потерпи… – Марина оттёрла кровь с губ и подбородка. – У нас мало времени, – тяжёлый вздох. – Пока они спят, надо избавиться от него. Закопать… – сверкнула тёмными безумными глазами. – Нужны лопаты!
– Д-да… они там… в туалете… – выдавила Оля, провожая взглядом метнувшуюся к дому Марину. Ей было плохо. Так плохо, что она с трудом понимала, что всё это происходит с ней. Сознание норовило вот-вот ускользнуть от неё, избавляя от переживаний, но взгляд, уткнувшийся в тело около ног, возвращал в страшную действительность.
…Лесная сирень пахнет по-особому: густой влажный аромат её окутывает с ног до головы. В сумерках не разглядеть соцветий, но я знаю, что они не такие крупные, как в садах и парках. О, этот сумасшедший запах! Его не испортит ни примесь испарений, исходящих от вывернутой лопатой земли, ни горько-солёный вкус крови на губах, ни боль от ссадин на моём теле. Я стою, высоко задрав голову, и дышу, закрыв глаза. Мне так хорошо, что я не чувствую почву под ногами. Кажется, что сейчас взлечу…
– Чего стоишь?! Помогай, давай!
Скрежет лопаты о корни куста заставляет меня очнуться. Но я не хочу, не хочу…
– Господи, какая тяжесть! Ну же, не спи!
…Они закопали тело под раскидистым кустом сирени. Марина тщательно утрамбовала ногами верхний слой дёрна.
– Никому и никогда, поняла?! – Шагина подняла с земли свою сумку и прижала к груди. – Тебя здесь не было! Постарайся забыть…
***
– Марина рассказала мне, что они сделали с ней. Она убила Морозова и закопала недалеко от его дома в лесу. Под кустом белой сирени…
– Если захотите чаю, обращайтесь, – проводница протянула билет обратно Оле в руки.
Поначалу поезд движется медленно, словно раздумывая, продолжать ли поездку. Но скоро это изменится, и он весело побежит по железнодорожному полотну, оставляя за собой и уютный зелёный Чудов, и живописные холмы, и голубые журчащие реки, и сказочные непроходимые леса.
– Хорошо, что вы уговорили меня ехать на поезде, – Керр, вытирая руки влажной салфеткой, села напротив. – Всё равно придётся возвращаться через неделю. Машинку мою Ваня присмотрит, заодно профилактику сделает. В провинции это намного дешевле, и мастера, говорят, лучше, – поставив на колени матерчатую сумку, порылась в ней. – М-м-м, какой запах! Этот ваш Лаврик просто кудесник, такие пироги нам в дорогу испёк! Рассказывайте, Оля, какие планы на ближайшее будущее?
– Жить, – ответила уверенно. – Звонила подруга. Она будет играть главную роль в «Маскараде».
– О! – в глазах Керр зажегся неподдельный интерес. – Кто режиссёр? Ваш знакомый?
– Он, – Оля покраснела, – он очень талантливый! Если всё получится, то мы будем работать вместе.
– Конечно, получится! – Керр ободряюще улыбнулась.
– Я не знаю, что будет дальше. Но очень хочу, чтобы всё получилось.
Мария Николаевна поднесла палец к губам:
– Позвольте всему идти своим чередом.
Оля кивнула.
– Я немного подремлю, а потом будем пить чай с пирогами, – Керр, вздохнув, закрыла глаза и скрестила руки на груди.
Ольга прижалась виском к окну и смотрела, как от её дыхания стекло покрывается лёгкой дымкой. Она знала, что скоро снова вернётся в Чудов, что связь с родным городом никогда не прервётся. Что рано или поздно все тайны станут явными.
Вдоль железнодорожных путей простирался лес, превращаясь в одну длинную зелёную ленту перед глазами. Какое-то движение среди деревьев выдернуло Олю из начавшейся дремоты. Что это? Будто кто-то помахал ей рукой?!
Марина?!
Сердце бешено застучало в груди, заставляя вглядываться сквозь пелену слёз в этот зелёный поток деревьев. Мертвы ли мёртвые?!
«Я вернусь!» – Оля прижала ладонь к стеклу и улыбнулась дрожащими губами.
Для подготовки обложки издания
использована художественная работа автора.
