Смеляков поднялся с кровати и выключил радио.
– Слушай, Верунчик, мне нужно возбудить одно уголовное дело по старой краже. В восьмидесятом году был взломан приёмный пункт ателье по ремонту радиотелевизионной аппаратуры. Опер ни хрена не работал, замял дело. А у меня по агентурным сообщениям проходили некоторые из тех вещей. Сейчас новый опер из 110-го отделения собирает все материалы заново. Нужно возбудить уголовное дело… Ты сейчас в декретном, сама ничего уже не сможешь сделать, но, может, договоришься с кем-нибудь из своих в прокуратуре?
– Договорюсь. Завтра же позвоню Стёпе Морозову, он парень толковый. Пусть твой опер прямо к нему подходит со всеми документами…
* * *
МВД СССР
ГУВД Мосгорисполкома
Управление оперативной службы исх.№ 91150 с вх.№ 5/18000 с
«25» мая 1984 г.
Секретно Экз. № 1
ОПЕРАТИВНАЯ УСТАНОВКА
на: Кучеренкова Сергея Петровича,
01.06.57 г.р. уроженца г. Москвы,
проживающего по адресу:
г. Москва, ул. Островитянова, д. 8, кв. 84,
тел. 331-43-19,
неработающего.
Проверяемый занимает однокомнатную квартиру, расположенную на третьем этаже двенадцатиэтажного дома. На площадке расположены ещё три квартиры. В квартире Кучеренков прописан один с 1977 года. Ранее вместе с ним проживала бабушка, но она умерла, оставив квартиру внуку. Родители его проживают в районе гостиницы «Спорт» на улице Удальцова. Как отметили источники, проверяемого часто посещают его сверстники, ведут себя спокойно. Беспокойств соседям не доставляют. Сведениями о месте работы проверяемого источники не располагают. Одевается Кучеренков в добротные дорогостоящие вещи. Свободно тратит деньги. Один из источников отметил, что часто видит его подъезжающим к дому на такси или частной а/м. Другой источник сообщил, что Кучеренков учится в аспирантуре, поэтому большую часть времени проводит дома. Как-то при посещении его квартиры он видел какой-то сложный прибор и массу различных деталей к нему.
Квартира проверяемого обставлена современной мебелью, которую он вместе с родителями поменял после смерти бабушки. Каких-либо компрометирующих материалов в процессе проведения оперативной установки не получено.
Выявить какие-либо связи Кучеренкова не удалось.
Приложение: план-схема квартиры № 84.
В.С.Томазов
Начальник отделения 5-го отдела майор милиции
О.В.Заверюха
Начальник 5-го отдела майор милиции
«23» мая 1984 г.
* * *
В горкоме графиков на Малой Грузинской улице было людно, как всегда в день открытия любой выставки, из кассетного магнитофона лилась негромкая музыка. Лена, одетая в короткое белое платье, издали помахала рукой Смеляковым.
– А где Боря? – поинтересовалась Вера, увидев, что Лена одна.
– Его не будет. Помчался на деловую встречу. – Лена вскинула голову, и в ушах сверкнули крохотные брильянтовые серьги.
– У него разве ненормированный рабочий день? – удивился Виктор.
– Нет, – усмехнулась Лена. – Мосты наводит. Собрался работу поменять.
– Любопытно. И куда же он нацелился?
– В Моссовет… Да чёрт с ним! – Лена сделала независимое лицо, блеснула красивыми глазами и, вклинившись между Верой и Виктором, подхватила их под руки. – Не хочет приходить – его право… Вы уже Сашу видели? Вон он, в дальнем конце зала. Все возле него сегодня так и вьются…
Лена увидела кого-то и, ускользнув от Смеляковых, затерялась в гулкой человеческой массе.
Вокруг Александра толпились посетители. Заметив Веру и Виктора, фотограф улыбнулся и, раскланиваясь направо и налево, шагнул им навстречу. Поздоровавшись, он указал на возникшего у него за спиной человека средних лет, с беспокойно-воодушевлёнными прозрачными глазами, причудливо взъерошенной шевелюрой и торчащими из ноздрей пучками волос.
– Знакомьтесь. Это Леонид Латынин, поэт, – представил его Александр.
Латынин в свою очередь похлопал по плечу стоявшего возле него молодого человека.
– А это Володя, он комсомольский работник и жутко стесняется этого. Но он пишет чудесную музыку и замечательно играет на гитаре.
– Сидоров, – представился Володя, протягивая руку.
– А вы по какому профилю, если не секрет? – спросил Латынин, обращаясь к Смелякову и сдержанно улыбаясь.
– Я в МУРе работаю, – ответил Виктор.
– Почему-то мне, глядя на ваше лицо, сразу подумалось, что вы сыщик, – проговорил Латынин.
Виктор пожал плечами и осторожно обнял Веру.
– Неужели у сыщиков какие-то особенные лица?
– Нет, но вокруг вас что-то такое реет… невидимое…
– А я думал, что я вполне обыкновенный, – улыбнулся Виктор. – Вы уже осмотрелись тут?
– Да, уже побродил. Есть потрясающие работы… Вам раньше доводилось видеть фотографии Александра?
– Приходилось. И они меня околдовали, – признался Смеляков. – Мы с Верой бывали несколько раз у Саши в мастерской.
– Что ж, не хочу мешать вам, наслаждайтесь. – Латынин молитвенно сложил ладони и сделал пару шагов назад, но через несколько минут вдруг вырос за спиной Веры. – Простите, Вера, вы ведь ждёте ребёнка?
– Да, – кивнула она, и её рука невольно скользнула к выделяющейся округлости живота.
– Тогда позвольте, я сделаю вам скромный подарок. – Он торопливо достал из кармана пиджака небольшую книжку в мягкой обложке. – Мои стихи. Сейчас я вам надпишу… Это подарок… В знак восхищения. У вас, Вера, удивительные глаза.
– Прокурорские? – засмеялась она.
– Почему прокурорские?
– Потому что я – помощник прокурора.
– Нет, у вас глаза Музы…
Вера и Виктор бродили по залам, изредка обмениваясь короткими репликами, и наслаждались великолепием чёрно-белых фотографий. Кленовые листья, подёрнутые паутиной, женская грудь с каплями молока на ней, растрескавшиеся брёвна с прильнувшим к ним гибким девичьим телом, порхающая на ветру ажурная занавеска, сказочно-прозрачная речная вода и застывшие в её стеклянной глубине рыбы – ничто не повторялось на снимках, – запечатлённый Александром мир был бесконечно разнообразен.
Через некоторое время к ним присоединилась Лена и указала на большой женский портрет.
– Это Сашкина последняя любовь. Грозится на ней жениться, – доложила Лена. – Только ничего не получится. Он баб слишком любит, чтобы на какой-то одной остановиться. Слишком уж он богемный… Ой, что это у тебя, Верунчик? Книжка? Латынин подарил? С дарственной надписью? Лично тебе? Позволь взглянуть… Да, Леонид Александрович любит женщин. И необычайно красиво говорит о них. Он, скажу вам, удивительный человек. Как-нибудь зазову вас всех к нам. Рассказчик он мировой. И весь, знаете, пропитан поэзией. Слушаешь его и буквально проваливаешься в его ощущения. Умеет он это. Талантливый человек… Он недавно принёс Сашке рукопись своего романа. Я тоже прочла. Называется «Гримёр и Муза». Знаешь, я потрясена была. Странный роман, жутковатый, навороченный. Фантасмагория какая-то. Если честно, то я не совсем его поняла. И думаю, что его не издадут у нас.
– Почему?
– Не знаю, – Лена пожала плечами. – Во-первых, там сильный сексуальный фон. А во-вторых, роман всё-таки о государстве, о том, как всех под единый шаблон стараются скроить.
– Политический?
– Скорее, притча… Слушайте, давайте шампанского выпьем? Сашка обещал ящик выставить. Тебе-то можно? – Лена указала глазами на живот Веры.
– Только один глоток, – улыбнулась Вера.
– А мне можно два глотка, – сказал Виктор. – Я временно за двоих.
– Я вам так завидую, ребята, – пропела Лена. – Мне жуть как хочется ребёнка, но Боря пока против… Да и сама я почему-то боюсь…
Они неторопливо двигались к Александру. Проходя мимо комсомольского работника, который пришёл с Латыниным и в ту минуту безучастно смотрел на изображение обнажённой женщины, они услышали его голос:
– Бесполая фотография, абсолютно бесполая…
Рождение дочери потрясло Смелякова до глубины души. Сморщенное розовое личико загипнотизировало Виктора. Едва прибежав с работы, он бросался к дочке и подолгу стоял над кроваткой, рассматривая её.
– Неужели?.. – бормотал он и поворачивался к жене, взглядом моля её о поддержке. – Как это возможно? Неужели это наше? Неужели это мы сделали?
Когда возник вопрос об имени, Виктор и Вера почти в один голос ответили: «Саша».
– Сашенька, Сашуля, Шурочка, Александра Викторовна…
Иногда, когда Вера кормила дочь грудью, Виктор пристраивался на краешке стула напротив жены и смотрел на неё, как заворожённый. В его сознании никак не укладывалось, что совсем недавно этого крохотного существа не было на свете. Переполнявшие чувства и роившиеся в голове мысли приводили Виктора в состояние полного замешательства: «Что за чудо! Что за волшебство! Вот она лежит у Верочки на руках, дышит, сосёт молоко, барахтается в пелёнках. Но откуда она взялась? Из чего соткана? Как это возможно, что человек получается совсем из ничего? Да, анатомия, биология, природа… Но ведь всё равно это необъяснимо! Ничего не было, только какое-то почти неосязаемое нечто, сгусток моих клеток перетёк в тело Верочки, и началось сотворение… Сотворение! Из слизистой массы получился живой человечек! И этот человек – часть меня! Плоть от плоти!.. Вот говорят, что чудеса только в сказке случаются. Ан нет, вот оно – чудо из чудес. Да такое, которому объяснения никто не даст. Что там генетики и биологи! Куда им с их узкопрофильными мозгами. Они только формулы придумывать горазды, а по сути ничего объяснить не способны… Не было человека, а теперь он есть, крохотный, смешной, ни на что ещё не способный, но всё-таки человек. И человек этот будет расти, приобретать собственные черты лица, собственный характер, чтобы однажды превратиться в женщину. И всё это – из ничего! Как такое возможно?»
