ресепшн.
— Этого мог бы не говорить.
— Просто решил напомнить. Ты ведь давно уже не работал в России.
— Семипалатинск — это Казахстан, а мне не надо забивать голову азбучными истинами, — решил поставить лишний раз аналитика на место, почувствовавший раздражение Милнер.
— Хорошо, — миролюбиво сказал Райдер. — В гостинице все надо делать максимально быстро. Бегом по коридору, готовя на ходу фотоаппарат, врываешься в номер. Ослепляя всех присутствующих фотовспышкой, поднимаешь скандал. Вот и все.
— Как я затем объясню, почему вернулся из Курчатова один, без водителя?
— Водитель крепко заснул в Курчатове. Ты, вспомнил, что в спешке, забыл кейс с секретными документами в Семипалатинске. Вернулся за ним, а в твоем номере вопреки существующим договоренностям КГБ копается в твоих личных вещах и копирует секретные документы из кейса.
— Дерьмо твой план, — вдруг спокойно сказал Милнер. — Незаконный угон автомобиля в СССР отправит меня в советские лагеря лет на десять.
— Ничем серьезным тебе это не грозит. Ты американский дипломат, имеющий соответствующий иммунитет. Максимум, что они могут сделать это выслать тебя из страны.
— Но если они меня вышлют…
— Ты плохо знаешь русских, Джон, хотя и не плохо знаешь русский язык, — аналитик улыбнулся краем рта довольный своим каламбуром. Но увидев, что шутка оперативнику не понравилась, продолжил деловым тоном. — Во-первых, после столь очевидного провала они не пойдут на открытый конфликт. Во-вторых, они будут предполагать, что ты уже отыгранная карта, которая выполнила свою роль в этой игре и начнут внимательно следить за другими нашими людьми. В-третьих, наш "крот" будет главным контрразведчиком в Семипалатинске и будет действовать по нашему сценарию. При возникновении даже малейшей опасности он найдет возможность проинформировать тебя по телефону, а в самом крайнем случае проигнорирует указание Центра и даст время на исчезновение. В любом случае он спасет тебя.
— Как я узнаю, что агенты КГБ вошли в мой номер? — раздраженно спросил Милнер.
— «Орнитолог» будет все контролировать. Он глава контрразведывательного центра по САИ. Ему будут идти доклады обо всех действиях местной контрразведки. Он будет следить за всеми передвижениями и группа, которая войдет в твой номер, будет там находиться столько времени, сколько необходимо для выполнения твоего задания. Не сомневайся.
— Ваш агент в случае опасности первым сдаст меня, — зло перебил оперативник.
— Ты, повторяешься, Джон. Он тебя не знает, и ты не будешь с ним контактировать. «Орнитолог» получит здание направить группу офицеров КГБ в номер американского дипломата для вскрытия кейса и снятия копий с документов в нем находящихся. И на правах руководителя будет удерживать группу в номере до его возвращения. Ваш телефонный контакт возможен лишь с нашей санкции, в случае возникновения какой-либо реальной опасности.
— А вы давно проверяли своего агента? — не удержался Милнер.
— Мы его постоянно проверяем, — устало ответил Райдер, — и оснований не доверять ему у нас пока не возникало.
Оперативник, немного подумав, задал неожиданный вопрос: — А может быть этот «Орнитолог» поможет мне уйти от слежки по дороге в Курчатов и не надо будет «светиться» на КПП?
— КГБ на своей территории очень плотно работает и наши возможности в СССР весьма ограничены. Тем более в этом Семипалатинском регионе, где до этого не ступала нога американца… Нет, это слишком рискованно. Не только для него самого, но и для успешного осуществления всей нашей операции. Так что уйти от наблюдения — это твоя главная задача. Если ее выполнишь, то успех операции обеспечен.
Глава 21
7 июля 1988 года (четверг) — 10.00. Лэнгли, ЦРУ США
Милнер сидел в кабинете Сэмюэла Райдера и изучал карту Семипалатинского ядерного полигона, заучивая сложные названия расположенных на нем объектов.
— Ты называй объекты, Джон, а я буду комментировать, — посоветовал аналитик.
Оперативник, развернул карту на девяносто градусов и сбоку прочитал:
— Площадка «А».
— Она нам пока не нужна.
— Площадка «Б» — «Балапан» — проведение испытаний путем подземных ядерных взрывов в вертикальных скважинах.
— А вот это как раз то, что нужно. Именно на ней Советы собираются проводить ядерные взрывы по программе САИ.
— Надеюсь, меня там в это время уже не будет, — лениво отозвался Милнер.
— Если ты сработаешь как надо, то САИ не будет иметь продолжения — поправил его аналитик, и подсказал. — Так, давай дальше смотри, там еще недалеко поселок «Балапан», обозначен как «Б2». Там живут ученые, когда проводятся испытания и технический персонал по обслуживанию площадки. В период САИ там будут жить и наши ученые. Туда ты как раз якобы и будешь следовать из Семипалатинска.
— Да, нашел. Это недалеко. Дальше площадка «Г».
— Она тебе не понадобится.
— А что там?
— Жилой блок, обслуживает площадку «Д».
— Площадка «Д» здесь неподалеку.
— «Д» — это «Дегелен» на ней проводят подземные ядерные взрывы в горизонтальных штольнях, — пояснил аналитик. — Пропускай также площадки «М», «С», «Т» — они тебе тоже не понадобятся.
— А площадка «Н»?
— Вот ее назначение нам неизвестно, и она нас очень интересует, но это не имеет отношения к твоему заданию. Что еще привлекает твое внимание?
— Тут еще прямо на объекте «Н» написано по-русски «РБШ» — поинтересовался разведчик, — это что такое?
— Нам известно только, что аббревиатурой «РБШ» зашифрован научно-исследовательский облучательный комплекс.
— Здесь же недалеко обозначения «П-1». «П-2», «П-3».
— Это так называемое «Опытное поле» — место где проводились первые ядерные испытания. Поверхностные и воздушные ядерные взрывы.
— Там сбрасывали бомбы с самолетов? — уточнил Милнер.
— Да и это в том числе. Что еще?
— Площадка «10 — Байкал»?
— На ней расположен научно-исследовательский реакторный комплекс.
— Сколько там реакторов?
— Два, а зачем тебе это?
— Убегать буду взорву, — засмеялся оперативник.
— Ну и шутки у тебя Джон. А если серьезно ядерный реактор не так просто взорвать.
— Хорошо, давай заканчивать. Объект «100»?
— Научно-исследовательский реактор ИГР. В разговоре они называют его объект «Сотка».
— И последнее — объект «Ш».
— С него ведется обслуживание площадок «Опытное поле», «Н», «РБШ» и «100».
— Откуда такая информация, ведь Семипалатинский ядерный полигон закрыт для посещения иностранцев?
— Съемки из космоса и, кроме того, для подготовки САИ наши ученые уже побывали на полигоне. Некоторые русские оказались очень гостеприимными. Так, что все просто.
— Не надо темнить там явно побывал какой-то наш парень или у вас есть агент в системе русских, имеющий отношение к этому ядерному полигону.
— Все может быть, — уклончиво ответил Райдер.
— Впрочем, это ваше дело. Давай перейдем к деталям — какое расстояние от Курчатова до интересующих нас объектов полигона.
— До «Балапана» по прямой, как говорят русские, 90 — 110 километров
— Откуда все-таки такая исчерпывающая информация, Райдер? — со свойственной ему издевкой вновь поинтересовался Милнер.
