Она открыла дверь своим ключом и ужасно испугалась, поняв, что в квартире кто-то есть. Хотя что значит «кто-то»? Кто здесь может быть, как не Иван? Неля Павловна была в этом уверена — ей даже в голову не могло прийти, что ее квартира используется как дом свиданий. Из передней была видна кухня, а там на столе стояли бутылка шампанского, два бокала и фрукты. Она не разбиралась в марках вин, но с первого взгляда было понятно, что шампанское очень дорогое фигурная бутылка, огромная, литра на три, в деревянном подрамнике. Как ее это возмутило! Ириша там извелась вся, страдает, мучается, деньги у него вынуждена выпрашивать, а он в ее, Нели Павловны, дом баб водит, кучу денег на них тратит.
Когда она вошла в комнату и увидела его на балконе в той шляпе, которую она же ему подарила, ее ярость всколыхнулась еще пуще. Так что камень, которым она придавливала соленья, попался ей на глаза как нельзя более кстати. Вот он камень, вот Иван, стоит к ней спиной, не видит ее.
Ее подвело солнце. Закатное солнце, которое светило прямо в глаза, и отличить Романа от Ивана, так на него похожего, она не смогла даже тогда, когда подошла к нему вплотную. Да еще эта шляпа…
А потом встреча у лифта с этой девушкой, к которой Иван ушел от Ириши. Неля Павловна и так-то ее не жаловала, Ириша всегда говорила, что именно она, эта Марина, разбила их семью, и надо же было ей здесь оказаться! Так они по-прежнему встречаются? А Ириша говорила, что она собирается замуж за Романа, Неля Павловна видела Марину всего один раз, здесь, в своей же квартире, куда Иван приезжал якобы работать. Она застала их случайно и долго думала, говорить об этом Ирише или нет. "Я Ире ничего не скажу, если ты пообещаешь мне, что больше этого не повторится", — сказала она тогда зятю. "Нет, теща, этого я тебе пообещать не могу", — ответил он. Причем вид у него был такой, как будто его не пугает, а смешит все происходящее. Наглец! Что ему стоило обмануть ее, притвориться?
…Она подошла к нему тихо, не дыша, и не столько ударила по голове, сколько выронила тяжелый камень из дрожащих рук ему на голову. Он сразу обмяк и мешком стал валиться назад, на нее. Она инстинктивно вытянула руки вперед, оттолкнула его от себя, и он упал грудью на балконные перила. Тогда она, сама уже еле стоя на ногах, почти ничего не видя, не слыша и не понимая, принялась яростно толкать его, толкать, толкать… Он медленно, сантиметр за сантиметром, как будто сопротивляясь, как будто цепляясь за жизнь, переваливался через перила. Но почувствовав, что его уже тянет вниз, она испугалась и даже попыталась удержать, схватить за край пиджака. Шелковая ткань выскользнула из ее руки, и она поняла, что осталась на балконе одна.
Смотреть вниз она не стала. Она ушла, так и не узнав того, кого убила.
Весь вечер 12 сентября Неля Павловна ждала, что придут ее арестовывать, ведь Марина видела ее и наверняка уже об этом рассказала. Вместо этого появилась девушка Александра — милицейская помощница. Из ее слов явствовало, что Неля Павловна ошиблась и убила не Ивана, а его компаньона, а Марина в больнице в бессознательном состоянии. Неле Павловне было жаль Романа, но, как бы кощунственно это ни звучало, она говорила себе: "Бог так распорядился". Она рассуждала так: теперь Иван станет самым главным на фирме, а если он умрет, то Ирише и детям достанется больше денег". Все просто. Но как все это организовать до того, как Марина придет в себя? Неля Павловна не боялась ареста; она боялась опоздать. Пусть арестовывают, но только после того, как Иван будет мертв. Но она понимала очень хорошо, что ей не успеть.
По словам Ирины, главным подозреваемым был сам Иван, потому что все считали Романа его соперником. Получалось, что Неля Павловна, убив Романа, оказала зятю неоценимую услугу, за которую ей придется немало лет провести в тюрьме. Ничего себе финал! Ириша будет по-прежнему мучиться, глядя на то, как Иван наслаждается жизнью со своей Мариной, и некому будет ей помочь, поддержать, утешить.
Никакого счастья Ивана и Марины быть не может!
Несколько белых халатов у Нели Павловны остались со времен работы медсестрой, и, взяв один из них, она отправилась в больницу. Получится у нее или нет отравить соперницу дочери, она не знала, но была убеждена, что сидеть и дожидаться конца никак нельзя, надо попробовать спасти себя и репутацию семьи. Для того чтобы Марина ее не узнала и не испугалась, Неля Павловна купила себе парик и большие дымчатые очки, однако эти предосторожности оказались напрасными: Марина ее не увидела, лежала лицом к стене и не оглянулась, когда Неля Павловна вошла. Время было обеденное, и Маринины соседки по палате отправились в столовую. Стакан с водой стоял на тумбочке, и капнуть в него яду не составило никакого труда.
У Нели Павловны даже возникла было надежда, что после смерти своей зазнобы Иван вернется в семью, но буквально через пару дней она с этой надеждой рассталась. Он не вернется, тем более что Павлик — не его, и он это вот-вот узнает. А даже если и вернется, как он будет к Павлику относиться? Подумать страшно. Мальчик такой ранимый, такой слабенький, что с ним будет, если рядом будет жить человек, который никогда его не полюбит, не примет?
Не надо нам, чтобы он возвращался! И не надо, чтобы Лиза и Алеша узнали о результатах экспертизы.
Она приехала в свою бывшую квартиру, когда Ивана вызвали к следователю. Дети помогли — обо всех передвижениях родного папочки они рассказывали дома. Початая бутылка коньяка стояла у Ивана на столике рядом с кроватью. "Горе заливает, — подумала Неля Павловна, — вот пусть и идет вслед за своей зазнобой". Откуда ей было знать, что спирт нейтрализует этот яд?
Вся последующая кутерьма, вызванная решением Ивана все продать и уехать, чуть было не свела все ее старания на нет. И опять она переживала, что сама все испортила, вместо того чтобы помочь.
Глава 48. ПОСЛЕДНЕЕ ПОКУШЕНИЕ
Лиза и Алеша должны были пойти к Ивану в больницу вечером. Лиза купила фисташкового мороженого, "папиного любимого". Ирина, понятно, воспринимала детские приготовления к визиту как личное оскорбление, но ничего не говорила, только злобно курила на кухне. Мама, напротив, приветствовала желание детей навестить отца, она даже так и сказала, не «его», как обычно, а «отца», что было замечено Алешей, он сказал: "Ну надо же!"
Дети, выгрузив мороженое из морозилки и завернув его в десять слоев газет, "чтоб не растаяло", уехали и пробыли у отца долго.
— Ну как он? — искренне интересовалась Неля Павловна. — Как ему ваши гостинцы? Мороженое все съел?
— Ты что, бабушка, там же целый килограмм. Но съел почти половину и так обрадовался, сказал, что он все эти дни мечтал о фисташковом, — сказал Алеша. Мы даже бывшего охранника угостили.
— Почему бывшего?
— Он сегодня был последний день. Больше папу охранять не будут.
Значит, половина мороженого осталась. Теперь оставалось пробраться к холодильнику и влить в мороженое яд. Тогда ни детей, ни Иришу, ни Нелю Павловну никто не заподозрит. Мороженое, привезенное из дома, отравлено не было, Иван его ел, и ничего с ним не случилось. Всем будет ясно, что его отравили позже.
Неля Павловна прекрасно знала от детей и от Ириши, что отделение, в котором лежит Иван, — тщательно охраняется. Она знала, что даже у врачей и медсестер при входе в отделение проверяют документы. Но больных-то в отделение по-прежнему привозят — не закрывать же больницу из-за того, что там оказался особо охраняемый Иван Кусяшкин. Значит, надо туда попасть в роли больной.
Смешно, но план последнего решающего отравления Неля Павловна составила не без помощи Сани. Иван рассказал детям, а дети потом рассказали матери и бабушке, как Саня пряталась в той же больнице, что и Иван, под чужим именем.
Идея Неле Павловне понравилась. Поэтому ночью она отправилась к своей двоюродной сестре в Беляево. Самой сестры дома не было, она жила на даче, а Неля Павловна наведывалась в ее квартиру пару раз в неделю поливать цветы.
Доехав до сестры, она съела с отвращением банку испорченных рыбных консервов и вызвала "Скорую помощь". Консервы самым правильным образом подействовали на застарелый гастрит Нели Павловны, и пятидесяти рублей оказалось достаточно, чтобы бригада «Скорой» согласилась отвезти ее не в ближайшую больницу, а в институт Склифосовского. Паспорта у нее с собой не было, впрочем, врачам оказалось достаточно страхового полиса сестры. То, что милиции не придет в голову искать отравителей среди больных, тоже чем-то отравленных, она почти не сомневалась. Но даже если они будут проверять больных, заподозрить в убийстве некую Зинаиду Семеновну Лунину, поступившую с острым пищевым отравлением, им вряд ли придет в голову. Не будут же они проверять родственные связи всех сорока восьми больных. Впрочем, парик она все же надела.
