Ознакомительная версия.
Последнее слово Бородавкин выговорил с превеликим трудом. И улыбнулся во весь рот, довольный от того, что справился.
– О, как!
– Ну, ты меня достал! – не выдержал дежурный. – И крикнул, вызывая кого-то: – Никифоров!
– Никифоров!! – еще громче поддержал его Бородавкин.
В коридоре отделения появился высокий сержант с резиновой дубинкой в руке. Сержант ткнул дубинкой Бородавкина в грудь, после чего спросил:
– Чего орешь?
– Так машину угнали.
– Ну, пойдем тогда: покажу комнатку, где ты свою тачку быстро найдешь.
– Хорошо, – согласился Бородавкин.
Сержант взял его за шиворот и, ступая огромными шагами, быстро втащил Андрюху в дежурную комнату, за которой находилась еще одна стена из грязного оргстекла. За стеклом уже расположились несколько человек и с интересом наблюдали за всем происходящим по ту сторону справедливости.
– И какая у тебя машина была? – поинтересовался сержант Никифоров.
– Белая, – ответил Бородавкин, едва успевая перебирать ногами, – медицинский «рафик».
– Вот сейчас мы тебя на этом «рафике» и отправим куда надо…
– Стой! – крикнул дежурный капитан Никифорову.
И тут же обратился к задержанному:
– Медицинский «рафик», говоришь? А фамилия у тебя какая?
– Моя фамилия – Бородавкин, – признался Андрюха, – а «рафик» я недавно на станции «Скорой помощи» приобрел.
– Ну, так неси его сюда, Никифоров, – обрадовался дежурный. – Ишь ты, что получается: мы по его адресу наряд отправили, а он сам к нам явился.
Бородавкина посадили на стул посреди комнаты и приказали не дышать. Капитан тем временем звонил начальству.
– Задержан… благодаря своевременно принятым по задержанию мерам… Сопротивления почти не оказывал… Кто отличился? Да мы все… но под моим руководством… На кого задержание оформлять? Можете на сержанта Никифорова, но под моим руководством.
– Ну, и че теперь? – спросил сержант, после того как дежурный повесил трубку.
– Благодарность тебе будет, Никифоров, перед строем, и пятьсот рублей премии.
Капитан снял фуражку и почесал вспотевший на дежурстве, затылок.
– Большие, блин, деньги! Какой-нибудь бомбила в Пулково даже не почешется за пятихатку, а тут жизнью рискуй…
– А с этим теперь что делать?
Сержант показал дубинкой на задержанного.
– А за этим сейчас приедут. Пока пусть он признание напишет, тогда, может, и тыщу дадут за раскрытие.
– Дык это я сейчас, – встрепенулся Никифоров и замахнулся дубинкой. – Колись, гад!
Андрюха прикрыл голову руками и попросил:
– Бумагу дайте и ручку.
– Давно бы так, – удовлетворенно произнес сержант и опустил руку с дубинкой.
Бородавкина вместе со стулом подвинули к столу, сунули лист бумаги и шариковую ручку. Андрюха начал быстро писать, а дежурный с сержантом разглядывали его.
– Час назад прислали ориентировку и фотороботы на двух бандитов, – вполголоса произнес капитан. – Приказали срочно сравнить с Бородавкиным. Вот написано: один – рост средний, приблизительно сто семьдесят два – сто семьдесят пять. У тебя сколько?
Последнее было сказано громко и обращено к Бородавкину.
– Сто восемьдесят два, – ответил Андрюха, не отрываясь от своего занятия.
– Не подходит, – вздохнул капитан.
– Так мы его потом перемеряем, – подсказал сержант.
– На вид сорок – сорок пять лет. Тебе сколько?
– Тридцать два.
– Выдает себя за врача.
Капитан и сержант оглядели промасленную спецовку Бородавкина и решили вопросов пока не задавать.
– Национальная принадлежность, судя по внешним признакам, еврейская или кавказская. Выглядит интеллигентно, небрит, носит усы, – прочитал дежурный капитан.
– Да, разберись тут! – расстроился сержант. – Я, например, никогда не видел небритого кавказского интеллигента, да еще с усами.
– Давай сравним с фотороботом.
Оба стали вглядываться в размазанное черно-белое изображение горбоносого человека в белой шапочке врача и с большими усами.
– Кажись, не он, – расстроился сержант.
Они стали изучать второй фоторобот, на котором был изображен человек в кепке и в черных очках.
– Рост средний, волосы светлые, впалые щеки. Возраст около сорока, – прочитал сержант.
– Тоже не он, – огорчились капитан и сержант. – Присылают всякую хренотень. И что делать теперь?
– Вы машину мою ищите, – посоветовал Бородавкин, не отрываясь от написания заявления.
– Еще раз вякнешь, – разозлился сержант, – я из тебя самого фоторобот сделаю!
После этого Андрюха продолжал писать молча.
Заявление
В милицию, начальнику по угону чужого автотранспорта от Бородавкина А.А.
Я, Бородавкин А.А., купил недавно на станции «Скорой помощи № 1» списанный медицинский микроавтобус «рафик» 1987 г.в. А второй купил мой друг Серегин Валентин. Мой-то нормальный почти что, а у Валентина Серегина ни в какие ворота, раздолбанный весь, особенно двигатель, который мы решили перебрать в арендованном гараже с ямой у гражданина Воронько. А про ходовую Серегина я вообще говорить не хочу, но мы ходовую оставили на потом. А начали с двигателя, как я уже упоминал выше. Вчера или позавчера мы пошли в гараж, арендованный у гр. Воронько (года р. не помню) и начали перебирать двигатель. Работа оказалась крово… кропотливой и до того тяжелой, что мы с Валентином Серегиным остались в гараже ночевать, а именно в самом «рафике». А сегодня я пошел домой перекусить приблизительно в 14.30, потому что у нас кончились деньги. И сразу заметил, что во дворе моего дома, на месте, где я оставил свой медицинский «рафик» 1987 г.в., стоит теперь незнакомый мне «Пассат» серого цвета № 723 МУ (кажется, потому что точно не помню). Моего автобуса нигде не обнаружилось, и я сразу пошел в милицию писать заявление при помощи сержанта Никифорова.
Прошу Вас, товарищ начальник по угону чужого автотранспорта, отыскать и вернуть мне мой медицинский «рафик» 1987 г.в., так как именно с этим транспортным средством связаны все дальнейшие планы на всю мою последующую жизнь.
Бородавкин поставил подпись и дату, после чего отдал лист с текстом заявления дежурному капитану. Тот начал читать. Сержант Никифоров тоже читал, склонившись над плечом начальства. Но чем закончилось заявление, им не довелось узнать. В отделение милиции вошли трое суровых людей в гражданских костюмах.
Они предъявили капитану свои удостоверения и потребовали предоставить им тихую комнату для допросов. Такая комната нашлась на третьем этаже. Бородавкина ввели туда и попросили, чтобы он назвал себя.
– Бородавкин, – растерялся Андрюха.
И для того, чтобы ему поверили, предъявил паспорт и водительское удостоверение.
Двое суровых мужчин изучали его документы, а третий знакомился с заявлением.
– Так, где вы были сегодня целый день? – спросил тот, кто держал в руках заявление об угоне.
– Там же, где и вчера: в гараже Воронько.
– Когда вы прибыли в гараж?
– Вчера утром, часов в восемь, как светло стало, так мы с Валькой и пришли, а когда темно стало, поработали еще немного, а потом в «рафике» спали: я на носилках, а он на полу.
– Зачем вы ездили в Вологду?
– Вы и про это знаете? – удивился Бородавкин. – Вот это да!
– Мы все про вас знаем, – произнес тот, кто прочитал водительское удостоверение Бородавкина. – Так что в ваших интересах ничего не скрывать, а рассказать нам правду.
– Было такое дело, – согласился Бородавкин, – съездил я в Вологду, да. Это еще когда в школе учился, меня возили туда на зональные соревнования. Не меня одного, разумеется, а всю сборную «Трудовых резервов». Я же боксом занимался: был призером первенства города среди школьников в первом полусреднем. А в Вологде в полуфинале судья-гад засудил.
– Хватит придуриваться! Говорите правду.
– Точно! – вспомнил Андрюха. – Я не в школе тогда учился, а в ПТУ. Только какое это отношение имеет к моему «рафику»?
Суровые мужчины задумались, и один из них спросил:
– Что вы пили сегодня и сколько?
– При чем тут это? – удивился Бородавкин. – Ну, если вас интересует, могу сказать: утром с Валькой пивка взяли десять бутылок, потому что со вчерашнего еще не отошли. В десять тридцать пошли в шалман один – там знакомая наша работает: так она нам бутылку водки еще дала в долг…
– Во сколько это было? – встрепенулся один из мужчин.
Все трое переглянулись. А Бородавкин задумался, вспоминая:
– В десять тридцать два, – вспомнил он. – Так вы у Машки Мироненко спросите. Она как раз в том кафе и работает. Это в переулке Каховского. Она бутылку нам вынесла и ругалась еще, что пол-одиннадцатого уже… то есть еще, а мы уже.
– Вы помните свой домашний телефон?
Вопрос развеселил Бородавкина. Он долго смеялся, а потом еще дольше вспоминал. Со второй попытки назвал правильный номер.
Трубку сняла жена Бородавкина.
Ознакомительная версия.
