— Вера Геннадьевна, они стесняются сказать, что очень любят вас и я тоже…..
Вера посмотрела на маленького парламентёра и вдруг, словно гора сошла с её плеч. Она улыбнулась и поцеловала, присевшего к ней на кровать Василька, так как в палате было всего два стула. Они пили чай, говорили о посторонних предметах, но Вера чувствовала искренность в их отношении к ней. И Анне Ильиничне стало жаль её, как и собственного сына. На прощание она поцеловала невестку и тихонько шепнула:
— Мы к тебе часто приходить будем. Можно?
— Конечно, — ответила она и смотрела на них как на солнце, пробившееся сквозь ненастье.
Главврач, зайдя к ней после ухода гостей, отметил удовлетворительное изменение в настроении своей пациентки, которую ему почему-то было искренне жаль. Он так и не пожелал верить газетным страницам.
* * *
Любовь Ивановна переживала вторую молодость. С того дня, когда посрамлённая Ниночка исчезла с любовного горизонта, её Саша больше не делал никаких выпадов в сторону. Она всерьёз подумывала о браке с ним. Ей, немолодой матроне надоели встречи, ожидания, ревность. Нужны были стабильные отношения. Вот только объяснения с сыном смущали мамашу. Всё-таки возраст. Работала она самозабвенно, умела руководить и фирма приносила стабильные доходы. Нельзя было снимать со счетов успеха и вклад сотрудников, много лет работавших с хозяином и до сих пор честно относившихся к своим обязанностям. Вот и сейчас Любовь Ивановна выслушивала отчет заведующих отделами за неделю, вносила заметки в блокнот и осталась довольной. Совещание закончилось. Они остались вдвоём с любимым.
— Ты что-то кислым сегодня выглядишь?
— Ошибаешься, как обычно.
— Я женщина и для меня нет секретов. Я вижу по твоему лицу, что тебя что-то тревожит.
— Домашние пустяки.
— Какие?
— Моя дочь влюбилась.
— Хорошо. Ты уже об этом говорил.
— Но он живет в коммуналке, вундеркинд, заумный. В пятнадцать лет в институт поступил и уже окончил его. Чересчур умный.
— Тебе с ним не жить, а молодые сами разберутся.
— Боюсь я этого брака.
— Он что бандит, одноглазый, хромой?
— Закончил институт с отличием. Как мужчина вполне привлекательный. Программист.
— Нам тоже нужен хороший программист.
— И что делать, не знаю.
— Пригласи к нам, присмотримся.
— Я поговорю с Эрной.
— И всё-таки зачем вы дали ей немецкое имя?
— Так жена захотела.
— У неё в ВУЗе всё в порядке?
— На диплом вышла.
— Вот и отлично. Можно будет сыграть сразу две свадьбы, — рассмеялась Любовь Ивановна.
— До их свадьбы долго ждать, а вот мы с тобой можем оформить наши отношения.
— Это предложение?
— Считай — да.
— Наконец-то ты решился. Нужно поговорить с Павлом.
* * *
Разговор с сыном вышел тяжким.
— Ты не сошла с ума на старости?
— Как ты говоришь с матерью?
— А как мне еще разговаривать с женщиной лёгкого поведения? Ты на внучку глянь. Ею надо заниматься.
— Я к тебе в няньки не нанималась! У меня пока голова работает!
— Или за твою голову работают другие. Ты вцепилась в фирму и думаешь, что стала умнее. Пора передать правление мне.
— Только через мой труп.
— Это легче всего сделать, — мрачно проворчал сын и вышел из комнаты.
Любовь Ивановна, зная на что способно её чадо, призадумалась. От него можно ожидать всё что угодно. Но кому сейчас опаснее: ей или Александру? Настроение мгновенно испортилось. У неё давно уже не было нежных отношений по отношению к собственному сыну. Их убили трупы, которые пришлось убирать после его оргий. И сейчас она поняла нависшую смертельную опасность над своей любовью.
— Что предпринять?
Поделиться с Александром она не могла. Неизвестно во что выльется чистосердечное признание. Ей вспомнилась внучка, маленькая девочка, брошенная на руки прислуги. Мать в психушке. Ей жаль было Веру. Она-то знала обо всём и молчала. Сначала из любви к сыну, потом из боязни его гнева. И теперь все чаще ей стали приходить мысли о том, какого зверя она воспитала и сейчас подкармливает его неуемную жестокость своим молчанием и непротивлением. Чем все это закончится, она могла предположить и приходила в ужас от мыслей, рисующих мрачную неизбежность. Теперь он потребовал фирму. Явно не умеющий и не желающий работать, спустит с проститутками всё за несколько лет и оставит людей без работы, а семью без средств существования. Такого допустить было нельзя. На сегодня была запланирована встреча с парнем Эрны, её будущей падчерицей.
Вечером она приехала в дом Александра. На диване сидели молодые.
— Демьян.
— Любовь Ивановна.
Сели за приготовленный к ужину стол. Демьян, чернобровый со светлыми глазами, короткой стрижкой, рослый, спортивного типа парень, понравился ей. Он рассказывал случаи из жизни в детдоме, институте и они покатывались со смеху. До икоты. Он немного приостанавливался, давая возможность вытереть слезы от хохота и продолжал рассказывать. Общее веселье заглушило досадное настроение. Посредине ужина понравившийся им парень поднял бокал, встал и произнес:
— Мы с Эрной решили пожениться.
— Так скоро? — удивился отец.
— Не так уж и скоро. Мы встречаемся с ней целых два месяца. Я давно искал именно такую.
— Хорошо, — невесело протянул отец.
— А что за загробный тон?
— Как-то неожиданно.
— Я хочу увезти вашу дочь к себе.
— Нет, — запротестовала Любовь Ивановна. — Мы уже тебе Демьян, и работу хорошую приготовили. У нас на фирме.
— Но у меня есть хорошая работа.
— Подумай, Демьян. Эрна одна дочь и отец совсем останется одиноким.
— Судя по вам, Любовь Ивановна, тут одиночеством не пахнет.
— Верно, мы тоже решили соединить свои судьбы, — сказал Александр Владимирович.
Любовь Ивановне понравился парень.
— Хорошо. Я плюс к программированию и экономист и умею просчитывать ситуацию. Что я буду иметь у вас на фирме?
— Зарплата в десять тысяч долларов вас устроит? Заграничные командировки? Жильё?
— Соответственно. Сейчас у меня в два раза меньше. Но от добра, добра не ищут. Мне необходимо обдумать ваше предложение.
— Завтра приезжай к нам и посмотри все на месте.
— Договорились. А свадьба к делу не относится. Мы вас предупреждаем, что завтра подаем заявление в ЗАГС.
Оспаривать решение никто не стал.
Сергей шёл по улице и вдруг увидел Настю, сидящую в машине незнакомого ему человека. Он махнул рукой, Павел по просьбе Насти затормозил. Машина скользнула намного вперёд и Сергею пришлось преодолеть небольшое расстояние.
— Привет, — сестренка.
— Привет. Познакомься.
— Павел.
— Сергей.
— Ты разве не уехал домой сегодня? — поинтересовалась девушка.
— Обстоятельства переменились. Саня болен. Придётся задержаться.
— Тебя подвезти?
— Да. В больницу, моя машина сломалась и до вечера простоит на СТО.
— Ты долго будешь у Сани?
— Пока не знаю. По обстоятельствам. А ты куда направилась?
— Я у него практику прохожу, — «Правозащита» называется.
— Все дороги ведут в Рим, — улыбнулся Сергей.
Павел довёз его до больницы и они распрощались.
— Привет больному.
— Передам.
Саня безучастно смотрел на оконный переплет. Увидев Сергея обрадовался.
— Ты как тут, дружище?
— Уже лучше. Настю видел?
— Только что ехал с ней в машине.
— Почему она не зашла?
— Торопилась на работу. Практику проходит.
Саня был явно огорчен. Ему хотелось подробнее расспросить Сергея о девушке, но он не решался.
— Не беспокойся, мы с ней придем вечерком как-нибудь.
— Ты сейчас к нам?
— Да. Куда же еще?
— Передавай привет нашим.
Вскоре Сергей ушел. Он направился к Сане домой. Мать его была дома и радушно встретила гостя.
— Спасибо, что не забываете. Обедать будешь?
— Голоден как волк.
Пока они обедали, пришла Анна Ильинична.
— Познакомьтесь:
— Сергей, однополчанин Сани.
— Анна Ильинична — соседка. У меня мужчин в доме нет, а пробки перегорели.
Сергей с готовностью поднялся с места:
— Идемте, я починю.
На площадке встретился Василёк, посмотрел на Сергея, поздоровался с ним.
— Привет. Сергей.
— Привет. Василёк.
— Василёк? — удивленно спросил Сергей.
— Да. А что вам это имя не нравится?
— Наоборот. Я знавал лет девять назад одного маленького мальчика, его тоже звали Васильком.
— Я думал, что только меня так зовут.
— Оказывается нет.
— И где теперь мой тёзка?
— Не знаю. Мы потеряли его.
— Как потеряли? Разве можно потерять ребёнка?
