Сесилия.
Вина, чудовищная вина обрушивается на меня, и я смотрю на Колина. На еще одну жертву моей постыдной истории.
– Это длилось год. Всего один год, но он изменил для меня все. Иногда, очень часто, я желаю, чтобы всего этого не существовало, но, тем не менее, эта история сделала меня такой.
Я встаю перед Колином на колени.
– Мне очень жаль. Я не хотела, чтобы ты о нем знал. Но вот такая я на самом деле. И девушка, которую ты встретил, тоже я. Я состою из большего, чем показываю, и устала прятать другие свои стороны.
– Потому что была неразборчива в связях?
– Дело не только в этом, это не… – Я вздыхаю. – Зря я тебе в этом призналась.
– Теперь мне будет трудно об этом забыть.
– И мне очень жаль. Очень. Но я поступила так, чтобы тебе никогда не пришлось с ним увидеться, чтобы избежать этой ситуации, потому что я злодейка. Можешь рассказать обо мне нашим друзьям. Я это заслужила. Уж поверь. Пытаясь с этим примириться, я приговорила себя к тяжкому бремени. Но даже так я отказывала себе в возможности брать то, хочу.
– И это он?
– Да. Но, Колин, у нас с тобой были особенные отношения. Они основывались на правильных поступках, дружбе, доверии, взаимном уважении. Это были здоровые отношения, и я безмерно благодарна за каждый день, который мы провели вместе, – за тебя. Я приняла твое предложение не легкомысленно, и мне стоило работать над нашими отношениями, но я не смогла. Я за ними пряталась.
– А сюда ты приехала, чтобы его вернуть?
– Не хочу сделать тебе еще больнее, – говорю я и сжимаю его руку. – Не хочу и дальше говорить тебе то, за что ты меня возненавидишь.
– А если он тебя отвергнет?
– Так и будет, и он продолжит это делать, а мне придется жить с его отказом, но я больше никого и никогда не поставлю в такое положение. Причинив тебе боль, я пала ниже некуда, и отрицать это больше не смею.
– А он хороший человек?
– Он очень сложный человек. Но еще он мужчина, которого я не перестану желать, каким бы сложным он ни был.
– Выходит, ты заканчиваешь наши отношения ради мужчины, с которым, возможно, не будешь?
Я встаю, провожу рукой по его волосам, а потом обхватываю за подбородок.
– Надеюсь, ты поверишь, что наше расставание случилось не только ради меня. Я разорвала помолвку, потому что ты достоин женщины, которая сможет забыть свое прошлое и быть исключительно твоей. И я искренне хочу для тебя счастья.
– А как же твое счастье?
– Не знаю, Колин. Думаю… – Я повторяю слова Тобиаса: – Возможно, я не получу счастливого финала. У меня будет просто финал.
* * *
После нескольких часов выяснения отношений, слез, споров и последней попытки забрать меня домой разбитый Колин надевает пиджак. Провожая его до машины, я признаю, что моя жизнь с ним действительно закончена. После болезненных переговоров Колин выселяет меня из нашего дома и сдает мои вещи на хранение. Покинув Трипл-Фоллс, я буду жить будущим, не оглядываясь в прошлое. Пути назад не будет. Ложь, с которой я жила долгие годы, закончилась. Колин уезжает с моим кольцом в кармане, а я, погрязнув в правде, еще долго стою, смотря ему вслед, и оплакиваю его потерю.
Прошла неделя, очередная тоскливая неделя разъездов по горам и долинам, разговоров с Домиником на его могиле, разборов воспоминаний. Каждый день я проезжаю мимо гаража, но ни разу возле него не останавливаюсь. Переход почти завершен благодаря поразительному содействию Тобиаса, и я знаю, что мое время почти истекло. Возможно, я искала успокоения, но после всего случившегося, зная правду о том, на что он пошел, правду о его чувствах ко мне тогда и сейчас, мне сложно уехать, забыв обо всем. Но он принял решение и продолжает каждый день держать меня на расстоянии.
Вот только мое глупое сердце отказывается забывать, каким он был расстроенным в ту ночь, когда вез меня домой. Слова, сказанные им, прикосновения. Он хотел коснуться меня. Он говорил мне то, о чем я только могла мечтать.
Он по-прежнему меня любит, но не разрешает себе этого.
Вина. Нас разделяет вина, но именно наши ошибки нас же и создали.
Он по-прежнему хочет меня вопреки нашим ошибкам, вопреки нашей истории.
Даже с великолепной женщиной, которая ждет его в постели.
Но он с ней.
И сейчас он с ней заходит в ресторан. Застигнутая врасплох их внезапным появлением, я съезжаю со стула, поднимаю книгу повыше и смотрю поверх нее. Ко мне подходит официантка с еще одним бокалом вина.
Я произношу про себя молитву, надеясь, что администратор посадит их как можно дальше. Но не могу отвести взгляда от Алисии, которая, оглянувшись, улыбается ему, когда он снимает с ее плеч куртку.
Воистину, это чудовищные муки – наблюдать за ними как за парой. Я поднимаю бокал, выпивая залпом половину его содержимого, чтобы унять бушующую во мне ревность.
Хотя мы играли в отношения почти месяц, у нас никогда не было роскоши в виде появления на публике. Как только мы забыли о нашей вражде и приняли друг друга, те несколько недель стали самыми насыщенными в моей жизни. Но сегодня, когда он пьет с ней вино и ужинает, его выбор очевиден, а мой аппетит исчезает.
Я благодарю официантку, которая ставит передо мной пасту, и проклинаю чертову удачу, когда они садятся за соседний столик.
Тобиас смотрит в сторону, а вот Алисии прекрасно видно, как я сижу одна на двухместном диване возле окна, из которого открывается обзор на улицу. Я переворачиваю страницу книги, которую больше не читаю, и беру вилку. Еда совершенно безвкусная, но я заставляю себя жевать и глотать. Алисия лучезарно улыбается Тобиасу, а у меня в горле образуется ком.
К черту.
Подняв руку, зову официантку за расчетом и случайно опрокидываю вино. Оно проливается на ковер, и я радуюсь, что это произошло бесшумно, вот только уже слишком поздно. Алисия замечает меня, когда я в суматохе встаю, взяв с колен салфетку, чтобы промокнуть ковер. Однако я по ошибке беру не салфетку, а скатерть, и теперь мой ужин присоединяется к вину. С пола замечаю вспышку пламени, когда свеча на моем столе опрокидывается, поджигая скатерть.
Слева от себя слышу испуганный крик женщины и беру стакан с водой, чтобы погасить пламя. К счастью, оно тухнет, но перед этим перекидывается на мою
