- У него есть все... Мы его воспитывали так, что он ни в чем не нуждался, - с некоторой гордостью в голосе говорила мать и показывала вещи: мотороллер, магнитофон, отдельную комнату.
Эта внешняя сторона, по мнению Валентины Георгиевны, пока еще не играла главнейшей роли в душевной драме Вадима. Было что-то другое, более значительное, что от нее или тщательно скрывали, или не придавали значения. Возможно, последнее. Предстояло разобраться, а пока на нее смотрела как на доктора, который лечит больного ребенка, - с надеждой и опасением.
- Они все там в классе против него, даже учителя... Он может бросить школу или... что-нибудь сделать с собой... Даже его друг Костя перестал здороваться с ним и, кажется, назвал подлецом... А за что - спрашивается? Вадик был первым учеником, его ставили другим в пример...
Да, в благоприятных обстоятельствах он был лучше других, но не выдержал сравнения с ними в нравственных качествах при сложившихся трудностях. Он исчез в то время, когда больше всего была нужна его помощь.
Вспомнила до отказа набитый зал школы, когда проводили конференцию мальчиков на тему: "Ты будешь настоящим мужчиной". После выступления Валентины Георгиевны ("А хватит ли у тебя силы воли удержаться от дурного поступка?") зал как будто бы забурлил. Выходили мальчишки и по-разному говорили об обычном и героическом, выступали учителя. Никогда еще так прямо не ставился вопрос, и многочисленная аудитория остро реагировала на каждое выступление. Говорили искренне, без заученных фраз, с примерами из жизни. И сравнивали себя с самими собой до этого диспута и сейчас, когда появлялась вера в возможности каждого.
К столу подошел стройный юноша в темных очках и, выжидая тишину, постоял с прикушенной губой. Ребята галдели, не унимались. Он тряхнул поднятой вверх головой и вышел из зала. Позже Валентина Георгиевна узнала еще недавно он был кумиром ребят и вдруг такое.
- Алька, весь класс задачу не решил, может, объяснишь.
- Представьте, тоже ничего не получилось.
А потом этот урок алгебры. Настороженная тишина и его торжествующий голос.
- А я эту задачу решил!
Вадим потерял веру к себе при других обстоятельствах, более драматических, но истоки одни и те же.
Она попросила, чтобы он пришел в детскую комнату милиции. Уверенные манеры, выправка спортсмена и напряженная улыбка. Опытному глазу можно было его и не рассматривать. Диагноз был прост - лечение сложным.
Теперь, когда все уже позади, и Вадим заметно изменился, и отношения с товарищами стали проще, естественнее, честнее, в свободное время, иногда вечерами, он заходит сюда и рад, что старший инспектор разговаривает с ним без нравоучений, как равная с равным, не высмеивая его неясных мыслей, разных "заскоков", и незаметно направляет его.
...А эта женщина появилась у них внезапно и внесла какое-то тревожное и щемящее чувство. Она жаловалась на свою пятнадцатилетнюю дочь, которая, по ее словам, "связалась с хулиганом, только что вырвавшимся из колонии". Она просила принять самые строгие меры "к этому хулигану и ее непокорной дочери". Она ушла, оставив запах духов и возмущение.
Валентина Георгиевна помнила Станислава. Его мать мало занималась сыном, постоянно беспокоилась за свою личную жизнь и не ожидала его досрочного освобождения. И тут еще дружба с девочкой, мать которой тоже настроена против него. Сложная ситуация для неустойчивого в своих решениях парня. Нужны чуткость и осторожность.
Вначале была беседа с этой девочкой, Валей.
- Да вы знаете Стасик - лучший парень в нашем дворе, - чуть не захлебываясь от восторга, сказала она, - а мама этого не понимает. Вчера кричит с балкона: "Валька, домой! Не связывайся с этим обормотом!" Я плакала от стыда за маму.
Пришел Станислав. Кратко, скупо объяснил, что происходит.
- Устроился на работу. За меня не беспокойтесь - не собьюсь. А с Валей так - писал я ей, а она мне отвечала на письма.
Снова прибежала мать Вали, за ней мать Станислава, и этот житейский клубок симпатий и антипатий можно было бы бесконечно распутывать, если бы Валентина Георгиевна не оборвала нить, принципиально став на сторону Вали и Станислава.
...Никогда еще не было такого расширенного совета общественности учителя, члены родительского комитета, директор школы, представители с кирпичного завода, где работают Гудковы. Неблагополучное положение в их семье тревожит каждого. Дети безнадзорны, отец и мать пьют.
Семья и общественность... Валентина Георгиевна так и строит свою работу - воздействует систематически на семьи, где родители не занимаются воспитанием детей, в тесной связи с общественностью, школами, райкомом комсомола.
Гудковым пришлось держать ответ перед большим коллективом, и урок этот не прошел бесследно: детей определили в спецшколу, отец направлен на лечение.
Когда Валентину Георгиевну спрашивают: "В чем успех вашей работы?" она, не задумываясь, отвечает:
- Просто хочется, чтобы все семьи были счастливыми, чтобы в каждом доме было радостно и светло...
А.УСАЧЕВ,
капитан внутренней службы
УРОКИ ЖИЗНИ
Вместо предисловия
Сколько раз приходится слышать рассуждения, что мы чересчур нянчимся с преступниками, стараемся их перевоспитать, вразумить, вместо того, чтобы сурово покарать. Рассуждающие так люди готовы в каждом случайно оступившемся человеке видеть закоренелого преступника, которому нет места в обществе. Они не желают задумываться над тем, а что же все-таки толкнуло человека на кривую дорожку. Быть может, душевная глухота окружающих, черствое отношение, хамство или просто озорство? Надо делать все для того, чтобы предупредить преступление, но, если оно случилось, важно вернуть человека к нормальной жизни, сделать его полезным членом общества.
За последние годы деятельности исправительно-трудовых учреждений произошли коренные изменения. Если раньше "посторонним" не разрешалось бывать в колонии и общаться с заключенными, то теперь в воспитание и перевоспитание преступников активно включаются шефствующие коллективы.
Шефы проводят беседы, лекции, организуют встречи осужденных с передовиками производства, знатными людьми. Они ведут индивидуальную работу с нарушителями режима, установленного в колонии, присутствуют на собраниях, посещают общеобразовательную школу, встречаются с родными и близкими заключенных, приезжающими к тем на свидание, проверяют табели успеваемости, интересуются нормой выработки, бытом своих подопечных.
Люди от станка, ученые, педагоги, пенсионеры прилагают много сил и энергии, чтобы помочь осужденным вернуться в строй. Но вот срок наказания истек. Бывший осужденный стучит в заводские ворота. Он хочет честно работать, искупить свою вину перед коллективом.
И тут, что греха таить, бывает - отмахиваются от таких, не принимают на работу. Нетрудно догадаться, что это наносит большую душевную травму, озлобляет человека и порой толкает на новое преступление.
На большинстве предприятий очень внимательно относятся к тем, кто оказался на перепутье. Побывайте хотя бы на Карагандинском машиностроительном заводе No 1, Алма-Атинском домостроительном комбинате, и вы убедитесь в этом.
Вместе с тем мы не можем проходить мимо черствого, бездушного отношения к бывшим осужденным. За каждого из них нужно бороться, оступившийся человек должен подняться, стать полноправным членом общества. В этом состоит главное назначение исправительно-трудовых учреждений. Но только с помощью всей общественности можно добиться успеха в трудном деле перевоспитания правонарушителей. Об энтузиастах-общественниках мне и хотелось рассказать.
I
У нее простое открытое лицо, доброе лицо матери. Она стала бывать в колонии с первого дня ухода на пенсию. Ходит словно на работу, подолгу задерживается по вечерам, как раньше в школе. Тридцатилетний педагогический стаж Зинаиды Васильевны Лапшиной пополнился десятью годами общественной работы с правонарушителями.
З.В.Лапшиной приходится преподавать осужденным не только русский язык, арифметику, зоологию, но и уроки жизни. А по этому предмету нет ни учебников, ни пособий. Потому что жизнь сложна и многообразна. Жизненный опыт, душевная доброта помогают Зинаиде Васильевне в ее трудной миссии.
...С Лизой Рыбиной Зинаида Васильевна встретилась не в классе. Она торопилась в школу и вдруг увидела необычную фигуру: навстречу ей шла женщина в черной монашеской одежде. Она шла, низко опустив голову, глядя себе под ноги. Лапшина остановилась. А фигура, безучастная и отрешенная, прошла мимо.
- Кто эта женщина? Что с ней? Почему она оказалась здесь?
Ей объяснили, что ранее Рыбина жила при Почаевском мужском монастыре, объявив себя духовной дочерью одного из монахов. Бродяжничала, жила без прописки, нигде не работала. И в колонии ничего не делала, отказывалась ходить в школу, лишь постоянно молилась. Зинаида Васильевна попросила начальника колонии разрешить ей шефствовать над Рыбиной.