«То, что вы обычно делаете, когда остаетесь один», и у Милтона такой вид, будто ему дали пощечину. В его объятых паникой глазах слезы, и Молли гадает, по кому он скорбит, по своей жене, дочери, матери или сестре, но подозревает, что он скорбит по самому себе.
Повешенный
Блю оставила мистера Парка в воде. Она побрела прочь, не обращая внимания на капающую с рук воду.
Дыхание вырывалось у нее частыми порывами. Адреналин наполнил конечности пустотой. У нее перед глазами мелькали образы Люсии, хотя Блю не видела ее уже несколько лет. Ей вспомнилось лицо прыщавого подростка, подававшего еду в местном кафе. Затем воспоминание об упаковке шампуня и наборе батареек в картонной коробке на полу склада.
Блю рассмеялась, сама не зная почему. Над головой закаркали вороны, жалуясь ветру. Они стаей взмыли в воздух из крон деревьев, обрушив на Блю сорвавшиеся с веток капли. Капли упали ей на щеки и затылок, и она подумала, что вода, наверное, холодная, хотя не почувствовала это. У нее начали клацать зубы.
Блю двинулась вперед, споткнулась и упала, поднялась и пошла дальше. Если не оглядываться назад, этого не произошло. Если не оборачиваться, она ничего не увидит. Если только ей удастся добраться до жилья, все равно какого, все будет в порядке.
Впервые за многие годы Блю усомнилась в том, что ее решение перестать читать было правильным. Если бы она строго придерживалась его, возможно, ей посчастливилось бы найти кого-нибудь похожего на нее, объяснить ему все это, чтобы не чувствовать себя сумасшедшей. Она жаждала получить доказательства того, что ее мать была права и она, Блю, особенная, маленькая богиня, каковой ее провозгласила Бриджет; что ей дарованы способности, выходящие за рамки понимания, и, следовательно, она только что не стала хладнокровной убийцей.
Вода пропитала носки, просочилась сквозь проклеенные швы водонепроницаемых штанов. Рукава промокли по плечи, дождь струился по затылку и спине. Поежившись, Блю шагнула вперед, заставляя себя двигаться дальше к теплу, безопасности и помощи.
Лес начал редеть, уровень воды стал понижаться. Блю приближалась к опушке. Она мысленно представила себе карту. Где-то тут должна быть дорога. Затопленная, но тем не менее дорога, и по ней можно будет идти к спасению.
Когда обнаружат труп мистера Парка? Через несколько часов? Через несколько дней? Нужно ли ей признаться в том, что она сделала? Да, да, непременно. Она сознается во всем и понесет заслуженное наказание. Определенность предложила островок спокойствия в океане безумия. Если убьешь человека, то отправишься за решетку.
Скольких еще убийц встретит она в тюрьме?
«О господи! Сколько еще жертв я увижу?»
Эта мысль сразила ее. Она уже не знала, чего хочет – быть сумасшедшей и знать, что она в припадке безумия убила человека, или быть в здравом уме и знать, что жертвы не оставляют в покое своих убийц? Знать, что человек, которого она убила, также был убийцей? И если ее покарают за то, что она совершила, она проведет долгие годы в тюрьме, среди призраков и их убийц?
Уже стемнело, но вдалеке сквозь деревья пробивался слабый свет. Кто-то пролетел над головой, сова или летучая мышь, Блю не смогла определить.
По мере того как она приближалась к опушке, ветер усиливался, обжигая ей кожу на лице. Блю поежилась, прикоснувшись к царапинам на щеках. Она поспешила заверить себя в том, что эти царапины оставлены ветками. Они оставлены лесом, а не ногтями захлебывающегося человека. Человека, которого она утопила.
Вдалеке показался силуэт здания, большого здания. Фермы или гостиницы, Блю не смогла определить.
Здание было окружено водой; никаких следов того, где находятся тропинки, ручьи или дороги. Все затопила вода.
Фермер вот-вот выглянет на улицу, вероятно, предупрежденный шестым чувством. Он знает супругов Парк? Блю расскажет ему про то, что сделала?
Она испугалась.
То тут, то там вспыхивал одинокий огонек. Блю подумала о фарах, однако не было ни машин, ни мотоциклов, ни дорог, по которым они могли бы ехать. Огонек вспыхнул снова; раздался крик.
Блю увидела мостик.
Его выгнувшая спиной кита арка поднималась над водой, прочная и неумолимая. Водосток, в котором застрял дохлый кролик, забился снова.
Пансионат «Болото надежды» сиял маяком в ночной темноте.
Шестерка Кубков (перевернутая)
Свет фонарика.
Человеком, окликнувшим Блю по имени, была Сабина.
Неужели Блю заблудилась? Или ее привело сюда какое-то сверхъестественное провидение?
Холодные ветер растрепал промокшие волосы Блю, прошелся рябью по воде и принес зловоние прелой листвы и мертвой плоти.
Сабина двинулась к ней, снова и снова окликая ее по имени; вода доходила ей до середины голени. На противоположном берегу ручья Блю стояла в воде по колено. Как она здесь очутилась?
– Пробирайся к мосту! – Сабина направляла луч фонарика попеременно на Блю и на разлившуюся перед ней топь. – Не пытайся перейти ручей вброд, там слишком глубоко! Иди к мосту!
У Блю горели ладони, ободранные щетиной на шее Джошуа Парка. Деревья вызывали у нее ненависть, но она жаждала их, жаждала близости их стволов, подобных прутьям тюремной решетки, жаждала быть уверенной в том, что никто не сможет прочесть по ее лицу о том, что она сделала.
Ветер шевелил скрипящие ветки, качал деревья в угасающем свете дня, и Блю не могла преодолеть их линию.
Сабина подошла ближе, обернувшись, окликнула миссис Парк, и темноту вспорол луч второго фонарика.
У Блю в висках стучала кровь. Ну как она сможет посмотреть в лицо миссис Парк?
Как сможет сказать: «Я убила вашего мужа, мне сказал это сделать призрак, мертвая девочка, немного похожая на девочку с вашей фотографии, немного похожая на акварель Сабины, немного похожая на воображаемую малышку Арлу, немного похожая на обобщенную светловолосую девочку, которую показывают по телевизору в тысяче объявлений о поисках пропавших детей?» Как сможет сказать, что сделала это, потому что была должна это сделать, хотя на самом деле это не так? Поскольку единственная непосредственная опасность в тот момент исходила только от ее собственных запутавшихся мыслей?
– С ней все в порядке, я уже почти добралась, она… Господи! – Перебравшись по мосту на другой берег ручья, Сабина провалилась в воду по пояс, потеряла равновесие и выронила фонарик. Блю услышала плеск, услышала, как Сабина выругалась, однако не могла пошевелиться, чтобы прийти к ней на помощь, уверенная в том, что в этом случае Сабина сразу же поймет, что она сделала. Уверенная в том, что Сабина почувствует совершённый Блю грех, прикоснется к ней, точно так же как сама Блю чувствовала грехи, совершенные другими людьми.
Но тут на поверхность ее рассуждений выбралось нечто похуже.
Мистер Парк придет за ней. Его дух поднимется из заводи, где он встретил свою смерть, и побредет через лес, разыскивая ее. От него ей не скрыться. Не освободиться. Каким
