В Лондоне вопреки всеобщему убеждению в обратном, не так часто бывает пасмурно. И в тот день ярко светило солнышко.
Такси до Окфсорда удалось взять легко, обошлось оно мне в кругленькую сумму, но я не беру в Англии машины, просто не в состоянии ездить по противоположной стороне улицы, так и тянет сменить полосу движения. Большинство европейцев предпочитает в Англии машины не водить, во избежание ДТП.
Недавно приехавшего европейца или американца вообще легко определить по тому, в какую сторону он смотрит при переходе улицы и по какой стороне тротуара норовит идти. В Лондоне к этому относятся с пониманием и внимания не обращают, в других городах тоже понимают, но могут внимательно посмотреть вслед.
У меня на всякий случай заказан билет обратно на тот же вечер, я девушка предусмотрительная… Последний самолет в девять вечера, но, откровенно говоря, я надеялась, что лететь не придется, и была совсем не прочь переночевать у Ларса в объятиях.
Доехали быстро, аэропорт Хитроу хорошо расположен относительно трассы на Оксфорд. Но на этом все хорошее в Оксфорде для меня закончилось…
Девушка на ресепшене, мило улыбаясь, подтвердила, что Ларс Юханссон живет в таком-то номере, но его сейчас нет. В ответ я тоже мило улыбнулась:
– Я подожду…
– У нас хороший кофе.
– Благодарю…
Что буду делать и говорить, просто не знала, мне бы только увидеть Ларса, а дальше как получится. Чтобы не мозолить глаза, перебралась попить кофе, но села так, чтобы видеть вход в отель и при этом не быть на виду самой.
Улыбчивую девушку на ресепшене сменил не менее улыбчивый молодой человек. Время шло…
Ларсу интересней общаться с профессором истории, чем со студенткой-недоучкой? Неудивительно, но ведь, кроме профессиональных интересов, есть наши личные отношения.
И вдруг…
Это определенно был Оскар и именно такой, каким я видела его в Стокгольме – без бородки и усов. Он подошел к стойке ресепшена и назвал номер Ларса. Я замерла.
Сейчас ему скажут, что Ларса в номере нет, он развернется и увидит меня. Вряд ли Оскар меня помнит, но все может быть… Я схватила какой-то буклет и принялась его изучать, даже не заметив, что текст на арабском. В этот момент в холл вошла шумная семейка, женщины которой пытались угомонить свое многочисленное галдящее потомство, а важные мужчины принялись не менее шумно выяснять у администратора, почему отсутствуют свободные номера.
Оглянувшись, я Оскара не увидела. Ушел? Наверное. Присутствие чисто выбритого Оскара не просто в Оксфорде, но и в отеле Ларса свидетельствовало, что Ларс меня обманывает, во всяком случае по поводу своего приятеля. Что это? И главное, в чем еще обманывает?
Вот они неприятности, которые предчувствовало сердце! Здравый смысл советовал немедленно уезжать, не пытаясь что-то распутать дальше. Может, я бы так и поступила, но снова вмешался зловредный джинн сомнений, я осталась. Если уж прилетела, то должна хотя бы увидеть Ларса и сказать ему новости, одна из которых касалась Маргит, а вторая, главная, нас с ним.
В холле то появлялись люди, то снова исчезали. Я сидела уже третий час…
Я резко поднялась и отправилась еще за одной чашкой кофе, потому что в холл вошел Ларс в сопровождении Дж. Уолтер! Молодой человек на ресепшене что-то сказал ему, Ларс окинул взглядом холл, никого не увидел, кивнул, смеясь, и жестом пригласил свою спутницу к лифту.
Бармен третий раз переспрашивал у меня, чего я хочу.
– Вам плохо?
Едва не крикнула на весь отель:
– Мне очень плохо! Хуже не бывает.
Попросила воды, сделав вид, что запиваю таблетку, поблагодарила и на ватных ногах отправилась к номеру Ларса. Зачем? Что я ему скажу?
Шла как сомнамбула, удивительно, почему меня не остановила охрана? Вот его номер…
– Линн?!
Он не впустил меня в номер, напротив, шагнул навстречу в коридор.
А из номера раздался… голос Оскара:
– Ларс, кто там?
– Это ко мне.
Вот теперь он даже прикрыл дверь. Но на лице не растерянность, не смущение, а почти ярость.
– Ты следишь за мной?!
Невольно я сделала пару шагов назад. Мысли метались в голове словно мыши, застигнутые котом в кухне. Ларс… Оскар, о котором он говорил, что тот в Италии… Джейн Уолтер…
– Ларс, я… Ты зря боишься, Маргит не погибла…
Конечно, это выглядело лепетом, а голос, голос!.. Провинившаяся девчонка, которую стоит отшлепать за непослушание.
– Линн, это становится паранойей, хватит думать о Пауле и остальном. Оставь все это в покое! Я сам справлюсь.
Испугавшись, что просто разревусь, как дура, я пробормотала:
– Я только хотела помочь…
Была еще крохотная надежда, что остановит до того, как я дойду до лифта. Но лифт неподалеку, мало того, как раз подъехал. У Ларса не было времени меня остановить и вернуть? Нет, боюсь, у него не было желания делать это, он не бросился следом, как тогда из квартиры. Может, в пятизвездочных отелях Оксфорда это не принято, но есть случаи, когда через правила приличия следует переступить. И телефон молчал, как я ни пялилась на его темный экран.
Молчал следующие две минуты. Дольше я не выдержала, просто выключив. Лучше отключить, чем ежесекундно убеждаться, что Ларс не звонит.
Основные силы потратила на то, чтобы не разреветься прямо в самолете. Мои слова о Маргит Ларс просто не услышал, а главную новость я не сообщила. Но как я могла это сделать, если в его номере Джейн Уолтер, как бы это выглядело? Может, я дура и стоило не размышлять о том, как это выглядит, а просто сказать?
Нет, такое сообщение было бы шантажом, тем более быть совершенно уверенной на третьей неделе беременности невозможно. Никогда не понимала женщин, шантажирующих мужчин беременностью. Если я не нужна без живота, то где гарантия, что с животом будет лучше?
Он сам справится с прошлым? А я с будущим. Если беременность подтвердится, то я справлюсь сама.
Возмущенный разум кипел, а душа обливалась кровью, ведь мы только что расстались с Ларсом. Из закоулков выползла мысль, что вовсе не расстались, просто он не пожелал слушать очередные измышления о его прошлом. Правильно, кому бы понравилось?
Глупости! Он не захотел меня видеть, а в его номере была другая. Я просто слишком рано пришла, потому рубашка у Ларса не расстегнута, а волосы не взъерошены. Следовало подождать.
И что тогда? Меня просто не пустили бы в номер.
Но и так не пустили.
Постепенно сквозь весь хаос пробилась мысль об Оскаре. Ларс твердил мне, что Оскар в Италии, что я не могла его видеть и просто брежу, принимая за его приятеля каждого второго парня в Стокгольме. Но Оскар с ним в Оксфорде! Зачем эта ложь?! Что такое скрывает от меня Ларс, что не смог даже впустить в номер? Почему я недостойна знать его тайны?
Но все заслоняло понимание, что мы расстались. Мы только что расстались с Ларсом Юханссоном, обладателем самых красивых стальных глаз в мире, Ларсом, без которого я не смогу жить. Я не смогу делить его ни с кем и ложь простить тоже не смогу.
Господи, ну зачем я поехала в Оксфорд?! Нет, так лучше, куда хуже было бы, поведай я ему о будущем ребенке.
Так плохо мне не бывало никогда в жизни.
Как добралась до дома, не помню, но если не остановили, не проводили в полицию или психиатрическую клинику, значит, поступки совершала адекватные. Кажется, ехала экспрессом от Арландо до Центрального вокзала, потом шла на Кунгсхольмен пешком…
Окружающие бросали на меня сочувственные взгляды. О, это так по-шведски – сочувствовать со стороны, не вмешиваясь. В данном случае даже хорошо, потому что любое слово, обращенное ко мне, могло вызвать истерику. Не объяснять же всем, что меня только что, как надоевшего щенка, вышвырнул из своей жизни самый красивый мужчина на свете.
Этого следовало ожидать, почему я решила, что самый красивый мужчина обязательно должен быть со мной, что должен любить меня, а не другую, более красивую, успешную, уверенную в себе? Но ведь он любил… Или это все игра, как с плагами и вагинальными шариками?
Хотелось одного: умереть! Наверное, если бы Ларс честно сказал, что у него другая, перенести расставание было бы легче, я всегда признавала, что он даже не на ступеньку, а на целую лестницу выше, что мне до него тянуться и тянуться, что есть другие женщины, куда более красивые и достойные внимания божества. Сказал бы об этом, к чему прикрываться своим прошлым, даже при том, что оно уже вышло мне боком.
Я как-то добралась до дома, даже сварила и выпила кофе…
Ледяной душ взбодриться не помог, я продолжала двигаться словно сомнамбула и радоваться, что Бритт живет у Тома, объясняться с подругой вовсе не хотелось. Утешить меня ей нечем, любые слова были бы фальшивыми и только добавили бы горечи в мое состояние. Нет, существуют проблемы и беды, с которыми справиться можно только в одиночку, только самой.
