Они дошли до площади Сен-Жорж – спокойной, провинциальной, с небольшим бистро, в котором витал аромат белого вина. Мегрэ не раздумывая толкнул дверь. В воздухе словно повеяло отпуском. Оловянная стойка была начищена до блеска, вино «Вувре» в бокалах переливалось зеленоватым светом, вызывая жажду.
– Вы говорили, что видели в доме двух служанок, не так ли?
– Жермен и Мари, – подтвердил Мегрэ. – Не считая мадам Луи, кухарки.
– Так вот! Там была только одна из них.
В глазах музыканта светилась детская радость, и он больше, чем когда-либо, был похож на верного пса, который принес палку своему хозяину.
– Я разговаривал с молочницей, обслуживающей семейство Жандро. Она живет на улице Фонтен, напротив табачного киоска на углу.
Мегрэ смотрел на него с удивлением и некоторой неловкостью, поскольку никак не мог отделаться от мыслей об оплеухах, которые раздает флейтисту его жена.
– Старшая из служанок, Жермен, с субботы находится в Уазе, где ее сестра ждет ребенка. Я свободен целыми днями, вы понимаете?
– Но как же ваша жена?
– Это не имеет значения, – произнес он с равнодушным видом. – Я подумал, что если вы продолжите расследование, то я, возможно, смогу вам чем-нибудь помочь. Люди, как правило, любезны со мной, сам не знаю почему.
А Мегрэ подумал: «Кроме Кармен!»
– Теперь моя очередь платить за выпивку. Да-да! Если я не пью ничего, кроме минералки, это не значит, что я не могу вас угостить. Вы ведь пошутили насчет отпуска?
Если Мегрэ молча моргнул, это же не означает, что он выдал профессиональную тайну?
– Это хорошо, иначе вы бы меня разочаровали. Я не знаком с этими людьми. И ничего против них не имею. Хотя у их Луи физиономия убийцы, а сами они сказали вам неправду.
Девочка в красном платье продавала свежую мимозу, привезенную из Ниццы, и Мегрэ купил букетик для своей жены, которая видела Лазурный Берег лишь на цветных почтовых открытках с изображением залива Ангелов.
– Вы только скажите, что мне делать. И главное, не волнуйтесь, я не доставлю вам хлопот! Я совершенно не болтлив!
Он смотрел на Мегрэ умоляющим взглядом и с удовольствием угостил бы его еще одним бокалом «Вувре», но не решался.
– В таких домах обычно полно скелетов в шкафу, да только шила в мешке не утаишь. Слуги, как правило, много болтают, и торговцы знают больше, чем нужно.
Машинально, не отдавая себе отчета, что он в некотором роде скрепляет свой союз с флейтистом, Мегрэ вполголоса произнес:
– Мадемуазель Жандро вовсе не в Ансевале, как утверждает ее брат.
– А где же она?
– Поскольку горничной Жермен не было в доме, возможно, в ее комнате я видел Лиз Жандро в ночной рубашке.
При этой мысли ему стало неловко. Он провел свои детские годы под сенью замка, которым управлял его отец, и всегда питал невольное уважение к богатым и знатным людям. И самое странное, что флейтист, похоже, разделял его смущение, молча уставившись в свой стакан минералки с клубничным сиропом.
– Вы так считаете? – наконец взволнованно произнес он.
– Во всяком случае в комнате служанки находилась женщина в ночной рубашке. Полная девица, от которой пахло потом.
И это их тоже смутило, словно девушки благородного происхождения, фамилии которых огромными буквами красуются в переходах метро, не могут пахнуть потом, как обычные деревенские девки.
Оба мужчины, задумавшись о чем-то своем, сидели перед бокалами вина и минералки, вдыхая аромат мимозы и греясь в лучах солнца. Мегрэ даже слегка вздрогнул, когда флейтист вернул его к реальности, произнеся самым непринужденным тоном:
– Итак, каковы наши действия?
Глава 3
Угощение папаши Помеля
«Инспекторам рекомендовано иметь в гардеробе черный фрак, смокинг и пиджак, без коих невозможен доступ на некоторые светские мероприятия».
Так значилось в инструкциях, которые были столь же свежи в памяти Мегрэ, как первое причастие. Но, видимо, эти инструкции составлялись людьми, наделенными чрезмерным оптимизмом. В противном случае им следовало бы дать более подробное определение слову «некоторые».
Накануне вечером Мегрэ примерил свой фрак, намереваясь проникнуть в места, которые посещает семейство Жандро, – например, в клуб Оша или Османа, – но короткое замечание жены быстро вернуло его к реальности.
– Какой ты красивый, Жюль! – воскликнула она, когда он смотрелся в зеркало шкафа.
Она бы никогда не позволила себе насмешки. Вне всякого сомнения, она была искренна. И все же в тоне ее голоса, в улыбке было нечто такое, благодаря чему он понял, что ему не следует выдавать себя за молодого завсегдатая клубов.
С площади Бастилии доносились звуки праздничного шествия. Они стояли у раскрытого окна, обволакиваемые ночной прохладой, и Мегрэ было все сложнее сохранять оптимизм.
– Понимаешь, если у меня все получится, я почти наверняка попаду на набережную Орфевр. А уж там…
О чем еще он мог мечтать? Войти в состав сыскной полиции, быть может, даже в знаменитую «бригаду шефа», как тогда называли бригаду, занимающуюся расследованием убийств!
Для этого нужно было удачно провести следствие, то есть, не привлекая к себе внимания, раскрыть самые сокровенные тайны богатого особняка на улице Шапталь.
Спал он беспокойно и, проснувшись в шесть утра, вновь с иронией подумал о злополучных инструкциях.
«Кепка, шарф и поношенный пиджак, как показывает практика, представляют собой очень эффективную маскировку».
На этот раз, когда он разглядывал себя в зеркало, мадам Мегрэ не смеялась. Она произнесла с ноткой нежности в голосе:
– В следующем месяце тебе следует купить новый костюм.
Это было сказано словно невзначай, мимоходом, но свидетельствовало о том, что его старый пиджак был не намного потрепаннее, чем то, что они называли его выходным костюмом. Иными словами, ему необязательно было маскироваться.
Поэтому он пристегнул воротник, повязал галстук и надел шляпу-котелок.
Погода по-прежнему была прекрасной, словно по заказу для высокого гостя, которому предстояла поездка в Версаль. Сотни тысяч парижан уже направились туда, и вечером парки королевской резиденции будут усеяны грязными обертками и пустыми бутылками.
Жюстен Минар отправился на поезде в Конфлан, где должен был встретиться с Жермен, горничной дома Жандро.
– Если только мне удастся ее разыскать, – сказал он со своей обезоруживающей мягкостью, – я уверен, что она расскажет мне все, что знает. Не знаю почему, но люди всегда раскрываются передо мной.
Около семи утра Мегрэ появился на улице Шапталь и лишний раз порадовался, что не надел кепку и шарф, поскольку первым, кого он встретил, был полицейский из того же комиссариата, окликнувший его по имени.
На некоторых улицах легко спрятаться в толпе, в магазинчиках или кафе, но улица Шапталь к таковым не относилась: она была короткой и широкой, без магазинов, а потому совершенно безлюдной.
Все окна особняка Жандро-Бальтазаров были зашторены, как, впрочем, и большинство других окон улицы. Мегрэ постоял сначала на одном углу, затем на другом, чувствуя себя в высшей степени неуютно, и когда первая служанка вышла из какого-то дома, чтобы отправиться за молоком на улицу Фонтен, ему показалось, что она подозрительно взглянула на него и ускорила шаг.
Наступило самое плохое время дня. Несмотря на солнце, воздух еще хранил прохладу ночи, а Мегрэ не надел пальто, поскольку день обещал быть жарким. Тротуары были абсолютно пустынны. Табачная лавка на углу открылась только в половине восьмого, и Мегрэ зашел туда выпить кофе, который оказался таким плохим, что вызвал тяжесть в желудке.
Вышла другая служанка с банкой для молока, потом еще одна. Казалось, они только что поднялись с постели и даже не успели умыться. Потом кое-где начали подниматься жалюзи, в окнах появлялись женщины в папильотках, бросавшие взгляд на улицу и с неизменным подозрением смотревшие на Мегрэ. В особняке Жандро не наблюдалось никакого движения. Лишь в четверть девятого шофер в черном облегающем костюме подошел со стороны улицы Нотр-Дам-де-Лорет и позвонил в дверь.
К счастью, только что открылся «Старый Кальвадос» – единственное заведение на улице, где можно было укрыться, и располагалось оно на углу улицы Эннер, не совсем напротив особняка Жандро. Мегрэ едва успел перешагнуть порог.
Луи в полосатом жилете открыл ворота и обменялся с шофером несколькими фразами. Судя по всему, ворота оставляли открытыми в течение всего дня. За ними виднелся залитый солнцем двор, немного зелени, гараж и слышался стук копыт, свидетельствующий о наличии конюшни.
– Хотите перекусить?
Тучный краснолицый мужчина безмятежно смотрел своими маленькими глазками на вздрогнувшего от неожиданности Мегрэ.
