поздний посетитель, как выяснилось, протеже мистера Лайна и предан ему душой и телом. С этого типа нельзя спускать глаз. А вообще-то, мисс Райдер, это дело начинает придавать моей жизни новый смысл!
Он услышал ее тихий смех.
— Неужели, — пошутила она, — чтобы сыщик обрел смысл жизни, надо мной должны были нависнуть все эти опасности?
Тарлинг тоже улыбнулся. Потом повторил:
— Завтра же я обязательно наведаюсь к этому Лайну!
Но задуманной Джеком Тарлингом беседе вообще не суждено было состояться.
На следующий день рано утром какой-то рабочий, проходя через Гайд-Парк, увидел на дорожке мертвого человека, лежавшего в траве неподалеку от брошенного автомобиля; одетого, но без сюртука и жилета, с грудью, обмотанной шелковой дамской ночной сорочкой. Он весь был забрызган кровью, руки скрещены на груди, а в руках — букет желтых нарциссов.
В одиннадцать часов утра газеты поместили большие отчеты о том, что личность найденного в Гайд-Парке установлена. Это, как выяснилось, Торнтон Лайн. Смертельный выстрел поразил его в сердце.
«Лондонским полицейским властям неожиданно пришлось расследовать загадочное убийство, причем сопутствующие обстоятельства его настолько своеобразны, что без преувеличения можно назвать это преступление загадкой века. Популярная в лондонском обществе фигура, мистер Торнтон Лайн, глава крупного торгового дома, довольно значительный поэт, миллионер, чьи гуманные устремления пользовались всеобщей известностью, был сегодня, в ранний утренний час, найден в таком положении, которое не оставляет ни малейшего сомнения, что он убит самым подлейшим образом.
В половине шестого утра каменщик Томас Сэвидж, проходя через Гайд-Парк, заметил какую-то фигуру, лежащую недалеко от дороги в траве. Он побежал туда и установил, что лежавший человек мертв и умер еще несколько часов назад. На трупе не было ни сюртука, ни жилета, а его грудь обмотана шелковым платьем, по-видимому, для того, чтобы унять сильное кровотечение на левой стороне груди. Руки скрещены на груди. Но наиболее интересным фактом является то, что убийца сам уложил тело в этом странном положении. На груди убитого нашли еще букет желтых нарциссов. Вскоре прибыла на место полиция, и, после того как были установлены все необходимые факты, тело увезено. Полиция придерживается того мнения, что убийство совершено не в Гайд-Парке, что несчастный был убит в другом месте и привезен в парк на его же автомобиле, брошенном в ста метрах от места, где найдено тело. Как нам сообщают, полиция напала на весьма важный след и вскорости предстоит арест одного лица».
Мистер Тарлинг, бывший чиновник сыскной полиции Шанхая, прочел этот краткий очерк и погрузился в размышления.
Итак, Лайн убит! Тарлинг весьма заинтересовался этим событием, поскольку несколько дней назад случай столкнул его с молодым человеком, труп которого найден в Гайд-Парке.
Тарлинг, в сущности, знал о частной жизни Лайна лишь в общих чертах. Но, судя по тому, что он знал о кратком пребывании Лайна в Шанхае, догадывался, что кое-какие свои похождения Лайну приходилось скрывать. В то время у Тарлинга хватало в Китае своих дел, чтобы интересоваться глупыми выходками какого-то туриста. Теперь же ему смутно припомнилась одна скандальная история, связанная с именем Лайна, и он старался восстановить в памяти все подробности. Он отложил в сторону газету, сожалея, что не состоит на службе в Скотленд-Ярде и не может заниматься этим делом. Случай с Лайном был как раз из таких, которые привлекали сыщика. Здесь скрывалась некая тайна, способная в значительной степени приковать внимание общественности и вполне достойная, чтобы ее раскрыли!
Его мысли обратились к Одетте Райдер. Что скажет она по поводу смерти Лайна? Конечно, она придет в ужас от этого страшного преступления. Тарлингу было весьма неприятно думать,, что ее имя каким-то образом может быть связано с этой скандальной историей, хотя бы даже косвенно и в отдаленной степени. По всей вероятности, газеты могут упомянуть ее имя в связи с тем, что накануне у нее с убитым произошла ссора.
— Невозможно даже представить... — пробурчал он себе под нос и поежился от одной мысли о таком повороте.
Он подошел к дверям и позвал Линг Чу. Китаец тотчас явился.
— Слушай, Линг, человек с белым лицом мертв.
Линг Чу посмотрел на хозяина и бесстрастно ответил:
— Все люди, господин, умирают однажды. Этот человек умер скоро. Умирать долго — хуже.
Тарлинг пытливо взглянул на него.
— Откуда ты знаешь, что он умер скоро?
— Слышал. Люди говорят, — без запинки ответил Линг Чу.
Но ведь здесь не говорят по-китайски, — возразил Тарлинг, — а английского ты не понимаешь.
— Немного понимаю, господин, — ответил китаец. — Я слышал, как люди говорили на улице...
— Линг Чу, — сказал сыщик после некоторой паузы. — Помнишь, когда мы были в Шанхае, этот человек приезжал туда, тогда еще произошел большой скандал. Его как-то вышвырнули из чайного домика Линг Фу, где он курил опиум... Что-то еще было... Ты помнишь?
Китаец взглянул ему прямо в глаза.
— Я забыл. Человек с белым лицом был дурным человеком, и я рад, что он умер.
— Гм, — сказал Тарлинг и коротким кивком отпустил китайца.
Этот китаец был самым хитрым из всех его ищеек. Ему достаточно было указать след, и он неуклонно шел по пятам каждого преступника. К тому же он был самым преданным и верным из всех слуг Тарлинга. Но никогда сыщику не удавалось понять мысли Линг Чу до конца, ни разу он не мог приподнять завесу, которой китайцы окутывают свои чувства и мысли. Даже китайские преступники удивлялись проницательности Линг Чу, и многие из них по дороге на плаху все еще не могли понять, как Линг Чу удалось раскрыть их преступление.
Тарлинг подошел к столу, взял газету, но едва он начал читать, как раздался телефонный звонок. Он снял трубку и, к своему великому удивлению, услышал голос Кресвеля, главного полицейского инспектора, по совету которого он приехал в Англию.
— Мистер Тарлинг, не откажите в любезности заглянуть сегодня ко мне в дирекцию, я хотел бы поговорить с вами о последнем убийстве.
— Да, мистер Кресвель, конечно, через десять минут я буду у вас, — ответил Тарлинг.
Когда сыщик вошел в Скотленд-Ярд, его тотчас провели в бюро Кресвеля. Седовласый джентльмен поднялся из-за стола и с радушной улыбкой пошел ему навстречу. После взаимных приветствий хозяин кабинета сказал:
— Сразу к делу, дорогой Тарлинг. Я хочу доверить вам раскрытие этого убийства, ибо с ним связаны разные побочные обстоятельства, и вряд ли здешняя
