- Мне нужен хороший специалист.
- Хороший это не про меня. Хороший за долги квартиру не продает.
Серафима села в кресло, сверля Илью Сергеевича взглядом.
- Чаю хотите? Лика организует.
- Нет-нет, спасибо, - отказался Тарханов, чем очень меня порадовал, подниматься с дивана совершенно не хотелось.
- А ты чего это домой не спешишь? - накинулась тетушка на Владимира Петровича.
- Катерина с девчонками к теще уехала, в деревню. Парень я теперь холостой, Илья Сергеевич поманил, я и купился.
- Вот оно что. Если вы холостые сегодня, может, женщин в ресторан пригласите?
- Ты, Серафима, совесть имей, - укорил тетушку Владимир Петрович. - С моей-то зарплатой по ресторанам шляться?
- А почему бы и нет? - обрадовался Тарханов. - По-моему, отличная идея. Я уже не помню, когда в последний раз был в ресторане.
- Серьезно? - фыркнула Серафима.
- Серафима Павловна, я ведь за тот случай уже извинялся, - тихо сказал
Илья Сергеевич. - Помилосердствуйте, вспомните пословицу: лежачего не бьют.
Серафима поразмышляла, разглядывая потолок, потом кивнула:
- Ладно, мужики. Катим в ресторан.
- Да ну его, - заскучал Владимир Петрович. - Давайте ко мне, посидим как люди, я вас пельменями накормлю. - Мы засмеялись, а он обиделся. - Хорошие пельмени, жена сляпала.
- Катька твоя отродясь ничего путного сляпать не могла, так что придется тебе потратиться.
- Куда прикажете? - поинтересовался Илья Сергеевич, поднимаясь.
- В "Узбекистан", - ответила Серафима, чем вызвала легкое замешательство у мужчин.
- Ну вот, - вздохнул Владимир Петрович. - Дался тебе этот притон...
- Ничего, на подопечных своих посмотришь. Живут не тебе чета. Собирайся, радость моя, - повернулась она ко мне. - Мужики приглашают, грешно отказываться.
Подавив тяжкмй вздох, я поднялась с дивана.
"Узбекистан" радовал глаз цветными витражами и таинственным полумраком. Мы устроились в нише, напоминающей беседку, и стали смотреть по сторонам.
Публика была обычной, ресторанной. Серафиме очень скоро надоело таращить глаза, и она пристально посмотрела на меня. Я тосковала о покинутом диване. Однако очень скоро тоска сменилась удивлением при виде сокрушительной щедрости Ильи Сергеевича. Съесть все я и за неделю бы не смогла, но все равно порадовалась.
Где-то через полчаса в зал ввалилась шумная компания человек в пять. Официантки засуетились, публика насторожилась, а тетка Серафима нахмурилась.
- Кто это? - спросила я, догадываясь, каким будет ответ, и не ошиблась.
- Катков-старший. Вон тот, у окна, в сером костюме.
На Юрика Каткова стоило посмотреть. Выглядел он роскошно и сам себе нравился. Наверное, многие женщины сочли бы его красавцем, конечно, те, кому по душе подобные типы. Гладко зачесанные назад волосы, золотые запонки, бриллиантовая булавка в галстуке величиной с куриное яйцо - голливудский гангстер, да и только. Чувственные губы презрительно кривились, а глаза невероятной яркости и голубизны взирали на мир с наигранным равнодушием.
- По дружку соскучилась? - съязвил Владимир Петрович.
- Что б ему пропасть, - в сердцах ответила Серафима.
Дальше стало еще интересней. Не прошло и часа, как в зале появился еще один тип. Я вряд ли бы обратила на него внимание, но Серафима вдруг подпрыгнула на стуле и начала вращать глазами, так что мне волей-неволей пришлось заинтересоваться.
Тетушкины прыжки объяснялись просто: в ресторане появился Циркач. Тут надо пояснить, что, возникая перед ним прекрасным видением, я так погружалась в образ, что рассмотреть его как следует не имела возможности. Теперь случай представился.
Циркач меня разочаровал. В нем не было ничего особенного. По нынешним меркам невысокий, широкоплечий, простоватое лицо, короткая стрижка. Обычный парень, каких тысячи. В ресторан он пришел в спортивном костюме. Подбрасывая ключи от машины и насвистывая, направился к столику в противоположном углу, где шумно отдыхала компания молодых ребят. Судя по всему, приехал он для того, чтобы с кем-то увидеться. Хотя у него и было тяжелое детство, но я отказывалась верить, что он считает возможным появляться здесь в таком виде. Циркач разговаривал с бритым наголо здоровяком, слегка наклонившись к ь? его уху, и тут, надо полагать, увидел нас.
Глаза Серафимы загорелись дикой радостью.
Циркача приглашали остаться, поначалу он качал головой, отказывался, но вдруг передумал. Устроился за столом, поглядывая в нашу сторону.
- Это судьба, - прошипела Серафима.
- Чему радуешься? - разозлилась я. Наши мужчины повели ушами. - А в чем дело? - спросил любопытный Илья Сергеевич. Верный друг ухмыльнулся, но промолчал. Ответила Серафима:
- Лика увидела знакомого.
- Неужели вон тот бесцветный тип и есть предел ваших мечтаний? изумился Тарханов. - Не могу поверить. Невзрачный парень, к тому же похож на бандита...
- Да? - удивилась я. - А мне казалось, он довольно приятный молодой человек.
- Мы говорим о разных людях? Кстати, он упорно на вас смотрит. . Я сидела к Циркачу спиной и наблюдать за ним не имела возможности. Приходилось полагаться на Серафиму. Илья Сергеевич почему-то занервничал, разговора не получалось. Серафима была слишком увлечена наблюдением, чтобы достойно реагировать на два внешних раздражителя в виде сидевших за столом мужчин.
- Он остался из-за тебя, - продолжала радоваться тетушка.
Мне же был чужд ее оптимизм.
- Ну и что? Может, пригласить еп на белый танец?
- Наверное, это все-таки слишком.
- Да? А то я с удовольствием...
- Пригласить должен он.
- В спортивном костюме? По-моему, это несколько странно. А потом, не принято приглашать на танец женщину, сидящую в компании мужчин.
- Где не принято? - начала вредничать Серафима, я только рукой махнула.
В конце концов тетушке надоело разглядывать Циркача, было ясно, что никаких шагов в отношении меня он предпринимать не будет, по крайней мере сегодня. Мы вздохнули: тетушка с грустью, я с облегчением.
Мужчины, потратив некоторые усилия на бесплодные попытки завязать с нами разговор, на время удалились. Серафима прикидывала наши шансы в отношении обладателя спортивного костюма, когда я, почувствовав чье-то присутствие рядом, с удивлением обнаружила, как переменилась в лице тетушка. Я посмотрела вправо, пытаясь отгадать, что у такое особенное она усмотрела за моей спиной. И увидела Каткова. Как-то я умудрилась забыть о его существовании. Оказалось, напрасно. Каток был изрядно пьян и в приподнятом настроении.
- Привет, Серафима, - сказал он.
Голос как нельзя лучше соответствовал его облику: чувственный и возмутительно наглый.
- Здравствуй, Юра, - спокойно ответила Серафима.
- Вроде сегодня понедельник? - поинтересовался он.
- Помню, Юра. Нашла покупателей на квартиру. Я отдам деньги, все до копейки, не сомневайся.
- Не сомневаюсь, - хохотнул он и покосился на меня.
- А это, значит, твоя племянница?
- Да. Приехала в отпуск.
- Ясно. Тетушке помочь в трудную минуту? Молодец, деточка. Привалившись к моему стулу, Каток стал меня разглядывать. Удовольствие небольшое. Помня советы Серафимы, я сосредоточилась на тарелке. - Племянница у тебя что надо, - ухмыльнулся Каток, сделал паузу и добавил: - Только ведь я натурой не беру, так что не трудись.
Выражение "вся кровь ударила в голову" стало мне совершенно понятно, надо полагать, именно это со мной и произошло, потому что я разом забыла все тетушкины советы, посмотрела на Катка и поинтересовалась:
- Вы что, местный сумасшедший?
- Деточка, - ласково сказал он, - сунь в ротик апельсинчик и заткнись.
- Пошел вон, - ответила я, сотрясаясь внутренней дрожью не от страха даже, а от ярости, кстати, чувства опасного и, как правило, не обещающего обладателю спокойной жизни. Разговор принял скверный оборот. Беда в том, что устуч пать я не умею, твердолобое упрямство у меня наследственное.
- В самом деле, - попыталась прийти мне на помощь тетушка, - шел бы ты, Юра.
Каток хмыкнул, наклонился к моему уху и сказал слов десять. Порядочная женщина ни одного из них повторить не рискнет. Зря он это сделал, не стоило. Хотя, если разобраться, мне тоже многое чего не стоило делать в этот вечер.
Но как бы то ни было, Юрик произнес эти мерзкие слова, а я поднялась и от души съездила ему по физиономии. Поначалу я решила, что у меня заложило уши: наступила мертвая тишина. Потребовалось некоторое время, чтобы понять:
с ушами все в порядке, а вот в остальном... Публика, затаив дыхание, ожидала, что последует дальше, добиться такого эффекта в театре мне еще не удавалось. Странно, что я не хлопнулась в обморок, ведь все шло к этому. Я смотрела в невероятно синие глаза Катка и проклинала себя за несдержанность и глупость. Посмотрите, какая смелая. На кладбище будешь хвастать своей смелостью...
Казалось, мы уже давно стоим, пялясь друг на друга, на самом деле прошло несколько секунд. Каток еще только прикидывал, что такого забавного сотворить со мной, а на помощь уже спешил Владимир Петрович. Вслед за ним, лавируя между столами, торопился Тарханов. Каток заметно расслабился, ухмыльнулся еще шире и убрал руку со спинки стула.
