подозрением глянул ему вслед. Но Сэм Стей этого даже не заметил. Он не видел людей, которые его не интересовали. Подбежав к авто, он вскочил в него и поехал дальше.
Он мчался к кладбищу в Хайгете!
Мысль о кладбище застилала весь его больной мозг. Главные ворота, наверное, уже закрыты, но все-таки он сумеет выполнить свой план. Но как лучше?.. Может, сперва убить ее, а потом перебросить через стену? Нет, было бы гораздо лучше затащить ее на кладбище и живьем столкнуть к мертвому, в холодную могилу. Это будет настоящая месть! ...Через те маленькие воротца, которые совсем как церковные врата!..
Думая об этом, он так радовался, что даже испустил вопль и затянул какую-то отвратительную песню. Проходившие по улице пешеходы с удивлением оглядывались на этот автомобиль. Но Сэм Стей ничего не замечал, он был счастлив, так счастлив, как никогда еще не был счастлив за всю свою жизнь.
Но кладбище в Хайгете было уже закрыто. Мрачные железные ворота заперты, а стены, ограждающие территорию, чересчур высоки. То место, где он остановил авто, ему не нравилось, так как кругом стояли жилые дома. Он объехал кладбище, долго разыскивая закуток поглуше, и остановился там, где стены казались ниже. Поблизости никого не было, и теперь не нужно опасаться, что кто-нибудь помешает. Он заглянул в автомобиль, девушка, скорчившись возле сиденья, не подавала признаков жизни. Сэм подумал, что это очень уж долгий обморок.
Он подъехал вплотную в кладбищенской стене, подошел к дверце автомобиля и рванул ее.
— Выходи! — яростно заорал он.
Он протянул к девушке руку, но вдруг кто-то выскочил из автомобиля, бросился на него, схватил за горло и прижал к стене.
Стей боролся с силой и отчаянием безумца.
Но напрасно он пытался освободиться от рук, которые как стальные тиски сжимались вокруг его горла.
Эти руки принадлежали китайцу Линг Чу.
Тарлинг повесил трубку и с мучительным стоном опустился на стул. Он побледнел, черты его лица вдруг приняли старческий вид.
— Что с вами? Что? — спросил Уайтсайд. — Кто это звонил?
— Сэм Стей. Одетта в его власти...
— Где они? Откуда он звонил?..
Тарлинг не мог выговорить ни слова. Уайтсайд, крайне встревоженный, не знал, что предпринять. Лицо Мильбурга передергивалось от страха и перенапряжения, когда он увидел отчаяние Тарлинга.
— Что же делать?.. Что...
Вдруг снова резко зазвонил телефон. Тарлинг мгновенно схватил трубку и склонился над столом. Уайтсайд увидел, что Тарлинг внезапно преобразился, глаза ожили, волнение и радость видны были во всем его облике.
— Одетта! Ты жива? Одетта! Слава Богу, ты жива! Где ты находишься? В табачной лавке? Где? В Хемстэде! Одетта, жди меня там, подожди... Уайтсайд, — обратился он к инспектору, — поскорее достаньте такси. Одетта! Ты слышишь меня? Скажи, как тебе удалось вырваться?
Когда он договорил, услышал в ответ:
— О-о, долго рассказывать... Меня твой китаец спас. Когда этот ужасный человек остановился и побежал звонить по телефону, откуда-то появился Линг Чу. Наверное, он лежал на крыше, я слышала, как он оттуда слезал. Он вывел меня из машины, спрятал в тени за углом лавки, а сам лег на мое место в автомобиле. Но потом, потом расскажу... Я страшно устала. Я тебя жду.
Полчаса спустя Тарлинг был уже возле Одетты и выслушал все, что пришлось ей пережить в этот вечер. Девушка немного оправилась и уже по дороге в госпиталь, куда он ее вез, рассказывала о страшном приключении.
Когда Тарлинг вернулся домой, Линг Чу еще отсутствовал, но он нашел там Уайтсайда с сообщением, что Миль-бург отправлен в полицию. На следующий день должен состояться его допрос.
— Но где же Линг Чу? Что с ним еще приключилось? Ему уже давно пора бы вернуться.
Пробило половину второго ночи. Тарлинг позвонил в Скотленд-Ярд, чтобы узнать, нет ли каких известий о его китайце, но там ничего не знали.
— Мы знаем только, что за рулем опасный безумец, а на полу у заднего сиденья скорчился Линг Чу. Надеюсь, он укротит сумасшедшего. Ведь этот Сэм в отличие от многих психических больных очень опасен... — проговорил Тарлинг задумчиво.
— Все преступники, на мой взгляд, психически больны, — с философским спокойствием сказал Уайтсайд. — Что вы думаете, мистер Тарлинг, о россказнях Мильбурга?
Тарлинг пожал плечами.
— Всякое бывает... Вот так, с ходу, не определишь. А может, он и правду говорил... Некоторые из его показаний безусловно верны, мне кажется, что в главном он не солгал. Но вообще, вся эта история невероятна. Подумайте, возможно, он и сам бы его ухлопал, а тут кто-то возьми и опереди его...
— Мильбург имел время все как следует обдумать, — сказал Уайтсайд. — Он хитрый тип. Я от него ничего иного и не ожидал, как только какой-нибудь невероятной истории.
— Возможно, вы правы. Но мне почему-то кажется, что он не лгал.
— Но кто же тогда убил Торнтона Лайна?
— Вы, по-видимому, так лее далеки от решения этой задачи, как и я, но все-таки мне кажется, что я нашел ключик... Хотя моя версия, я уже говорил вам как-то, покажется, скорее всего, фантастической.
В это время на лестнице послышались легкие шаги. Тарлинг поспешил к дверям и открыл их.
Вошел Линг Чу, спокойный и непроницаемый, как всегда. Его лоб и правая рука были забинтованы.
— Линг Чу, брат мой! — воскликнул Тарлинг. — Ты ранен?
— Пустяки, господин... Страшнее другое: во время заварушки я потерял сигареты. Не будет ли мой господин так любезен, чтобы предложить мне закурить?
— Где Сэм Стей?
Линг Чу закурил сигарету, потушил спичку и аккуратно положил ее в пепельницу, только потом сказал:
— Спит на полях ночи.
— Умер? — спросил пораженный Тарлинг.
Китаец кивнул.
— Ты убил его?
Линг Чу снова сделал долгую паузу, пуская табачный дым через нос.
— Он уже много дней, как обречен на смерть, так сказал мне доктор в большом госпитале. Сэм немного порезал меня, но не так уж страшно, вот и пришлось стукнуть его по голове, и не сказать чтобы так уж сильно. Ну, а он...
— Сэма, стало быть, нет более в живых? — задумчиво проговорил Тарлинг. —Значит, мисс Райдер больше ничего не грозит?
Китаец улыбнулся.
— Эта смерть многое привела в порядок, потому что ее приход вернул на короткое время сумасшедшему ясное и полное сознание и он захотел, чтобы его
