким, безмятежным сном.
Однако постепенно в плотную и теплую бездну забытья стало закрадываться смутное, неприятное чувство. Я лежал в постели, неспособный шевельнуть пальцем или напрячь самую крохотную мышцу. Меня словно оплела тончайшая мембрана, запечатав рот, глаза, ноздри, уши и напрочь сковав движения. Внутри меня определенно кто-то находился, беспрерывно ворочаясь и крутясь. Я чувствовал, как от его яростных движений напрягались мои нервы, слышал его приглушенные крики и вопли, пока он копался в моих чувствах, подобно тому, как иногда ночью вслушиваешься в громкую ругань живущих этажом ниже соседей. Он был внутри меня, беззастенчиво выкрадывая все, что попадалось под руку, и готовясь к тому, чтобы подавить остатки моей воли, а я тем временем ощущал, как мои затухающие мысли, подобно сверкающим каплям воды, стекают в темную бездну. В испуге я проснулся.
- Ну что ж, неплохо придумано, неплохо, - услышал я знакомый саркастичный голос. - Почти как в картах Холлмарка, разве что в несколько более гротескной манере.
Я резко сел в постели и с лихорадочно бьющимся сердцем принялся всматриваться в окружавшую меня темноту.
- Знаешь, Мартин, у нее в ванной стоит целая коллекция керамических черепашек. А я думал, что ты уже вышел из того возраста, когда увлекаются продавщицами.
Мне он казался лишь слегка светящимся силуэтом на фоне непроглядного мрака.
- Итак, член моржовый, твоя подружка вздумала посредством психоанализа лишить меня права на существование, так получается? Что ж, не очень-то приятно выслушивать речи, будто ты существуешь лишь в чьем-то сознании. Разумеется, она полностью заблуждается. Все это время она была от тебя без ума, тогда как ты не обращал на нее ровным счетом никакого внимания. Но если уж ты не в состоянии справиться даже с самой примитивной влюбленной бабенкой, то с чего это, черт побери, тебе взбрело в голову посчитать себя столь проницательной личностью, способной осуществить сложнейший трансферальный процесс со своим покойным братом?
- Пошел к черту, педик!
- Вспыльчивость, Мартин, отнюдь не расширяет твой словарный запас. Тем не менее я как раз оттуда, и должен сказать, что это было довольно скучное путешествие. Ну да ладно. Теперь же, как мне представляется, нам надо основательно проучить эту сучку, чтобы в следующий раз не вела себя так самоуверенно. Как ты считаешь?
- Мартин, в чем дело? - Лотти тоже проснулась и инстинктивно придвинулась ко мне.
- В настоящий момент он находится прямо здесь, в этой комнате, с нами, пояснил я.
- Ты должен сказать себе, что он не существует.
- Ну, давай же, Мартин, сделай так, как тебе советует наша маленькая леди. - Исходившее от Спанки свечение становилось все ярче, наполняя собой всю комнату. - Скажи себе, что я не существую.
- Лотти, но я же вижу его. - Я указал на светящуюся фигуру.
- Там никого нет.
Она потянулась к ночнику и щелкнула выключателем. Спанки обошел кровать и остановился рядом с ней.
- В общем здесь и смотреть-то толком не на что. Хотя глазки и в самом деле довольно милые. Пожалуй, я их сохраню. Слушай, давай разрежем ее на части и посмотрим, что у нее внутри тикает, а? - Он похлопал себя по карманам пиджака. - Жаль, что не захватил с собой ножа. Так, а чем еще мы можем развлечься? Давай по-новому разукрасим эту комнатенку, только на сей раз уже покроем все стены потеками крови. Получится почти как у Поллака Джексона, разве что более талантливо.
- Ты, жопа, не смей даже прикасаться к ней! - заорал я, бросаясь на него, однако Спанки успел вовремя отойти от кровати.
- Мартин! Ради Бога, в чем дело?!
Лотти устремила на меня дикий взгляд, похоже, совершенно не понимая, что со мной происходит.
- Кстати, мы могли бы связать ее, а потом проделать с ее телом всякие причудливые штучки-дрючки на сексуальную тему. Давай воспользуемся тем, что есть на кухне. Покажем ей, как нехорошо вмешиваться в чужие дела.
Неожиданно Спанки протянул руку и схватил Лотти за горло, в буквальном смысле слова вздымая ее над кроватью. Она попыталась было закричать, однако у даэмона оказалась слишком сильная хватка. Он же продолжал смотреть на меня, широко улыбаясь своей белозубой улыбкой и почти не обращая внимания на дергавшуюся у него в руке девушку. К .его безукоризненно отглаженному серому костюму не прилипла ни единая ворсинка, а в напомаженной прическе каждый волосок лежал к волоску. Его кошачьи глаза сияли подобно фосфоресцирующим изумрудам - то был цвет возбуждения.
- Но учти, Мартин, что сам я ничего с ней делать н. стану. Это было бы слишком просто. Все это сделаешь ты сам, причем с той самой чудовищной, жестокой силой, о существовании которой ты раньше даже и не подозревал.
Он попытался было свободной рукой ухватить меня волосы, но я изловчился и ускользнул от него.
- Ты мог бы насмерть искусать ее, - прошипел он. Ты будешь кусать ее и кусать, до тех пор пока не разгрызешь ее плоть до костей, пока твои зубы не заскрежещут по ее костям.
Однако теперь я уже находился позади него, и в тот самый момент, когда мои кулаки обрушились на его спину, я словно бы слился с его телом, погрузившись в вязкое, полутвердое вещество. Ощущая болезненное покалывание во всем теле, я как бы пронзил туловище Спанки и оказался рядом с Лотти. Я что было сил пытался оторвать руки Спанки от ее горла, и всякий раз мои пальцы проходили сквозь его ладони. При этом я никак не мог решиться потянуть на себя ее тело. В какой-то момент свободной рукой Спанки попытался было зажать Лотти рот, но она увильнула и с силой укусила его. Более неспособный удерживать на весу ее тело в мешковатом комбинезоне, Спанки ослабил хватку, и мы оба рухнули на пол, уронив при этом стоявший на тумбочке кувшин с водой.
