— Но в мыслях я была не такой, как они, — сказала Иветта, и в голосе ее прозвучало неповиновение. — Я знала, что все они останутся шлюхами, даже когда война закончится, а я стану другой. Я все время повторяла себе, что уеду в Англию. Там, в борделе, я продолжала шить, и у меня неплохо получалось. Если бы не мечта об Англии, я, наверное, просто сошла бы с ума.
Фифи не знала, что сказать. Она сочувствовала Иветте и восхищалась ее внутренней силой, которая позволила ей выжить в таких ужасных условиях. И в то же время она видела, что француженка так и не стала свободной, приехав в Англию. Она просто поменяла тюрьму, сбежав из Франции, где ее жизнь принадлежала мужчинам, и сменила ее на квартиру-келью, в которой прислуживала капризным женщинам, изготовляя для них одежду.
У Иветты не было личной жизни. Она выходила из дому, только чтобы отправиться к кому-нибудь из клиенток, а ее квартира, в которой всегда царил беспорядок, скорее всего мало отличалась от той, в которой она жила с матерью в детстве. Пустая жизнь, лишенная любви и радости.
Фифи вдруг стало стыдно за то, что она считала себя несчастной. На самом деле ей не на что было жаловаться — до настоящего времени она никогда не испытывала голода или сильного страха. Она не знала, что такое бедность, болезни, отсутствие дома, она даже никогда не была одинока. Никто из ее близких не умирал, и она родилась в хорошей любящей семье. Кроме того, у нее был Дэн — друг, муж и любовник, который, вероятно, умер бы ради нее, если бы понадобилось. Может, ее мать и была неверного мнения о ее избраннике, но все матери ведут себя одинаково, и Клара просто хотела защитить свою дочь.
Мать Иветты позволила этим людям забрать своего ребенка, потому что думала, что так девочка будет в безопасности. Если бы ей предоставили выбирать между смертью ее дочери вместе с ней в поезде по пути в Польшу и жизнью в борделе, что бы она выбрала?
Дэна бил озноб, когда он субботним утром направлялся по Дейл-стрит к телефону-автомату. Хотя сентябрь только начался, воздух был по-осеннему холодным, и это только усилило его тревогу о Фифи. Сейчас он оказался в тупике: он просто не знал, где она может быть.
Когда он позвонил в среду утром к ней на работу, ему сказали, что она вчера не только не появлялась, но даже не позвонила. Дэн понял, что с Фифи что-то случилось. Она слишком любила свою работу и не могла не предупредить своего босса о том, что не сможет прийти.
Он позвонил ее родителям, но Фифи и там не было. Дэн был уверен, что миссис Браун его не обманывает — никто не смог бы так убедительно изобразить тревогу.
Затем Дэн расспросил всех соседей о том, когда они в последний раз видели Фифи и не говорила ли она им, что собирается уехать. Последней ее видела мисс Даймонд, когда Фифи во вторник в восемь часов утра уходила на работу. Она была одета в сине-белый приталенный жакет, узкую синюю юбку и определенно не несла в руках ничего, кроме дамской сумочки.
Дэн пошел в полицию, но когда он признался, что они с женой на выходных поссорились, полицейские, кажется, подумали, что Фифи просто уехала к подруге. Даже когда Дэн рассказал, что она не взяла с собой никакой одежды и туалетных принадлежностей, это их не убедило.
В пятницу Дэн пошел в контору на Ченсери-лейн, где Фифи работала. Он поговорил с ее начальником, мистером Анвином, и со всеми работающими там девушками, но никто из них ничего не знал.
Единственным человеком, с которым ему не удалось побеседовать, была Иветта, и Дэн начал беспокоиться и о ней. Мистер и миссис Балсроуд, ее соседи сверху, сказали, что последний раз видели француженку в понедельник, когда она занесла предназначавшуюся им посылку.
Он решил снова пойти в полицию, но сначала еще раз позвонил родителям Фифи. Вчера они сказали, что приедут в Лондон, если до сегодняшнего утра их дочь не найдется. Несмотря на натянутые отношения с родителями жены, Дэн действительно хотел, чтобы они приехали. Он надеялся, что мистер Браун заставит полицию принять меры.
С каждым новым днем Дэн беспокоился все сильнее. До смерти Джона Болтона и исчезновения Фифи он был абсолютно уверен, что Анжелу убил Альфи. Дэн не мог понять, почему полицейские проверяют таких честных и законопослушных граждан, как Стэн и Фрэнк, которые никогда не переступали порог дома Маклов. Для него все было просто и ясно: ужасное преступление совершил сумасшедший извращенец, и все, что надлежало сделать полиции, — это найти всех остальных игроков, побывавших в ту ночь в доме, чтобы выяснить кое-какие подробности, например во сколько они покинули дом Маклов и не заметили ли они чего-то необычного в поведении Альфи.
Но, учитывая недавние события, вопросы, которые неоднократно задавала Фифи, теперь виделись Дэну совсем в другом свете, и он жалел, что в свое время не отнесся к ним серьезно. Он все так же считал Альфи убийцей, но дом номер одиннадцать определенно скрывал еще какие-то тайны, и Джон Болтон это знал. Если Болтона убили, чтобы он замолчал, то, вероятно, его убийцы решили, что Фифи тоже что-то известно.
Мысль о том, что Фифи тоже могут убить, показалась Дэну чудовищной. Он жить не мог без Фифи, она была для него всем. Вчера он сказал это миссис Браун, а потом не выдержал и расплакался. Сейчас Дэн жалел об этом. Мать Фифи скорее всего расценила его слезы как признак слабости. Но, что удивительно, она старалась его успокоить и даже, кажется, беспокоилась о нем, так как спросила, спал ли он хоть немного за эти дни. Как будто он мог спать, когда его любимой жене угрожает опасность!
Дэн вышел из телефонной будки, поднял воротник, потому что дул холодный ветер, и направился в полицейский участок.
Мистер и миссис Браун сказали, что они немедленно отправляются в Лондон, остановятся в отеле и пробудут здесь до тех пор, пока о Фифи не станет что-нибудь известно. Патти тоже хотела приехать, но потом решила остаться в Бристоле с братьями, на случай если Фифи позвонит домой.
Дэна наконец отвели к следователю Роперу, тому самому полицейскому, которому Фифи давала показания, когда обнаружила труп Анжелы Макл. Дэну пришлось приложить немало усилий, чтобы до дежурного полицейского дошло, что ему необходимо увидеться именно с Ропером. Вообще-то Фифи Ропер не нравился, но она общалась с ним больше, чем с остальными полицейскими, а Дэн не хотел терять время даром, разговаривая с людьми, которые не знали его жену.
Костюм следователя был таким же помятым, как и в тот день, когда он впервые приехал на Дейл-стрит, и Дэн задумался, как такой неказистый человек смог получить работу в полиции. Ропер был не выше метра семидесяти и отчаянно нуждался в услугах парикмахера и дантиста: волосы у него торчали так, словно сквозь инспектора пропустили электрический ток, а зубы были покрыты коричневым налетом. Но Ропер отличался властным голосом и крепким рукопожатием и сразу согласился принять Дэна.
— Я понимаю вашу тревогу, мистер Рейнолдс, — произнес следователь, после того как Дэн рассказал ему, что после визита в полицию попытался самостоятельно выяснить, куда пропала Фифи, но его попытка не увенчалась успехом. — Но вы сами сказали, что поссорились с женой и ушли от нее. Вы не появлялись дома все выходные! Она могла просто отплатить вам той же монетой.
— Я бы тоже так подумал, будь на ее месте любая другая женщина, но Фифи не такая, — возразил Дэн. — Она не из тех, кто действует по принципу «зуб за зуб». Она написала мне письмо с просьбой вернуться. Зачем ей было так поступать, если она собиралась убежать?
— Может, чтобы заставить вас поволноваться? — предположил Ропер.
Дэн покачал головой.
— Это не в ее правилах. Во вторник она отправилась на работу, но так там и не появилась. Она ничего с собой не взяла. Вы знаете хоть одну женщину, которая может уехать на несколько дней и не взять с собой даже зубной щетки?
— Может быть, она решила пойти на работу, но затем передумала, — сказал Ропер. — А может, ей неожиданно пришла в голову мысль сделать перерыв и все хорошо обдумать.
— Вы знакомы с моей женой, — произнес Дэн, приподнимая бровь. — У вас, должно быть, сложилось о ней определенное мнение.
— Да, это очень наблюдательная девушка. Неглупая и искренняя.
— Да, она именно такая, — согласился Дэн. — А еще она любопытная и импульсивная. Но прежде всего, она коммуникабельная, и когда у нее проблемы, ей просто необходимо с кем-нибудь поговорить. Да она скорее улетит на Луну, чем отправится в одиночестве в какую-нибудь незнакомую гостиницу!
Ропер пожал плечами.
— Мне неоднократно случалось видеть мужчин, женатых более тридцати лет, жены которых однажды исчезали, не сказав ни слова. Все они были уверены, что их благоверных убили или похитили. Но на деле всегда оказывалось, что у жены просто лопнуло терпение или она нашла нового мужчину. Женщины, в отличие от нас, мужчин, непредсказуемы.
