Пролог
Москва, вечер пятницы, центр. Начало октября
Вечер уже сковал столицу дорожными пробками. Служащие и студенты торопились домой, толпились у метро, с тоской поглядывая на искрящиеся словно в праздничный день автобусы — каждому из них добираться до дома еще недобрые полтора, а то и два часа.
Из ресторана на Малой Бронной вышел невысокий мужчина в черном пальто, поднял воротник, укрываясь от порыва промозглого ветра. Чуть не поскользнулся на мраморных ступенях.
— Черт подери, — пробормотал, успев схватиться за золоченый поручень.
К нему поторопился швейцар:
— Вам помочь?
— Отвали, — бросил мужчина в пальто, даже не удостоив швейцара взгляда.
Мужчина был сильно не в духе. Неудачная неделя завершилась неудачной встречей. Следовало ожидать значительных финансовых потерь. Но впереди — выходные, мужчина надеялся, что ему удастся минимизировать потери.
«Надо думать», — отметил он про себя и посмотрел на приближающийся к крыльцу черный автомобиль представительского класса. Шагнул к нему.
— Константин Игоревич? — его окликнул тихий голос, показавшийся ему чем-то знакомым.
Мужчина оглянулся: худощавый незнакомец в дешевой спортивной куртке с надвинутым на глаза капюшоном.
— Я не подаю сегодня, — хотел пошутить Константин.
— Напрасно…
В руках незнакомца мелькнуло что-то темное и злое. Оно полыхнуло ослепительно-белым, в одно мгновение расплескав по груди кипяток. Константин ахнул и хотел выругаться, но слова застряли в горле, пропустив лишь невнятный хрип, а в груди стало внезапно холодно.
Мужчина схватился за грудь, с недоумением взглянул на испачканные красным пальцы.
— Привет от…
Он не расслышал, от кого «привет» — заглушил грохот музыки, вырвавшийся из окна проехавшего мимо автомобиля. Асфальт, черный от надвигающейся ночи, будто бы накренился и встал на дыбы, ударив Константина в лицо. В ушах застыл визг тормозов, женский крик и топот ног. Но все последние звуки смешались в общий гул, который, как это было ни странно, не трогал мужчину. Ему стало холодно.
А потом наступила тьма.
Глава 1. Библионочь
Двумя днями ранее, Краснодар
— Виктория Владимировна, ну нет у меня на это денег! — директор школы, немолодой уже, но еще не потерявший привлекательности шатен, смотрел на посетительницу, морщась, словно от зубной боли. — Вы поймите, у меня бюджет, все подотчетно и такие траты нужно как-то заранее согласовывать…
— А как я могу заранее согласовывать, если у вас сперва отпуск, потом первое сентября на носу, потом первое сентября в печенках, потом проверка, потом родительские собрания, потом еще что-то… Я за вами с мая хожу, с мая! И у вас одни и те же отговорки!
— Но позвольте, милая моя Виктория Владимировна… — директор школы вскочил, вцепился в собственные волосы, будто намереваясь сорвать с себя скальп. — Это не отговорки.
— Но вы мне одно и то же говорите.
— Потому что обстоятельства не меняются и мне нечего вам сказать нового. Хотите провести мероприятие — я «за», но денег нет.
И демонстрируя, что разговор завершен, он рухнул в кресло и отвернулся.
Виктория вздохнула:
— Денег нет, но «галочку» поставить вы хотите, — подытожила она.
Директор беззастенчиво кивнул:
— Именно так.
— Ну, хорошо же!
Фраза прозвучала как угроза. То, с каким грохотом захлопнулась за Викторией дверь — тем более. Директор с сожалением посмотрел вслед убегающей из его кабинета сотруднице. Молодая, инициативная библиотекарь — новая головная боль в его сердце. Хотя его предупреждали с ее прежней работы о не в меру инициативном характере библиотекаря… «Но кто ж знал, что до такой степени…» — он покачал головой и вернулся к учебному плану.
Тем временем Тори, как звали ее старшеклассники, стремительно бежала на третий этаж, в учительскую. Темные волосы, собранные в непременный «хвост», растрепались, глаза горели, а в голове крутились запоздало придуманные фразы, которые, будь они придуманы вовремя, должны были убедить начальство поддержать ее идею провести библионочь в школе. Там было и про пропаганду чтения, и про госпрограмму, и про пополнение библиотечного фонда, и про детей, которые снова вернутся в библиотеку, чтобы найти новые интересные книги.
«Ну ничего, вы еще увидите!» — бормотала Тори, направляясь по коридору и не обращая на смешки старшеклассников — они давно прозвали ее «Торпедой» за эту самую привычку бежать, сшибая углы.
Она хотела пригласить местных писателей, договориться о мастер-классах, проработала программу с учителями русского языка и литературы, подключила учителя МХК и преподавателей иностранного: одну провести лекцию об исторической прозе, других — взять на себя зарубежную литературу. Была еще идея сделать театральную постановку, но на костюмы и декорации точно не набрала бы денег. Даже ту небольшую смету, которую она подготовила — на закупку книг, цветы приглашенным гостям, «книжный» буфет с десертами и напитками из литературных вселенных, освещение и печать информационных флаеров, директор не утвердил. «Нет средств», — отрезал он.
Виктория влетела в учительскую, надеясь, что застанет там Александру Ивановну, учителя истории и классного руководителя 7 «Б». Александра была старше Виктории, опытнее в подобных делах, а потому сразу сказала коллеге — ничего не выйдет.
— Да и зачем оно тебе? Зарплату не прибавит, а руководству понравится, потом требовать начнет. Это как крокодилу — сунь палец в пасть, откусит по локоть.
Увидев растрепанную и злую Тори, Александра понимающе улыбнулась, поправила модные очки, водрузив их обратно на переносицу:
— Не дал? — спросила.
— Нет.
— А что я тебе говорила… Брось ты это все.
— Ну скучно же, Саша, так работать! — Виктория металась вдоль стены от двери до окна и обратно. — Выдать книжки, видеть потухшие глаза у детей… Это же невыносимо!
Александра скептически хмыкнула:
— А ты надеешься их одним мероприятием разжечь, эти глаза? Сотни педагогов не могут, а ты сможешь?
— Может, и не одним, — Тори, наконец, перестала метаться, устало опустилась на диванчик, задумчиво взяла из вазочки печенье и надкусила. — Но это ведь не может быть не интересно — узнать что-то новое. Понятно, что не все
