- Спрашивают какого-то Эссата, - сообщили с коммутатора. - нас в списках такой не значится.
- Соедини со мной.
- Я по поручению Расмии, - проговорил далекий мужской голос.
- Кто вы?
- Какая разница? Я говорю с Эссатом?
- Нет. Постойте.
Эссат схватил трубку.
- Слушаю!
- Расмия просит передать вам кое-что, она сама позвонить не может. Запомните: синагога на углу улиц Зонненфельда и Рокача в квартале Меа Шеарим. Кирпичная, с куполом. Ступайте от нее по улице Зонненфельда, сверните в третий переулок направо. По левую руку от вас окажется дом с зеленой дверью. Это там, под досками пола.
- Кто вы?
- Неважно.
- Откуда мне знать - может, вы все выдумали?
- Спросите своего приятеля в Париже, кто такой Ковач. Я заодно с Ковачем.
- Можно выйти с вами на связь еще раз?
- Нет. Торопитесь - меня предупредили, что часы уже тикают.
- Еще одну секунду - где вторая бомба?
- Расмия пока и сама не знает. Когда узнает, позвоню.
Говоривший положил трубку. Судя по выговору, еврей из Восточной Европы, - это все, что можно о нем сказать. Бен Тов хлопнул себя ладонью по лбу:
- Я полный кретин! На рисунке купол - так я решил, что бомбу спрячут в самом что ни есть арабском месте, возле мечети. Из головы вон, что синагоги тоже бывают с куполами. Даже после того как чертова девка скрылась в квартале Меа Шеарим, я и мысли не допускал, что бомбу могут спрятать там как же, в таком святом для евреев месте! Идиот!
Он поспешно набрал номер, позвонил в саперную воинскую часть.
- Пошлите людей на угол улиц Зонненфельда и Рокача в квартале Меа Шеарим. И поскорее. Мы тоже туда едем. Да, думаю, она там, так что берите людей поопытнее. Если окажется, что след ложный, начальству своему не докладывайте, идет?
Вдвоем с Эссатом они сбежали по ступенькам, сели в машину и помчались с такой скоростью, будто за ними гнался сам дьявол.
К дому с зеленой дверью они подкатили одновременно с саперами. Майор, возглавлявший группу, с серьезным видом доложил Бен Тову свой план:
- Главное - застать врасплох тех, кто в доме. Высадим дверь и врассыпную по комнатам - надо спешить, насколько мы знаем эту систему, там часы не тикают, часового механизма нет, а детонатор можно задействовать с любого расстояния.
Операция заняла минуту, не больше. Дом оказался пуст, только тощая кошка заорала истошно, угрожающе выгнув спину, - аж искры посыпались в темном углу. Саперы принялись осторожно взламывать полы и почти сразу обнаружили то, что искали.
- Маленькая какая, - удивился Эссат, во все глаза разглядывая вполне мирного вида цилиндр, - не длинный, довольно узкий.
- А ей и ни к чему быть большой, - отозвался майор. - Выйти всем, останусь я и еще двое - ты и ты. Остальные поспешно вышли.
- По вашему радио с кем можно поговорить?
- С генштабом.
- Могут оттуда связать меня с канцелярией премьер-министра?
- Попробуем.
Через полминуты, услышав в трубке голос Порана, Бен Тов сказал ворчливо:
- Нашли. Сейчас с ней работают. Саперы, конечно, кто ж еще? Если она взорвется у них в руках, то вы об этом сами услышите в ближайшие полчаса. На всякий случай - пусть правительство все же знает, арабский отдел "Моссада" не зря ел свой хлеб.
- Премьер, как ты знаешь, настаивает, чтобы ты свои новости передавал по обычным каналам связи, - ответил Поран. - Может, лучше его не беспокоить лишний раз?
- Ладно, брось свои шуточки. Вторую пока не нашли.
- Хоть какой-нибудь ключ есть к поискам?
- Абсолютно ничего. Но я, как всегда, не теряю надежды.
Час спустя из дома донесся торжествующий вопль, и тут же в дверях появился улыбающийся майор, по лицу и по шее градом катился пот.
- Мы-таки вывели ее на чистую воду, эту маленькую сучку. Мои ребята заканчивают проверку, но она уже абсолютно безопасна, это точно, - и он с силой хлопнул Бен Това по плечу.
Глава 34
На следующее утро в кабинете министров разразился новый скандал теперь уже по поводу второй бомбы.
- Пусть жители Иерусалима не спешат возвращаться в покинутый город, заявил премьер-министр. - Со стороны террористов было бы логично спрятать бомбу именно там.
Мемуне и министр обороны еще до заседания держали между собой совет и пришли к обоюдному решению, что второй бомбы не существует.
- На побережье ужас что творится, - сообщил министр обороны. - ни одна из медицинских служб не действует, даже армейская ничего поделать не может. В такой толчее возможны любые эпидемии. Есть слухи о беспорядках в Тель-Авиве: начались грабежи, а заодно выступления против правительства.
- И на этом основании мы должны скомандовать людям чтобы они шли по домам?
- Риск невелик. Не верю я в эту вторую бомбу!
- Но если она все же есть и находится, боюсь, в самом Иерусалиме, мы заманим туда жителей, а тут как раз взрыв - какие тогда будут выступления против правительства, можешь себе представить?
- Эксперты "Моссада" считают, что этого не произойдет. Я разделяю точку зрения экспертов.
Двое других участников заседания одобрительно закивали.
- Неправильные оценки экспертов не раз приводили к беде. Вот, кстати, человек, который рекомендовал Мемуне на должность шефа разведки, взвалил на себя чрезмерную ответственность.
- Мы отклоняемся. Мое мнение - беженцам из Иерусалима надлежит немедленно вернуться домой...
- То есть, жизнь городского населения поставлена на карту и зависит от того, кто врет: французы, утверждающие, будто у них украли всего одну боеголовку, или террористы, которые хвастают, что в их распоряжении целых две. - На этих словах премьер совершенно потерял самообладание, терпение его явно закончилось, и он выкрикнул в ярости: - Ты не просто дурак, Эли, ты дурак безответственный!
Поднявшийся всеобщий гвалт, в котором спорящие не слышали друг друга, закончился победой премьер-министра. Решили все же передать по радио, что опасность существует, что, возможно, в Иерусалиме находится и вторая бомба и потому населению города лучше повременить с возвращением, подождать, пока саперы обнаружат ее, как обнаружили первую.
Правительство обратило внимание населения на то, что беженцам, устремившимся к границе с Иорданией, разрешается пересечь реку Иордан по мостам возле селений Абдулла и Дамия - за это следовало поблагодарить англичан, пустивших в ход свои связи с королем Иордании. Что касается американского флота, он по-прежнему держался поодаль от берегов и пока воздерживался принимать на борт американских граждан - это все еще представлялось небезопасным и для них самих, и для кораблей.
В здании ООН в Нью-Йорке поздно вечером собрался Совет Безопасности, который принял резолюцию, осуждающую всякий терроризм вообще и действия "Шатилы" в частности и призывающую все страны региона оказывать помощь Израилю, над которым нависла смертельная угроза.
- Весьма ценный документ, - кисло отозвался израильский премьер-министр, когда ему об этом доложили.
В полдень поступило сообщение от "Шатилы":
"Атомная бомба, находящаяся на территории Израиля, будет взорвана сегодня в 19:00 без помощи часовых механизмов: возле детонаторов находятся наши добровольцы, готовые принять смерть во имя свободы своего народа - да будет вечной их жизнь на небесах. Мы не выйдем на связь, пока не будут исполнены наши требования. Сионисты пусть знают, что, увиливая и откладывая все на последнюю минуту, они поступают неразумно и даже преступно: ведь распоряжение командования "Шатилы" может и не дойти своевременно до непосредственных исполнителей акции".
Все это было передано по радио Афин.
В 13:20 Эссату позвонил вчерашний незнакомец:
- Узнаете меня? Возникла непредусмотренная проблема, - голос звучал спокойно, даже вяло.
- Какая проблема? Где Расмия? Что с ней?
- Связь прервана. Она должна была позвонить мне еще несколько часов назад.
- Что ей помешало, как вы считаете?
- Ее, видимо, держат под наблюдением, охраняют.
- И вам неизвестно местонахождение второй бомбы?
- Вот именно, я очень беспокоюсь. Ситуация крайне опасная, - в голосе говорившего по-прежнему не прозвучало никаких эмоций.
- Понимаю, - Эссад едва перевел дыхание. - Позвоните, если узнаете хоть что-нибудь. Если меня не будет, спросите Бен Това или передайте все, что хотите сказать, дежурному на коммутаторе.
- Хорошо, - трубку на том конце линии положили.
- Где у нас Библия?
Баум неожиданно вскинул голову, оторвав глаза от текста первого ультиматума "Шатилы". Он принес его домой и без конца читал и перечитывал, пытаясь извлечь хоть что-нибудь сверх написанного. В самом конце - ссылка на историю. Почему это, раздумывал он, автор холодного и размеренного текста к концу неожиданно совершил короткую вылазку в совершенно иную область заговорил поэтическим языком Библии?
Конечно, профессор Ханиф человек ученый, Библию знает досконально, история Палестины, можно сказать, его стихия. Однако зачем демонстрировать свою ученость, когда угрожаешь атомным нападением? Крайне неуместно. Может быть, напоминая израильтянам их собственную историю и ссылаясь на старинные легенды, он рассчитывал заставить их действовать по его предначертанию? На какой же исторический эпизод он тут намекает? "...битва в оный великий день Бога Вседержителя...". Слова знакомые, Баум был абсолютно уверен, что они взяты из Библии. Уж он-то попотел над этой книгой, уча наизусть целые куски, когда целых два года готовился по желанию отца к духовной карьере. Припомнить бы, откуда это.
