Мне оставалось только надеяться, что благодать прольет свой свет и на меня, пока время уводит нас все дальше и дальше от пучин ада, живущего в изломанных умах и сердцах.
Для Европы Распутин был не фактом, а анекдотом. Для нас же он был больше чем факт. Он был эпохой.
Александр Яблонский в некрологе Распутину (1916)Наконец-то закончена моя кропотливая работа составительницы, и я могу свободно цитировать желтую тетрадь Татьяны, не опасаясь выдать ошеломляющую правду, потому что теперь она лежит как на ладони, ожидая изучения и, вероятно, обсуждения читателями всего мира.
Личность Медведя – а слово «медведь» часто используется русскими как уменьшительно-ласкательное – должна быть очевидна любому, даже поверхностному знатоку истории. Это не кто иной, как молодой Григорий Ефимович Распутин, тот самый «юродивый монах», чье влияние на последнего русского царя Николая II и его супругу Александру сыграло немалую роль в их падении и гибели.
Через двадцать с небольшим лет после событий данной книги могучее темное обаяние Распутина сделает его доверенным лицом императорской четы, не в последнюю очередь благодаря его умению справляться с гемофилией, которой был подвержен юный наследник престола. Григорий станет самым влиятельным человеком в стране и ключевой фигурой в кровавом распаде империи и русской революции, завершающей драматическую цепочку, начавшуюся американской и французской революциями в конце восемнадцатого столетия. Затем последуют почти восемьдесят лет господства социалистов в России и холодная война двадцатого века.
Распутин в свой звездный час в Санкт-Петербурге будет более зрелым и знаменитым, но в некоторых аспектах все таким же диким человеком. Сохранится его неутолимая жажда алкоголя и женщин. Он сможет позволить себе публично раздевать аристократок, будет заставлять девушек спать с ним, чтобы убедиться в их и своей воле к воздержанию с единственным результатом – отрицательным. Огромный размер его мужского достоинства станет предметом столь широкой огласки, что, будучи остановлен на улице за дебоширство, он заведет привычку расстегивать штаны и демонстрировать пенис вместо удостоверения личности. Он будет водиться с цыганами и впадать в буйство от их музыки, танцуя до потери сознания. Годы лишь усилят дар Распутина, начиная необычной силой личности и заканчивая невероятной живучестью, благодаря которой убийцы едва не потерпели фиаско, даже отравив, застрелив, заколов и утопив его в реке в декабре 1916 года.
В нем сочеталось несочетаемое. Всякий, кто знает историю жизни Григория Распутина, поймет, почему его называли святым чертом. Так враги поименовали книгу о нем еще при его жизни. Он не был монахом, но следовал христианским религиозным традициям, хотя пользовался более примитивными приемами внушения, как шаман, ведь его сибирские соотечественники мало отличаются от американских индейцев, обитающих на мерзлых побережьях Берингова пролива, где Россия и Аляска почти касаются друг друга цепочкой обледенелых островов, одновременно разделяющих и соединяющих две страны. Христианство же, попав в суровый сибирский климат, дало множество странных ростков.
Татьяна, несомненно, почувствовала политический потенциал Распутина и поощряла излишества подопечного, возможно затем, чтобы впредь получить власть над ним. Очевидно также, что она восторгалась его талантом ко злу во имя добра. Читая о ее взаимодействии с молодым Распутиным, понимаешь, что она, как и Крафт-Эбинг, надеялась узнать больше о человечестве, наблюдая за наиболее аномальными членами общества. Однако, в отличие от Крафт-Эбинга, русская шпионка не использовала научные методы и в итоге скатилась к манипуляциям и вуайеризму.
Ее собственная личность, без сомнения, также заслуживала тщательного психологического изучения, однако эра Фрейда еще не началась, и с Татьяной, очевидно, случилось то же самое, что с так называемой леди Дракулой, отдаленной родственницей Влада Цепеша: в шестнадцатом веке графиню Эржбету Батори, одну из наиболее жестоких серийных убийц (повинную в гибели более шестисот молодых девушек, кровь которых служила ей для сохранения молодости), заточили в замке до скончания века.
Утверждают, что кровавые истории Влада и Эржбеты послужили источником вдохновения для Брэма Стокера, написавшего бессмертный роман «Дракула», к которому он приступил через год после описанных здесь событий, опубликовав его в 1897 году. Однако документальные свидетельства показывают, что писатель был знаком с их существованием лишь поверхностно. Гораздо более вероятно, что испытания, перенесенные Стокером и его товарищами в период, описанный выше, в значительной степени повлияли на его воображение и на роман, вышедший в свет восемь лет спустя. Некоторые критики обнаружили сходство между «Дракулой» и «Макбетом»: кровавая вражда и неспокойные земли в обоих произведениях, замки, лунатизм и прочие параллели, например три ведьмы в «Макбете» и три невесты в «Дракуле».
Некоторые сравнивают произведение Стокера с другим романом, опубликованным в 1894 году, – «Трильби» Джорджа Дюморье, где выведен образ еврея-гипнотизера Свенгали, благодаря которому героиня, лишенная музыкального слуха, могла петь. В «Трильби», как и в «Дракуле», несколько англичан (и один американец), влюбленные в одну и ту же женщину (Трильби у Дюморье и Люси у Стокера), сражаются за ее жизнь с хищным злодеем-иноземцем.
В литературе Дракула представлен значительно более зловещим персонажем, чем Свенгали, но в реальной жизни королем иноземных хищников как на духовном, так и на политическом поле явился Григорий Ефимович Распутин. Очевидно, он не остался в заточении в замке, но когда и как он бежал обратно в Сибирь и возобновил свое восхождение к духовной и политической власти и международной известности – то нам неведомо.
Бежала ли с ним Татьяна? Стала ли она в дальнейшем известна в истории под другим именем? Это загадка, которую не удалось разгадать даже Шерлоку Холмсу.
Одно известно доподлинно: в 1894 году полковник Себастьян Моран, вооруженный своим знаменитым духовым ружьем, находился на свободе, что позволило ему совершить покушение на жизнь Холмса.
Фиона Уизерспун, доктор наук5 ноября 2001 годаРассказ цитируется в пер. Н. Войтинской. – Здесь и далее примеч. пер.
Пер. В. Брюсова.
Средневековое орудие пыток в виде двустворчатой полой женской фигуры с иглами внутри.
Благородный искатель приключений, защитник обездоленных.
Дом свиданий (фр.).
Ложе любви (фр.).
Любовная записка (фр.).
Букв.: одинокие женщины (фр.); проститутки, работающие без сутенера.
Частные лица, с разрешения правительства воюющего государства захватывавшие корабли неприятеля.
Пиратский черный флаг с черепом и скрещенными костями.
Воронкообразный гейзер, расположенный в штате Вайоминг, США, на территории национального парка Йеллоустоун.
Ковбойская лошадь пегой масти.
В оригинале рифма «think-Pink».
Строка из одноименной старинной шотландской баллады.
Пер. А. Вульф.
Лондонский рабочий клуб, где проводились семейные вечера, танцы и т. п.
Почетный титул в индуизме.
Здесь и далее цитируется пер. Н. Сандровой, А. Хохрева.
Лондонский просторечный диалект, назван по пренебрежительно-насмешливому прозвищу уроженцев Лондона из средних и низших слоев.
1 фут – около 30 см.
1 дюйм – 2,54 см.
Знаменитая дорожка для верховой езды в лондонском Гайд-парке.
Католическая церковь в Париже.
Кружево из шелка-сырца золотистого цвета.
Распространенный на юге Франции суп из различных сортов рыбы и морепродуктов.
На чистых листах Библии записываются важные семейные даты.
Небольшой бокал на длинной или средней ножке для подачи ликеров и других аперитивов.
Повеса, кутила (фр.).
Добродушие (фр.).
