что-то. — Ты бы это… Умылся, что ли… Вся рожа кровью забрызгана!
— Так мы кабанчика зарезали! — усмехнулся Ворон. — Гоге мяса свежего привезём. Ключи от «Газели» у тебя?
— Какой там ключи! Он всё у себя держит!
— Ладно, принеси мокрое полотенце! — Ворон вошёл в пахнущее жареным мясом и кухней нутро шашлычной. В углу, за столом, четверо играли в карты. Двое даже не сняли условно белых халатов, на которых подозрительных пятен было больше, чем на лице Ворона. Но при виде вошедшего все перестали смеяться и бросили карты. Очевидно, история Лоцмана с дружками уже широко разошлась по городу.
— Здравствуй, Ворон! — поднялся навстречу широкий в плечах и бёдрах Гоги. Старший здесь, он работал под прибандиченного пацана, но на самом деле не тянул даже на полублатного. Так, мелкая шелупонь!
— Кушать хочешь? Я сейчас мангал распалю…
При этом он и его компания не отводили расширенных глаз от лица названого гостя. При хорошем освещении пятна крови выступали особенно отчётливо, словно красные веснушки. И каждый из недавно веселящихся игроков лихорадочно вспоминал свои недавние грехи, спросить за которые мог этот страшный визитёр.
— Не надо, братское сердце, спасибо за щедрость и уважение! — вежливо ответил Ворон. — Мне телефон нужен — ребят вызвать, ключи от твоей «Газели» до утра, да нашу «Ниву» загнать в гараж, а то какая-то шпана окна разбила, да сумку с деньгами нахлобучила… Я тебе не предъявляю, но на твоей территории беспредел творится…
Мачо принёс полотенце, Ворон тщательно вытерся перед зеркалом и прошёл в комнату отдыха за барной стойкой. Там, в узкой выгородке, рядом с потёртым диваном, стоял небольшой столик с телефоном. Гоги шёл следом:
— Брат, я, конечно, помогу, но «Газель» нельзя: мы на ней мясо возим!
— Так и мы мясо повезём, — не слушая причитаний, Ворон набрал номер своего офиса.
— Слушаю! — ответил сонный голос Артиста.
— Ты с кем там?
— С Бешеным.
— Найдите Оскаленного с Джузеппе и мухой к Гоге в «Саклю»! Я там буду. А если не буду — завалите всех и точку спалите!
— Возьми, брат! Какие вопросы между своими? — побледневший Гоги положил на столик ключи.
Ворон набрал ещё один номер.
— Такси? Левбердон, шашлычная «Сакля», тройной тариф!
Потом снова повернулся к хозяину.
— Пусть все твои здесь сидят, пока не скажу! Не выходить и не звонить, да мётлы привязать намертво! И положи мне шашлыка с хлебом, в машине съем…
С прикрытой лавашом тарелкой в руках Ворон вернулся к «Ниве». Марина напряжённо выглядывала в разбитое стекло, пистолет лежал у неё на коленях. Она дрожала — то ли от холодного послегрозового воздуха, то ли от страха. А может, и от того и от другого.
— Что так долго? Я чуть не умерла!
— Давай поедим, это успокаивает! — Ворон снял лаваш, запах шашлыка защекотал ноздри. — Сейчас я тебе выберу хороший кусочек…
Но Марина резко открыла дверь и склонилась наружу — её вырвало. Ворона это не смутило, и он собрался есть в одиночестве, но тут подкатило такси — красная «тройка» с длинноволосым парнем за рулем. Ворон расплатился, назвал адрес, отдал Марине ключи от квартиры.
— В холодильнике и жратва, и бухло, хочешь — жди меня, хочешь — спи, приеду — разбужу. Главное, о глупостях не думай, я все улажу!
— Спасибо, Костик! — Марина чмокнула его в щеку и тут же отстранилась: от неё пахло рвотой. Но Ворон воспринял это с сочувствием.
— Отвезёшь девушку, возвращайся сюда, — приказал он водителю. — Жди пока не появлюсь. Получишь вдвое больше. Но без глупостей! Иначе…
Он глянул так, что длинноволосый перестал радоваться выгодному заказу. Но деваться ему было некуда. Красная «тройка» помчалась в город.
* * *
В ожидании бригады он все-таки поел. Ждать пришлось около часа. Наконец, подъехала вишнёвая «девятка», первым из неё выскочил Джузеппе и, размахивая гранатой, бросился в «Саклю».
— Всех подорву, твари! — орал он. — И спалю ваш гребаный притон!
Скорей всего, Джузеппе исполнил бы свою угрозу, но Бешеный догнал его, отнял гранату и, по-милицейски завернув дружку руку за спину, привёл обратно. Тот недовольно бурчал и грозил всем расправой, в том числе и самому Бешеному. Объяснялось это просто: он был пьян в дребодан. Так же, впрочем, как и Оскаленный. Зато Бешеный и Артист были абсолютно трезвы.
— Что случилось, шеф? — спросил Артист. — Чё делать-то надо? Мы думали Гогика с кодлой валить, пушки взяли…
— Другая работа есть. Но пушки пригодятся, — сказал Ворон. И приказал: — Все в «Газель», Артист — следом!
Ворон сел за руль и вывел на шоссе белый фургон с надписью «Мясо» на бортах. За ним ехала вишнёвая «девятка». Из приоткрытой двери «Сакли» за небольшой кавалькадой наблюдал охранник. После атаки Джузеппе он утратил весь свой «мачизм» и стал похож на давно небритого, нестриженого, немытого бомжа, выносящего помои за харчи, да гоняющего бездомных собак.
Дождь уже закончился, на чистом небе сверкали крупные звёзды, но в роще все насквозь промокло, там где не было травы, земля разъезжалась под колёсами, и машины пробуксовывали. К счастью, таких мест было немного.
Ворон точно выехал на поляну, включил дальний свет, безжалостно высветивший каждую черточку, каждый штрих, разыгравшейся здесь совсем недавно трагедии.
— Твою ж мать! — воскликнул Оскаленный. — Я думал ты одну прокуроршу грохнул, а ты Куликовскую битву устроил!
Бойцы выскочили наружу и принялись осматривать поле боя.
— А кто это с прокуроршей? Охрана? — не унимался Оскаленный. — Че-то прикид у них у всех стремный…
— Да как ты не врубишься: шеф их переодел, чтобы концы замести! — догадался Джузеппе, очень довольный собой, и не обращая внимания, что соратники смотрят на него, как на полного идиота.
— Оружие собрать, трупы в «Газель»! — прервал пустопорожнюю болтовню Ворон. — Отвезёте в болото «Кричи-не кричи», там всё утопите! Только так, чтобы не всплыло!
Оскаленный и Джузеппе привычно потащили трупы за ноги к фургону «Мясо».
— Артист за это в ответе!
Тот кивнул.
— Не всплывут, не впервой!
Ворон, приобняв Бешеного, отвёл в сторону.
— Завтра с утра привези сюда наших новичков, устрой
