— Представляю. Это значит, что из начальника ты превратишься в заместителя.
— Если бы только у меня были заместители!
— Нужно было слушать меня, Шив, я мог бы дать тебе пару советов. Хочешь, встретимся вечером в пабе?
— Извини, но сегодня мне хотелось бы лечь пораньше.
— Извиняю, но не надейся, что я забуду об этой двадцатке. — Он дал отбой и сделал музыку погромче.
Джентри что-то мычал себе под нос в такт мелодии, но Ребус сомневался, что так было задумано с самого начала. Скорее всего, микрофон оказался слишком чувствительным. Первая вещь — «Мужчины Меган» — все никак не заканчивалась, и он спросил себя, существовала ли эта любвеобильная дама в действительности. В задумчивости Ребус продолжал разглядывать листок бумаги с названиями композиций, и вдруг ему показалось, что он различает с обратной стороны какие-то буквы. Вытащив из конверта сложенный пополам листок, Ребус развернул его. Как он и думал, там было написано название студии, где Эдди Джентри делал свою демонстрационную запись.
«Риордан студиоз».
Ребус сидел перед отдельным видеомонитором, который Грэм Маклеод установил в углу зала специально для него. Рядом громоздились видеокассеты. Западный район городского центра, вечер того дня, когда погиб Федоров…
— Ты меня под расстрел подведешь, — жаловался Маклеод, доставая кассеты из запертого металлического шкафа.
А теперь Ребус вот уже час сидел в Центре наблюдения и контроля, время от времени нажимая то «поиск», то «паузу». Съемки велись с камер, установленных на Лотиан-роуд, Шэндвик-плейс и Принсес-стрит, и он просматривал их в надежде увидеть на пленке Сергея Андропова, его водителя, Кафферти или любого другого человека, в той или иной степени связанного с делом Федорова. Однако до сих пор похвастаться ему было решительно нечем. Гораздо более содержательными могли оказаться записи из отеля, который имел свои камеры наблюдения, однако Ребус сомневался, что управляющий отдаст их без серьезного сопротивления, а просить Шивон направить в «Каледониан» официальный запрос он не решался.
В целом обстановка, царившая в рабочем зале ЦНК, Ребусу нравилась. В ней было что-то успокаивающее, внушающее уверенность. За час, который Ребус провел в центре, камеры зафиксировали один акт вандализма и засняли на Джордж-стрит известного магазинного вора. Операторы перед мониторами действовали профессионально и без суеты; они были спокойны, как самые обычные телезрители, и Ребус спросил себя, не напоминает ли им эта работа одно из телевизионных реалити-шоу. Особенно ему нравилось, как ловко эти молодые парни и девушки управляют камерами при помощи джойстика, поворачивая их в нужном направлении или увеличивая картинку, если что-то казалось им подозрительным. Создавалось впечатление, что от их внимательных взглядов просто невозможно укрыться, но, несмотря на это, у Ребуса не возникало ощущения, будто он живет в полицейском государстве, о скором появлении которого любила разглагольствовать пресса. С другой стороны, Ребус не мог не подумать о том, что если бы он сам здесь работал, то вел бы себя куда как осмотрительнее — не ковырялся бы в носу и не чесал спину на улице. Да и в пабах и магазинах тоже следовало быть осторожнее.
И скорее всего, он бы вовсе перестал смотреть телевизор.
— Ну, есть что-нибудь? — ревниво спросил Маклеод, подходя к Ребусу.
Прежде чем ответить, детектив с наслаждением потянулся в кресле.
— Я знаю, Грэм, что ты просматривал эти пленки уже не один раз, — ответил он. — Но, как я говорил тебе в прошлый раз — ты знаешь не всех, кто может иметь отношение к этому делу.
— Разве я жалуюсь? — Маклеод пожал плечами.
— На твоем месте я бы думал точно так же.
— И все-таки жаль, что у нас нет камеры на Кинг-стейблз-роуд.
— По ночам там все равно никто не ходит. Я обратил внимание, что большинство людей сворачивает на Касл-террас, и только единицы пользуются Кинг-стейблз.
— А как насчет женщины в капюшоне?
— Увы, пока никого похожего.
Маклеод ободряюще похлопал его по плечу и отошел, а Ребус снова задумался. Он по-прежнему не мог представить, по какой причине какая-то женщина могла поздним вечером торчать на Кинг-стейблз-роуд, предлагая редким прохожим сеанс бесплатного секса. Да и то сказать — видел ее там один-единственный свидетель, и больше никто. Так может, Геверилл просто облек в слова какую-то свою фантазию и никакой женщины там на самом деле не было? Кто знает…
Ребус снова потянулся и почувствовал, как в усталом позвоночнике что-то щелкнуло. Пора было сделать перерыв, но он знал, что, если выйдет отсюда, снова вернуться к изматывающей, монотонной работе, требующей повышенного внимания, ему будет нелегко. Можно было, разумеется, наплевать на все и отправиться домой, чего, как он подозревал, втайне желали и Маклеод, и его сотрудники. Ребус всерьез раздумывал о такой возможности, когда ожил его мобильник. Звонила Шивон.
— Какие новости? — спросил он, прижимая мобильник к самым губам и прикрывая рот ладонью, чтобы его никто не подслушал.
— Меган Макфарлейн только что звонила Макрею. Она очень недовольна твоей стычкой с Андроповым. — Шивон немного помолчала. — Ты не хочешь мне об этом рассказать?
— Никакой стычки не было — просто вчера вечером я встретился с ним в отеле… Совершенно случайно, уверяю тебя!..
— В отеле, говоришь?
— Ну да.
— Ты теперь постоянно ходишь пить в «Каледониан»?
— Пожалуйста, без иронии, юная леди.
— Но почему ты ни слова мне не сказал?
— Да тут и говорить нечего! Мы перекинулись парой слов, вот и все. Из-за такого пустяка…
— Андропов, по-видимому, не считает ваш разговор пустяком. А следом за ним — и Меган Макфарлейн.
— Андропов — русский, и он, наверное, привык к тому, что политики указывают полиции, что и как ей нужно делать, — рассудил Ребус. — Но в настоящем демократическом государстве…
— У нас пока что монархия. Кстати, Макрей хочет тебя видеть.
— Передай ему, что мне запрещено появляться в участке.
— Я ему сказала. И между прочим, он здорово разозлился.
— Мне очень жаль, что Корбин его не предупредил.
— Именно так я и сказала.
— Ладно. Какие новости из офиса Джима Бейквелла?
— Пока никаких.
— И что ты собираешься делать?
— Нужно найти место для прибывающих на усиление. Шестеро детективов уже здесь: четверо из Торфихена, двое из Лита.
— Есть среди них кто-нибудь из наших старых знакомых?
— Пока только Рэй Рэйнольдс.
— Ну, его даже детективом трудно назвать…
Ребус немного помолчал и спросил, будет ли она что-нибудь предпринимать насчет Сола Гудира.
— Как только придумаю, что сказать Тодду, тогда и решу, — ответила Шивон.
— Ну, удачи тебе, — сказал Ребус.
Как раз в этот момент один из операторов окликнул коллегу, сказав, что видит магазинного вора на десятой камере, и Шивон в телефоне издала протяжный стон.
— Ты в муниципалитете! — констатировала она.
— Пожалуй, в конце концов из тебя все-таки выйдет приличный полицейский, Шив.
— Ты отстранен, Ребус!
— Да? Извини, все время об этом забываю.
— Что ты там делаешь? Просматриваешь записи?
— Верно.
— И кого ты надеешься на них увидеть?
— А ты как думаешь?
— Но зачем, скажи на милость, Кафферти могло понадобиться убивать русского поэта?
— Может быть, он не любит белые стихи. Кстати, знаешь, где сосед Нэнси сделал свою демонстрационную запись? На студии Риордана.
— Еще одно совпадение, — сказала Шивон, и Ребус отчетливо представил, как она пожимает плечами. Впрочем, после довольно продолжительной паузы Шивон спросила: — Думаешь, стоит расспросить об этом звукоинженера… как его?.. Гримма?
— У тебя теперь достаточно людей, Шив, а мы пока не можем позволить себе разбрасываться версиями. Если появилась ниточка, нужно потянуть за нее, какой бы тонкой она ни была.
— У меня пока не очень хорошо получается распределять работу. Проще сделать самой.
— Аналогичный случай. Кстати, ты не передумала насчет сегодняшнего вечера? Может, все-таки завалимся куда-нибудь на пару кружечек?
— Нет. Я — домой.
— Я буду думать о тебе, Шив.
— Обещай мне одну вещь, Джон. Не ходи больше пить в «Каледониан», хорошо?
— Слушаюсь, босс.
Ребус дал отбой и долго сидел, глядя на телефон. Макрей, Макфарлейн и Андропов, думал он. И все они чертовски на него злы…
— Вот и отлично, — негромко пробормотал Ребус и потянулся за следующей кассетой.
— Можно расспросить вас о брате?
Шивон вызвала Гудира в коридор, чтобы поговорить с ним один на один. Новоприбывших детективов она уже усадила за работу: кто-то штудировал «библию» — толстую папку, где были собраны все относящиеся к делу документы, кто-то пытался разобраться в уцелевших пленках со студии Риордана. Откровенно говоря, полицейских, которыми Макрей надеялся усилить ее команду, трудно было назвать «асами сыска», поскольку ни один участок не стал бы делиться лучшими работниками с конкурентами. И все же для черновой работы они с грехом пополам годились.
