Но не в этом дело. И не в восьмируких-восьминогих демонах, которые по ночам показываются из-за штор и расползаются, как мухи, по потолкам и стенам. К демонам Семга привык.
А боялся он людей, которые за ним наблюдают, пасут его, чтобы убить. Он не знал, какой смерти ждать. На машине он давно не ездит, поэтому за тормозные шланги можно не беспокоиться. Но его могут сбить на пешеходном переходе. Могут задушить во сне. Подсыпать яд в столовке. Могут просто дотронуться в толпе каким-нибудь крохотным инъектором — есть ведь такие, показывали в «Шпионах и предателях». И есть еще масса других способов... В любой момент. Сейчас. Выстрел из девятиэтажки напротив. Или через минуту — взрыв в подвале, как на Каширском шоссе, дом вздрогнул и сложился, и тяжеленные панели летят сверху...
Кто эти люди? Где они? Неизвестно. То есть везде. Вон та девушка с мопсом во дворе. Мужик на балконе, орудующий дрелью... или это не дрель? А может, они в квартире соседей (хозяев кокнули, понятно), один протянул через вентиляцию видеокамеру на гибком тросе, смотрит на него, а второй лезет по карнизу через балкон...
Семга даже вскрикнул, когда балконная дверь под порывом ветра тихо ударилась о стену. Вскочил, постоял, раскачиваясь на обмякших ногах. Может, поспать, отдохнуть, протрезветь, побриться, а уже потом...
Нет, пора идти туда, куда он собрался. Все равно он там окажется, рано или поздно. Да и сколько особистам на «Циклоне» нужно времени, чтобы обнаружить взлом и определить, сколько мегабайт информации скачано в тот день и час, когда за компом со сведениями «государственной важности» сидел Семаго? И его схватят прямо в квартире, но тогда добровольная явка уже не станет его козырем... Да и что даст ему эта ночь?
Балконная дверь опять стукнула.
Семга хмуро взглянул на нее, поднял с пола сумку с вещами. Но подходить, проверять ничего не стал - побоялся.
* * *
г. Москва. УФСБ
— Главный по шпионам? - иронично переспросил старший лейтенант в темно-синей форме, сидящий за стеклянной перегородкой. Он привык к визитам сумасшедших.
Дежурный приподнялся, скользнул взглядом по сумке, которую Семга держал в руке, доброжелательно улыбнулся, чтобы не озлоблять визитера, если он вдруг буйный.
— А что, собственно, случилось, гражданин?
— Явка с повинной случилась, по линии «Ш», - сказал ему Семга. - Вызывай кого надо, регистрируй как положено. А там разберутся.
Дежурный сразу посуровел, ответил что-то неразборчиво — а может, это он вообще не Семге. И в следующую секунду по обе стороны от манера образовались два дюжих бойца с автоматами — две мощные фигуры в асфальтово-черном.
— Что в сумке? - спросил один, увлекая Семгу куда- то в сторону.
— Личные вещи, - сказал Семга.
— Откройте.
Открыл, показал.
— Ваши документы, — сказал второй.
Семга протянул ему паспорт и военный билет.
В это время дежурный в «аквариуме», поглядывая на них одним глазом, куда-то названивал по внутреннему телефону.
— Да нет, непохоже, говорит вполне профессионально: линия «Ш», явка с повинной, и все такое... А? Так я сразу про вас подумал, товарищ майор. Вы же у нас главный специалист как бы...
Лицо дежурного вдруг утратило расслабленное, неформальное выражение, он подтянулся, выпрямился на своем стуле.
— Да. Я понял. Вызываю дежурного опера для сбора материала. Извините, товарищ майор... Что? A-а, сейчас выясню.
Дежурный уже готов был положить трубку, но какой-то вопрос, заданный на том конце провода, остановил его.
— Петров, доложи фамилию посетителя, — приказал он в невидимое переговорное устройство.
— Семаго его фамилия, товарищ майор! — повторил он секунду спустя в микрофон. — Понял, товарищ майор! Сейчас его проводят к вам!
Дежурный положил трубку и снова скомандовал бойцам:
— Посетителя к майору Евсееву, на третий. Быстро.
Через несколько минут Семаго стоял в кабинете на третьем этаже, где единственным украшением являлся портрет президента в скромной алюминиевой рамке. Под портретом за столом сидел молодой человек, чем- то напоминающий Володю Шарапова из известного фильма — только постарше и без усов.
— Я начальник отдела майор Евсеев, — сказал он. — Кто вы и что хотите сообщить?
— Майор Семаго... Сергей Михайлович, — буркнул в ответ Семга.
Коротким жестом Евсеев показал ему на кресло.
— Я вас слушаю.
Семга сел в кресло, посмотрел по сторонам, словно желая удостовериться в том, что они здесь одни. Потом наклонил голову, обхватил ее руками и некоторое время сидел так, слегка покачиваясь в кресле. Евсеев его не торопил.
— В общем так, - проговорил Семга из-под ладоней. — Я тут дел натворил, ёшкин кот... Хочу чистосердечно во всем признаться.
— Не вы первый, не вы последний, - сказал Евсеев. — Говорите.
Семга убрал руки, посмотрел на него. Худощавый, крепкий, интеллигентный, с каким-то не современным выражением лица. Порядочным, что ли? Семга не очень-то верил в человеческую порядочность.
— А что, вы в самом деле тут главный по шпионам?
— Приходилось работать по этой линии, - сказал Евсеев.
Семга открыл и закрыл рот. Последний рубеж, навсегда отсекающий его от нормальных, обычных людей - вот он, перед ним. Шаг, за которым бездна. Это было трудно.
— Я цэрэушникам информацию слил по нашей ракете, - произнес он с усилием. - По «Гвоздю», изделие под индексом «Х-291М»... Все, что смог достать, слил. А они мою Наташку убили, скоты...
Он вытаращил заблестевшие глаза, отер ладонью лицо и затрясся в беззвучном плаче.
— Ненавижу их... Скоты, сволочи...
Евсеев встал, налил в стакан воды из графина, подал ему. Семга отстранил его руку.
— А коньячку не найдется, майор?
— Спиртное не держу, - сказал Евсеев. И добавил: - А вы ведь тот самый Семаго из «Дичковской тройки», я не ошибся. Вы, Катранов, Мигунов. Верно?
У Семги отвалилась челюсть. Он даже плакать перестал.
— Откуда вы...
— Я вел оперативную разработку по делу Мигунова. Лично мы не встречались, вас уже следователь допрашивал... Но заочно все о вас узнал...
Повисла тяжелая пауза. Евсеев поставил стакан, сел на место.
— Мигунов сидит. Казалось бы, все на этом. Но проходит восемь лет, и ко мне приходите вы, Сергей Михайлович. Странно. Либо я не того посадил... — Евсеев быстро взглянул на посетителя. — Либо вы что-то вроде змея о нескольких головах — одну срубил, вторая кусается...
— Того посадили, того, - сказал Семга хрипло, — Только на второй все и кончится . Две головы. Катран к вам уже не придет, как бы там ни сложилось.
— Да, пожалуй, — согласился Евсеев.
Он положил перед собой чистый лист бумаги и ручку.
— Если хотите, я могу попросить, чтобы сюда принесли чего-нибудь... Коньяку.
— Нет, — Сказал Семаго с неожиданной для самого себя решимостью. — Не надо ничего.
— Тогда Давайте по порядку, Сергей Михайлович. С самого начала.
И Семга рассказал все - с начала и до конца. Последний рубеж пройден, шаг сделан, уже легче. Рассказал про отдых на Майорке, встречу в Москве, про камеру хранения в «Ашане»... И так далее. До гибели Наташки. Правда, про Родиона умолчал, не решился. Так, некий молодой человек по имени Боря, русский, познакомился с ним в ресторане «Палм Палас», оказалось - вербовщик... Потом он прилетел в Москву, 16 октября, кажется... Да, точно, 16-го... Тогда и продал душу дьяволу...
Родиона Семге было жаль. Он ведь помнил его, совсем пацана — тогда, на даче у Мигуна — он еще с какой- то девчонкой сидел, скромный обаятельный парнишка, так не похожий на обычных московских придурков, у которых вместо мозгов «Клинское» бултыхается. И пусть Родька явился первопричиной тех бед, что свалились сейчас на него, Семга не держал зла. Даже наоборот. Вот как будто он и вправду вместо сына ему... Короче, не было никакого Родиона, и все тут. А этого Борю не найдут, ну и хрен с ним!
Ну, а зато своего связного Семга сдал без малейших угрызений совести: и приметы, и марки машин, и номера, и способы связи, даже фоторобот составил. Он готов был даже сам на захват идти, только сказали, что это без надобности., А жаль! Он бы его своими руками удавил, гада, за Наташеньку...
* * *
г. Заозерск. Парк
Над парком ползли тяжелые тучи, кипящее ведьмино зелье. Ветер рвал полы плаща, забирался вверх по ногам. Анна пожалела, что не надела джинсы. Хотела надеть, но не надела. Все-таки джинсы — это не ее образ в данный момент. Мардж Коул джинсы не носит.
Она посматривала то на небо, то на аллею перед собой. Кто успеет раньше — дождь или мистер Воронов? Это он настоял на встрече в парке: опасается компрометирующей аудио- или видеозаписи. Наивный! Если надо, его и здесь запишут... А вот и он, легок на помине!
Воронов шел быстрым шагом, втянув голову в плечи, новая сумка через плечо. Ему так не шла эта походка. Полный, нескладный, неспортивный, одно плечо выше другого, будто «Труссарди» оттягивает.
