замыть, но не удалось. Он собрал в пакет следы своего присутствия, включая нож и телефон хозяина, в кабинете нашел заявление жены на развод, вытер полотенцем все предметы, к которым прикасался, и поехал к пруду, там утопил улики, вернулся домой, освободившись от вины и совести.
* * *
– А ты трепло, – бросил через плечо Гримм, сидевший за рулем.
– Плевать, она все равно никому ничего не расскажет.
Викентий только сейчас понял, как надоело ему изображать влюбленного, заботливого, непрактичного – когда нужно было подвести Нию к очередному вливанию денег в дорогого мужа. Он вертелся перед ней ужом на сковородке и, кстати, ничего не собирался менять, если бы не фотки и видео с Ксюхой.
– Я написала два заявления, – сообщила Ния через паузу после морального стриптиза мужа. – Привычка документы в двух экземплярах писать. Ты забрал тот, который он тебе показал, а второй остался в дачном доме. В моей сумке, которая упала за обувной ящик. Случайный человек, ставший мне другом и спасителем, нашел ее, так что не отвертишься от заслуженной кары.
– Приехали. – Гримм заглушил мотор. – Выходите.
– Там дождь, – сказала Ксюша, – а мы легко одеты…
– Не успеешь замерзнуть, – пообещал Гримм.
Он поставил внедорожник за кустами, съехав с дороги, и вышел первым, открыл заднюю дверцу. Здесь было темно, хоть глаз выколи, но у Гримма и фонарь имелся довольно мощный. Первой спрыгнула на мокрую траву Ксюша, попав под ливень, съежилась, за ней вышла Ния и осмотрелась – это район ее загородного дома, он и ночью узнаваем при свете единственного фонаря. Викентий вышел через другую дверцу внедорожника, ему и ливень в кайф, он подставил лицо густым струям, улыбнулся, предвкушая близкий конец мытарствам.
Гримм указал фонарем направление, куда идти, четверка направилась в лес, а дорога… ее просто нет. Женщины спотыкались, разумеется, промокли до нитки, замерзли, дрожали, скорей всего, не от холода, это нервная дрожь. Долго не пришлось идти, Гримм дал команду остановиться на краю оврага и приказал Вику:
– Иди к ним.
– Что? – не понял тот.
– К ним иди, – повторил спокойно Гримм, указав рукой с пистолетом на женщин, то есть дал понять, что и друг приговорен.
– Ты хочешь меня… Меня?! Почему?! За что?
– Ты дебил, – дал жесткий ответ Гримм. – А дебилов необходимо истреблять, они не должны размножаться, от них только вред всему человечеству.
Ксения тронула за руку Нию и шепотом спросила:
– Где же ваши мужчины? Они бросили нас?
Нии самой не нравилась предстоящая сцена казни. Когда свернули с трассы, она оглядывалась, но фар не видела, значит, ребята их потеряли. Сама виновата, должна была подать сигнал, чтобы они вмешались, но цель не была достигнута. Викентий признался в машине, а ребят нет поблизости, осталось вступить в торги, что и сделала Ния:
– Слушай, как тебя… Гримм? Я заплачу тебе за наши с Ксюшей жизни, а Викентия забери и делай с ним что хочешь. Заплачу, сколько скажешь.
– Деньги уже не имеют значения, – сухо сказал Гримм. – Ситуация вышла из под контроля, а значит, ее надо стереть. Извини, не я создал тебе проблемы, а твой муж. Вик, я сказал, топай к девчонкам!
Окрик возымел действие, Викентий поплелся к дамам, не успев дойти, за спиной услышал сдавленный вскрик и будто что-то упало… Он замер, ожидая пули в спину. А сзади беспорядочно мелькал широкий луч фонаря Гримма. Ния и Ксюша, не сговариваясь, ринулись к Викентию, наверное, бить лицо… но нет, пробежали мимо. Что такое? Теперь он обернулся… в эту секунду фонарь улетел и упал в траву… Хаос из тел, слегка подсвеченных фонарем с земли… Раздался крик Нии:
– У него пистолет, осторожно!
Бахнул выстрел! Обе женщины вскрикнули, инстинктивно присев.
Снова возня, хрипение, сопение и… ничего не понять. Раздался второй выстрел, но Викентий не убит наповал, даже не ранен. Это шанс! Больше не мешкая, он рванул в сторону, в самую густую темноту. Скрыться, переждать, а потом бежать – роилось в его уме. Да вот беда, здесь не парк, а дикий лес, беглец зацепился ногой за корягу, упал, живо подскочил и… попал в чьи-то сильные руки. От неожиданности Викентий вскрикнул, тут же услышал глухой шепот:
– Тихо… Тссс… Иначе башку снесем на хрен.
– Я ничего… Отпустите… – заблеял Викентий.
– Закрой пасть, – так же тихо и ласково сказал тот же голос.
Слышался топот многочисленных ног, удары, стоны… Да кто ж разберет в темноте, что происходит! И дождь хлестал как из ведра. Но то, что ему заламывают назад руки, дошло. И внезапно Викентий приложил все силы, чтобы вырваться, ведь темень, в ней легко затеряться, отбежав всего на несколько шагов…
Не удалось. Неизвестные киборги словно видели в кромешной темноте и только больнее выкрутили руки, согнули в три погибели, аж дышать стало нестерпимо тяжело, потом повели куда-то. Клубок из женщин и мужчин осветили киборги фонарями и остановили грозным криком:
– Всем стоять! Полиция! Не двигаться! Руки в гору!
Однако толпа из тел на вопли гвардейцев в камуфляже и масках не отреагировала, некогда было разглядеть, кто пожаловал, со слухом, видимо, тоже возникли проблемы. Гримм высвободил руку, отдав пистолет – у него его пытались отнять, затем оттолкнул Ксению, та упала и освободила ему дорогу. Перепрыгнув через девчонку, он скачками добрался до оврага и сиганул в него, а глубина там порядочная, запросто можно шею свернуть. И снова вопль:
– Стоять! Руки за голову, мать вашу! – Следом последовала и тирада из крепких словечек.
Вся суматоха продлилась с минуту, никто из дерущихся понять ничего не успел, кроме Гримма, который и был таков. После вторичного приказа толпа поредела, драчуны расползались, поднимались на ноги. Наступила тяжелая пауза. Кто-то поднял фонарь Гримма, осветил лица драчунов, прошелся по новым персонажам в камуфляже, а их оказалось человек десять.
– Это еще кто? – вымолвила потрясенная Ксюша.
– Росгвардия или ОМОН, – тихо ответил Дмитрий.
– А что они здесь делают? – не кончались вопросы у Ксюши.
– У меня другой вопрос, – сказал Майоров, стирая с лица воду, смешанную с кровью, текущей из носа. – Откуда они здесь взялись?
Некому было ответить. Мужчинам надели наручники, женщин повели, держа за локоть, под конвоем к дороге, где стояли машины, начиная от автозака и кончая легковыми, освещавшими пятачок фарами. Казалось бы, инцидент купирован, да не тут-то было. Милана ринулась к группе арестантов с воплем:
– Ния, я тебя убью! – Ее перехватили два омоновца. – Там моя сестра! – зарычала она. – Дайте мне надавать ей по заднице по праву старшей!
– Тихо, тихо, – оттащил ее Рудаков.
– Как она
