class="p1">Та самая надпись, что стояла на клочке бумаги, найденном в кармане Торнтона Лайна в то утро, когда его, мертвого и уже застывшего, нашли в Гайд-Парке.
Мистер Мильбург занимал небольшой дом на одной из фабричных улиц Кемден-тауна. Улица почти на всем своем протяжении состояла из гладких стен, временами прерываемых окованными железом воротами, через которые открывался вид на грязные фабричные здания и закопченные фабричные трубы.
Дом Мильбурга был единственным жилым домом на этой улице, если, конечно, не считать служебных квартир сторожей и служащих.
Мистер Мильбург слыл в окрестностях хорошим хозяином, так как участок земли он содержал в образцовом порядке. Дом занимал порядочную площадь, поскольку имел один этаж, распространяясь более в ширину, нежели в высоту. Он занимал территорию, на которой могла бы уместиться небольшая фабрика. Фирмы слева и справа предлагали большие деньги за этот участок, но домовладелец мистера Мильбурга отклонял все предложения.
Находились люди, считавшие домохозяином самого мистера Мильбурга. Но в это верили не все. Ибо как же это возможно? Его годовое жалованье едва достигало 900 фунтов стерлингов, а ценность земельного участка, на котором стоял дом, составляла никак не менее шести тысяч фунтов.
Здание стояло в глубине, несколько отступив от улицы, перед ним находилась лужайка без единой цветочной клумбы. Газон был огражден красивой высокой кованой решеткой, на которую домохозяин не пожалел, судя по всему, средств. Чтобы войти в дом, нужно миновать большие железные ворота и идти по довольно длинной, вымощенной гладкими плитами дорожке.
В тот вечер, когда мистер Тарлинг едва не пал жертвой покушения, мистер Мильбург вернулся домой, отпер большие железные ворота, вошел и с большой заботливостью снова запер, их. Он был один и, по обыкновению, насвистывал какую-то печальную мелодию без начала и конца. Он медленно шел по дорожке, потом, подойдя к дому, отворил дверь, постоял в нерешительности и еще раз обернулся, всматриваясь в густой туман, прежде чем войти в дом. Потом он тщательно заперся изнутри и зажег электричество.
Он теперь стоял в маленькой, просто, но со вкусом убранной передней. На стенах висели гравюры, и мистер Мильбург, как всегда, с удовольствием остановился против них, разглядывая, потом повесил пальто и шляпу на вешалку, снял надетые по случаю гнилой погоды галоши и вошел в жилую комнату, убранную и меблированную с той же благородной простотой, что и приемная. Мебель простая на вид, но сделанная из отборного материала. На полу расстелен прекрасный мягкий ковер.
Мильбург включил электрический камин и сел за большой письменный стол, заваленный многочисленными пачками разных бумаг и дел. Они были тщательно разложены по разделам, а некоторые пакеты перевязаны резинками. Но мистер Мильбург в этот раз не занимался бумагами, Он задумчиво смотрел на красную промокашку, и его мысли, казалось, витают далеко.
Вдруг он с коротким вздохом поднялся, прошел в другой конец комнаты, отпер старинного вида шкаф и, вынув оттуда дюжину небольших книг, положил их на стол. Книги имели одинаковую величину, на каждой стоял год. Это были дневники, но они принадлежали другому человеку. Когда мистер Мильбург зашел однажды в контору Торнтона Лайна, он случайно обнаружил эти книги в личном сейфе своего хозяина. Из конторы видны все помещения фирмы, так что Торнтон Лайн не мог появиться неожиданно и накрыть своего управляющего с поличным. Мильбург тогда же взял один из томиков и прочел.
Впрочем, в тот раз он скорее пролистал том, но впоследствии нашел случай прочесть один из томов от начала до конца. И почерпнул оттуда весьма много информации, которая ему пригодилась и пригодилась бы еще больше, если б Торнтон Лайн не умер так внезапно.
В тот день, когда тело Лайна было найдено в Гайд-Парке, мистер Мильбург, имевший свой ключ к сейфу хозяина, доставил эти дневники к себе на квартиру. В них содержалось немало и весьма нелестного для мистера Миль-бурга, в особенности в дневнике за последний год. Торнтон Лайн записывал не только разные свои переживания, события каждого дня, но и свои мысли, поэтические наброски и все такое прочее. Из прочитанного Мильбургом было ясно, что хозяин имел тяжкие подозрения против своего управляющего, так что чтение этих дневников оказалось для Мильбурга вполне захватывающим занятием. Он раскрыл книгу на том месте, где остановился в прошлый вечер. Он легко нашел это,место, поскольку оно было заложено конвертом с тонкими красными листочками бумаги.
Вдруг он вспомнил что-то и тщательно исследовал свой карман, однако, по-видимому, не нашел того, что искал, и с улыбкой заботливо положил конверт с листочками на стол. Потом он углубился в чтение книги. Вот что он прочитал:
«Обедал в Лондон-отеле, после обеда немного прилег. Погода страшно жаркая. Собирался посетить дальнего родственника Тарлипга, который служит в шанхайской полиции, но это чересчур хлопотно. Вечерние часы провел в танцевальном павильоне чайного домика Чу Ханя. Там познакомился с прелестной маленькой китаянкой, говорящей по-английски. Назавтра условился встретиться с ней в чайном домике Лит Фу. Ее зовут здесь Маленький Нарцисс, и я называл ее — мой милый Маленький Желтый Нарцисс».
Мистер Мильбург на этом месте остановился. «Маленький Желтый Нарцисс», — повторял он про себя. Потом посмотрел в потолок и сжал губы. «Маленький Желтый Нарцисс?» — сказал он еще раз, и широкая улыбка расплылась по его лицу.
Он опять углубился в чтение, как вдруг услышал звонок. Звонок повторился. Он подскочил и прислушался. Позвонили и третий раз. Он быстро погасил всюду электричество, осторожно отодвинул толстую штору и всмотрелся в туман.
При свете уличного фонаря он едва различил за воротами несколько человек. Он снова осторожно закрыл штору, зажег свет, взял книги и исчез с ними в коридоре. Помещение, находившееся позади, было его спальней. Он скрылся там и в течение пяти минут не обращал внимания на продолжавшиеся звонки.
Потом он снова показался, надел пижаму и поверх нее солидный халат. Он отпер дверь и в войлочных туфлях прошел по дорожке к железным воротам.
— Кто там?
— Тарлинг. Вы же знаете меня.
— Мистер Тарлинг? — удивленно спросил Мильбург. — Какое неожиданное удовольствие видеть вас. Вы нс один? Подойдите ближе, господа!
— Отпирайте ворота, — коротко приказал Тарлинг.
— Извините, господа, но сперва я должен сходить за ключами, я никак не ожидал гостей в столь поздний час.
Он пошел в дом, осмотрелся там еще раз и вернулся к воротам с ключом. Ключ и раньше лежал у него в кармане, но, будучи
