и сами были еще детьми. И конечно, они не могли заменить малышу родителей и особенно матери. Тимофей рос, росли и его психологические проблемы. Погибшая мать стала для него своего рода идеалом, который он и любил, и ненавидел одновременно.
— Любил — понятно, а ненавидел за что?
— Она же его бросила.
— Она умерла.
— В его голове это были равнозначные понятия. И впоследствии, боюсь, он не раз и не два проигрывал этот опыт, стремясь избавиться от болезненной для него зависимости. Он заводил знакомства с понравившимися ему девушками, которые олицетворяли для него образ матери. А затем убивал их, надеясь, что в этот раз будет не так больно.
— Действительно больной.
И тут Сашеньке пришла в голову новая мысль.
— О, ужас! Так он и меня мог бы убить, согласись я его полюбить!
— Видимо, к тебе он испытывал особенные чувства. Ни одной из своих прежних подружек он не дарил кольца матери. Братья и старший Озеров это подтверждают. Только ты, Сашенька, разбудила в Тимофее такие чувства, что он захотел подарить тебе кольцо. А затем еще и колье, и серьги.
— Очень польщена.
— Напрасно иронизируешь. Как только он раздобыл их, он первым делом принес тебе сначала серьги, а потом и колье. А ты их куда-то задевала!
— Не девала я! Они сами куда-то задевались!
— Когда мы с тобой уже обо всем переговорили, осталось решить последний вопрос. Что насчет украшений графини Румянцевой? Нашла ты их?
— Нет, как в воду канули. Такое впечатление, что их кто-то проглотил.
— Насчет проглотить это совершенно исключено.
Сашенька и сама знала, что в отчаянной попытке найти драгоценности был сделан рентген всем участникам схватки. Тимофея, того вообще просветили всего насквозь, но ничего у него не нашли. И даже Аладдин с Яго и те подверглись исследованию. Не осталась в стороне и Сашенька. И хотя у нее в организме врачами было обнаружено немало интересного, включая лишнее ребро и сколиоз первой степени на юном позвоночнике, но никаких драгоценностей даже и в ней врачам обнаружить не удалось.
Когда она сообщила об этом Юре, тот заявил, что она вся целиком настоящая драгоценность, никаких посторонних вкраплений. Слышать это было очень приятно, но, увы, нерезультативно.
И вот сейчас они с Юрой сидели на кухне и разговаривали о том, как замечательно, что Сашеньку выписали из больницы, и как хорошо, что Тимофей не успел нанести ей серьезных повреждений.
— Хотя шея у меня до сих пор болит. Вот даже повернуть ее не могу полностью. До сих пор вынуждена всем телом поворачиваться.
Желая продемонстрировать Юре эту неприятность, Саша поджала ноги и крутанулась вокруг своей оси на винтовой табуретке. Сделав этот маневр, она обнаружила, что Аладдин тоже кружится. Пес устроился на Трудяге и медленно вращался на одном месте. Робот-пылесос после нападения на него Тимошки работал с некоторыми перебоями. Нет, пыль он собирал, но время от времени останавливался с мечтательным видом и затихал. Потом собирался с силами и вновь принимался за дело. Папа все время собирался отнести пылесос в ремонт, но, как водится, пока тот все-таки работал, руки у папы до этого дела не доходили. Он лишь просил быть с пылесосом помягче, чтобы не травмировать его еще сильнее.
Сашенька открыла рот, чтобы сказать собаке, чтобы тот убрал свой увесистый филей с Трудяги, но пылесос ее опередил. Внезапно он замигал красными огоньками и так возмущенно запипикал, что Аладдин сам по своей воле поспешил спрыгнуть с него. Затем он громко залаял на своего электронного друга, недоумевая, почему всегда покладистый Трудяга вдруг именно сегодня поднял бунт.
— Ну вот! Сломался!
— Пылесос просто переполнен, — сказал Юра. — У нас такой был, я понимаю, чего он хочет. У него забился пылесборник. Надо его почистить, и будет, как новенький.
— Так просто!
Сашенька извлекла контейнер для мусора и приготовилась уже опорожнить его, как вдруг что-то привлекло ее внимание. Это была длинная золотистая змейка, которая виднелась среди мусора. А там на дне блеснули и еще какие-то стеклышки. Откуда это все?
Но внезапно Сашенька все поняла.
И подняв на Юру смеющиеся глаза, она сказала:
— Кажется, я знаю, где колье графини.
— А серьги?
— Тоже.
— И кольцо?
Сашенька запустила руку в мусор, и пальцы ее нащупали что-то знакомое.
— Думаю, что и кольцо тоже, — кивнула она.
Юра все еще не понимал, что происходит.
— Где же все это?
— Вот тут!
Глаза у Сашеньки так сияли, что Юра моментально очутился рядом с ней и с увлечением запустил руку в мусор. Из нежных и мягких комочков мусора, состоящих из собачьей шерсти, пыли и птичьего пуха, он извлек сначала одну, а за ней и вторую тяжелую серьгу. Колье извлекла сама Сашенька.
— А кольцо?
— Должно быть тоже там.
Они стали искать кольцо вдвоем. И как-то так получилось, что нашли они его одновременно и извлекли из мусора огромный брильянт тоже вместе.
— Это оно!
Юра молчал и только тяжело дышал. Сашенька подняла на него взгляд:
— Что с тобой?
Но Юра лишь помотал головой. Не мог он признаться, что взволновала его мысль о том, что больше всего на свете ему хотелось бы надеть это или любое другое кольцо на палец Сашеньке. И чтобы она была только его и ничья больше. И чтобы никакие Тимошки и Милорадовы не смели бы толкаться возле его любимой. Но ничего этого Юра не сказал. А сказал он Сашеньке совсем другое:
— Никому из четырех грабителей, явившихся к Захватову и забравших его коллекцию, похищенные ценности счастья не принесли. Светлана погибла. Леля и Олег не смогли построить своих семей, а теперь еще и оба стали инвалидами. К тому же про былое богатство Олег может забыть. Теперь номером Олега и его животными завладели Леночка с Елисеем. Павел Озеров тоже был несчастен, он потерял жену и спился. Да и младший сын у него… Даже вспоминать не хочется.
— Думаешь, драгоценности были прокляты?
— Я думаю, что никому и никогда не стоит желать себе чужого богатства. К добру это все равно не приведет.
— И что с ними теперь будет? Кому достанутся колье, серьги и кольцо?
— С какой целью интересуешься? Надеешься оставить их себе?
— Ни за что!
Сашенька содрогнулась от одной только мысли о подобной вероятности.
— Никогда не смогла бы их надеть снова!
Юра пожал плечами:
— Даже не знаю, что теперь будет с этими драгоценностями. Наверное, рано или поздно они все же вернутся назад к своим законным владельцам, к этим потомкам старой графини Румянцевой, из семьи которых была
