Пап, расскажи о Лодочнике.
– Паркера выдвигали на главного специалиста восточного района, но он отказался, – добавил Кейдж.
Лукас подняла светлые брови.
– Это было давным-давно, – заметил Паркер.
– Да, – согласился Кейдж. – Но ты ведь не заржавел?
– Кейдж, ближе к делу.
– Пытаюсь тебя вымотать, – сказал седеющий агент.
– Не получится.
– Но ведь я чудотворец. Помнишь? – Кейдж обратился к Лукас: – Паркер, знаете ли, не просто разоблачал подделки. Он выслеживал людей по тому, что они написали, где купили бумагу, ручки и прочие мелочи. Лучший спец в своем деле.
Паркер подумал о Ктошах, о предстоящем празднике, о бывшей жене. Он открыл было рот, чтобы послать тощего Кейджа и мертвоглазую Лукас куда подальше, но та его опередила.
– Послушайте, – сказала она напрямик, – преступник и его соучастник, стрелок, действуют по такой схеме: стрелок расстреливает толпу из автоматического оружия каждые четыре часа, пока город не заплатит. Мэр хотел заплатить, и мы принесли деньги, но преступник не появился. Почему? Потому что он мертв.
– Так уж ему повезло, – заметил Кейдж. – Шел забрать двадцать миллионов, а его расплющило автофургоном.
– Почему стрелок не взял деньги? – спросил Паркер.
– Потому что его единственное задание – убивать, – объяснила Лукас. – К деньгам он не имеет никакого касательства. Преступник выпустил стрелка в город и велел не останавливаться, пока не получит специального приказа. Таким образом, схвати мы преступника – у него были бы все шансы добиться выгодной для себя сделки с правосудием в обмен на то, что он остановит стрелка.
– Вот от нас и требуется найти этого самого стрелка, – подытожил Кейдж.
Дверь за спиной Паркера начала открываться.
– Застегните пиджак, – торопливо попросил он Лукас.
– Что? – нахмурилась та.
Паркер рывком запахнул ее пиджак, прикрыв большой пистолет на поясной кобуре.
– Не хочу, чтобы он видел оружие, – шепнул Паркер.
Он обнял сынишку за плечи:
– Привет, Ктош. Как дела?
– Я выигрывал, и тогда Стефи спрятала пульт.
Паркер обернулся и крикнул:
– Стефи, разве пульт не должен найтись через пять секунд? Четыре, три, две…
– Нашелся! – раздалось сверху.
Робби весело побежал вверх по лестнице. Паркер заметил, что Лукас проводила мальчика взглядом до площадки второго этажа.
– Как его зовут? – спросила она.
– Робби.
– Нет, как вы его назвали?
– А-а, Ктош. Я дал детям прозвища из книжки доктора Сууса. – Паркер повернулся к Кейджу: – Послушай, мне жаль, но я действительно не могу вам помочь.
– Ты ведь понимаешь, в чем тут загвоздка? – спросил Кейдж. – Единственное связующее звено, единственный «ключ» – письмо шантажиста.
– Отдайте на анализ в отдел исследования материальных свидетельств.
Тонкие губы Лукас сделались еще тоньше.
– Понадобится – так и сделаем. И выпишем из Квонтико психолингвиста. И направим агентов во все компании по производству писчебумажных принадлежностей. Но…
– Но мы надеялись, что ты возьмешься за это дело, – вставил Кейдж. – Мог бы взглянуть на письмо и сказать нам, что и как, никто другой этого не скажет. Может, где жил шантажист, где стрелок собирается нанести очередной удар.
Паркер тем временем представил себе, что произойдет, узнай Джоун про его участие в расследовании.
– У нас ничего нет, – сердито произнесла Лукас. – Ни единой зацепки. И времени – до четырех, а то этот псих снова начнет стрелять. В прошлый раз пули попали в детей…
– Я вынужден попросить вас уйти. Желаю удачи.
Кейдж пожал плечами и взглянул на Лукас. Та протянула Паркеру визитку:
– Номер сотового внизу… Послушайте, если у нас возникнут вопросы, можно, по крайней мере, вам позвонить?
Паркер поколебался:
– Можно.
Затем он сказал: «До свидания», вернулся в дом и закрыл дверь.
На лестнице стоял Робби.
– Кто они, папа?
– С этим дядей я когда-то вместе работал.
– У нее был пистолет? У этой тети?
– Ты его видел?
– Да.
– Тогда, значит, был.
– А с ней ты работал?
– Нет, только с дядей.
– Ой, папа, а она красивая.
Паркер чуть было не сказал: «Для тети-полицейского». Но промолчал.
– Оружие, – бросила Маргарет Лукас. – Мне нужны данные по оружию стрелка.
– Будут с минуты на минуту, – отозвался Арделл.
Они сидели в оперативном центре на пятом этаже штаб-квартиры ФБР.
Кейдж прошел мимо Лукас, шепнув:
– Молодцом!
Лукас промолчала. Она поймала свое отражение в одном из огромных настенных видеоэкранов с увеличенным изображением письма шантажиста и подумала: «А молодцом ли?» Она надеялась, что да. Лукас отправила отпечатки пальцев преступника в основные базы данных по всему миру. Два десятка агентов искали свидетелей. Проверялись сотни номерных знаков. По всей стране агенты выуживали информацию у осведомителей. В Городском совете проверяли входящие и исходящие звонки за последние две недели.
Зазвонил телефон. Лен Харди потянулся к трубке, но Кейдж его опередил. Детектив Харди скинул куртку и щеголял в белой рубашке в тонкую коричневую полоску, коричневом галстуке и отутюженных брюках. Хотя он вместе во всеми лежал на поле в северной Виргинии, на нем не было ни пылинки, да и прическа сохранилась в нетронутом виде. Харди скорей походил не на детектива, а на подтянутого иеговиста с душеспасительными брошюрами наготове.
Кейдж повесил трубку:
– Получил все данные. Оружие – «узи». Глушитель набит искусственной ватой. Вручную, не промышленным способом.
Лукас сказала Арделлу:
– Пусть кто-нибудь проверит сайты с инструкциями по сборке самодельных глушителей. Может, получится установить электронные адреса последних пользователей.
Агент позвонил и доложил:
– Над этим уже работают технические службы.
Лукас обратилась к Кейджу:
– У меня возникла идея. Мы можем задействовать парня из отдела кадров, он изучает почерк тех, кто приходит устраиваться, и пишет на них характеристики.
– Не стоит, – произнес голос у них за спиной.
Лукас обернулась и увидела мужчину в кожаной летной куртке. На шее у него болталась бирка посетителя, а в руках он держал большой «дипломат».
– Меня впустил Арти – все еще помнит после стольких-то лет, – сообщил Паркер Кинкейд. Арти был дежурным на служебном входе.
– Здравствуйте, мистер Кинкейд. Так чего нам не стоит делать? – спросила она.
– Нельзя охарактеризовать личность по почерку.
Лукас не понравилась его безапелляционность.
– Мне казалось, многие это делают.
– Многие и по картам гадают. Пустая трата времени. Мы сосредоточимся на другом.
– Хорошо.
Лукас дала себе слово, что постарается не возненавидеть этого человека.
– Паркер, познакомься с Тоубом Геллером. Нынче вечером он у нас компьютерщик и связист в одном лице. Мы перехватили его на пути в Нью-Хэмпшир, где он собирался покататься на лыжах.
Подтянутый агент с готовностью улыбнулся:
– За праздничные сверхурочные я согласен на все, – и пожал Паркеру руку.
Кейдж кивком указал на другой стол:
– Ч. П. Арделл. Никто не знает, что означают буквы «Ч. П.», полагаю, даже он сам.
– Когда-то знал, – лаконично заметил Ч. П.
– А это Лен Харди, связной от Полицейского управления округа.
– Рад познакомиться, сэр, – произнес детектив.
– Можно без «сэра». Вы криминалист? Следователь?
Харди смешался:
– Вообще-то я из статистики.
– Итак, где письмо? – спросил Кинкейд у Лукас.
– В отделе идентификации. Я хотела проверить, вдруг на нем найдутся еще отпечатки.
Кинкейд нахмурился, но не успел открыть рот, как Лукас добавила:
– Я дала указания использовать только лазер. Никакого нингидрина.
Он поднял брови:
– Вы занимались криминалистикой?
– Помню из учебного курса.
– Что это такое? Нин… – поинтересовался Харди.
