для кого я это все делаю, по-твоему? – Исабель возмутилась. – В новом парке моему дуралею, Диего-старшему, дадут работу. Которая обеспечит, наконец, семью как положено.
Секретарша кинула озорной взгляд на возящегося с веревками Ортегу – с комиссаром он уже справился и сейчас работал над Макгиннелом.
– Заодно он будет все время на ней… Жду не дождусь, когда мы останемся наедине, Мануэль!
Мэр затягивая узел, пропыхтел:
– Скоро.
Проверив, надежно ли привязан Энтони к колонне, Ортега направился к коляске с его отцом.
– Сеньора Фернандес, пожалуйста… – понимая, что в этом дуэте главные решения принимает не мужчина, Макгиннел обратился к Исабель.
Безрезультатно.
– Кого ты хочешь разжалобить? – оскалила она большие белые зубы, отчего стала похожа на огромную черную акулу. – Мать двенадцати вечно о чем-то просящих, ноющих детей? Смешно! Впрочем, вряд ли ты, сынок американских богатеев, с младенчества живущий в достатке, меня поймешь. Это все равно, что объяснять донье Анне, что такое караоке.
Исабель Фернандес, которая, как известно, любила посмеяться вообще, снова расхохоталась.
Но Анна не осталась в долгу:
– Ты думаешь, я такая же идиотка, как твой Диего, сказавший тебе в загсе «да»? Если у жителей Санта-Моники хватило воображения представить на посту мэра слюнтяя Ортегу, то и я вполне себе представляю, как буковки закрашиваются другим цветом и скачет рядом похожий на него колобок.
Исабель Фернандес хохотнула. Комиссар Линарес и Энтони Макгинелл улыбнулись – известного персонажа караоке Эмилио Ортега действительно напоминал.
Шутка не понравилась только ему самому.
– Откуда вам знать, что он похож на меня, Анна? – ядовито осведомился он, накрепко привязывая к столбу кресло Андреаса Моредо. – Вы меня в глаза не видели!
– Ты мэр уже двенадцать лет, – ответила Анна. – Не думаю, что в мире что-то изменилось и, против общих правил, мэр именно нашего городка вдруг сделался исключением. Сколько у тебя лишних килограммов я могу сосчитать, прислушавшись к твоей одышке. Не меньше сорока это точно.
Свидетели разговора были готовы прыснуть еще раз, но реакция Ортеги это стремление погасила.
– На своем посту я делал для города все, что мог! – со злостью прокричал он. – Я был полезен! В отличие от некоторых!..
– Успокойся, Мануэль, – успокоила его Фернандес. – Ты эту дуэль не выиграешь. Всем известно, что остроту зрения донья Анна обменяла на остроту языка. По весьма выгодному курсу.
Все, кроме Ортеги заулыбались – происходящее стало напоминать дружескую болтовню в компании приятелей.
Но Фернандес на этом не остановилась:
– Только не принимай это за комплимент, старая карга!
Грубое обращение заставило Анну поджать губы и насупить брови – ничем более она не показала, что задета.
– Признаться, ты всегда бесила меня, – продолжила Исабель. – Донья Анна сказала то, донья Анна сказала это! Ты – словно не забитый до конца гвоздь, на самом проходе. Об тебя постоянно рвется одежда и царапается задница. Вот и все твое предназначение в этом мире.
– Задница твоих размеров поцарапается обо что угодно, – сказала в наступившей тишине Анна, и все, кроме Ортеги и его секретарши, расхохотались снова.
– Смейтесь, смейтесь, – зловеще процедила Фернандес. – Хотя я бы на вашем месте задумалась о другом.
– Как вы с Эмилио занимаетесь сексом, например? Действительно загадка. Вы же должны скатываться друг с друга как два апельсина.
– Нет, донья Анна! Я не об этом. Я бы посоветовала вам молиться!
– Так я представила на секунду и теперь молюсь. О том, чтобы ослепло еще и мое воображение.
Смех охватил всех пленников. Покрасневший Ортега сопел, не зная, как оградить свою возлюбленную от колких насмешек слепой.
И тогда уязвленная Исабель ударила в то место, которое донья Анна защитить не могла совершенно точно.
– Если ты думаешь, что кому-то нужна, вспомни, как твой собственный жених продал тебя на собственной свадьбе!
Все замолчали.
– Фернандес… – с укором произнес мэр.
Даже для него произнесенное было перебором.
– А что? – не унялась Исабель. – Вы все поверили в эту мутную историю? Белокрылый одноногий ангел Антонио Моредо и его сынок, защищающий честь невинной сестры? Да они такие же убийцы. Самые настоящие. Ничем не лучше меня!
– Будь ты проклята!
Донья Анна запустила в Фернандес стаканом из-под кофе. И даже попала – мишень была более чем крупная.
Отразившись от огромного тела секретарши, и не причинив ей, естественно, никакого вреда, стакан упал на пол и откатился обратно к слепой.
Исабель Фернандес расхохоталась:
– Если не получится в караоке, попробуй себя в дартс, Анна! У тебя неплохо получается!
Мэр, закончив тем временем с последним пленником, Хавьером Игнасио, отправился зачем-то на первый этаж. Фернандес же подошла к связанному комиссару и принялась шарить по его карманам.
– Все еще куришь, Эстебан? – спросила она, улыбаясь. – Я думаю, твоя трубка, с которой ты все не можешь расстаться, прекрасная причина, по которой вспыхнул огонь.
– Огонь?
Фернандес нашла трубку. Одновременно с этим вернулся Ортега, держа подмышками и в руках несколько емкостей с готовым к употреблению средством от термитов.
– Огонь, Эстебан, огонь, – пояснил мэр другу, разливая жидкость по углам и стенам гостиной. – Веревки прогорят, и никто не предположит, что вы были ими связаны. Средство от термитов ни хрена не помогает от термитов, но зато прекрасно воспламеняется! И весь дом, от подвала до стропил им, как нарочно, пропитан.
Дойдя до сваи, возле которой лежало тело Саласара, мэр приостановился.
– А труп Сильвио мы, наверное, отвезем в другое место? – он вопросительно посмотрел на Фернандес, и та кивнула в ответ. – Я думаю, его пристрелит обезумевший Нуньез, который затем покончит с собой…
С диким ревом Рикардо Нуньез вскочил на ноги. Старик собрал все силы, которые у него были, и бросился на Ортегу.
Конечно, Эмилио Мануэль справился бы с ним и без оружия, но, от неожиданности, выстрелил.
Пуля вошла высокому Рикардо прямо в подбородок. По инерции продолжая движение, он повалился прямо на мэра.
Пистолет, выстрела из которого Ортега не ожидал, выскочил из его непривычных к оружию рук и упал прямо на колени Анны Моредо.
Это увидел Линарес.
– Донья Анна, пистолет! Он у вас на коленях!
Анна тут же нащупала оружие, комиссарский М82-й, но ее остановил грозный окрик:
– Стой, Анна! – проорала Фернандес. – Ты у меня на мушке! Не пытайся ничего сделать!
– Боже мой… Боже мой… Я убил его… – пролепетал мэр, пытаясь выползти из-под костлявого высокорослого Рикардо Нуньеза.
– Убил? – голос Анна задрожал. – Убил кого?
Все, включая мэра и Фернандес, молчали.
– Убил кого? – повторила Анна и позвала. – Рикардо! Рикардо, пожалуйста, ответь мне?…
Руки слепой снова тронула пистолет.
– Не смей, старая дура! – повысила голос Исабель. – А то попадешь к своему
