Чпок внял совету опытного Крокодила. В тот же день снял двухкомнатную квартиру на другом конце Райцентра, в таком же старом пятиэтажном доме, в каком и сам жил с родаками, взял с собой Пешего и переехал.
А еще через месяц Пеший в торговом центре узнал того высокого носача в белом костюме с зачесанными назад волосами. Слава богу, был не один, а с Боксером. Боксер к тому времени обзавелся собственной точилой, вскочили в нее с Пешим, проследили путь. К вечеру собрались все вместе на хате у Чпока.
«Да, видать, никто не пошел к Бушую рассказывать про зверей Мороженых, вот и не набрали улик, отпустили. Или откупились», — размышлял Чпок.
— Где они? — спросил он у Боксера.
— В Дачном, — ответил тот.
Красная сковородка солнца лупила по глазам. На закате они сели в точилу и поехали. Ехали молча. Каждый думал о своем. Дорога была разбитая, пару раз сели днищем в грязь. Подкладывали доски и толкали тоже молча. Вытирали руки о пожухлую траву и ехали дальше. В полночь были на месте.
Вышли из точилы и пошли вперед по центральной улице. Шли поперек дороги, плечом к плечу. Нумизмат, Пеший, Боксер и Чпок. В руке каждый держал канистру с горючим. Нумизмат шел твердо, прямые ноги вколачивая в грязь. Пеший шел, потупившись вниз, левой рукой взмахивая, как птица. Боксер шагал, косясь по сторонам, как хищный зверь, следящий за добычей. В домах кое-где еще горел свет. Но на улице было пусто, в это смутное время по ночам мало кто рисковал шароебиться по дворам. А Чпок шел, глядя на звезды. Они горели ярко, и даже Паутина не мешала освещать им путь.
Фонари стояли безглазые, и Чпок их вспомнил. Чпок знал этот поселок с детства. Это был единственный Дачный в районе. Вот их поселок только назывался поселком, а на самом деле был городского типа, построен вокруг радиолампового завода, с пятиэтажными домами и даже девятиэтажными с лифтом, в одном из таких, к примеру, жил Жирдяй. И однажды их отец снял домик на лето в Дачном, и вывез их с сестрой туда отдыхать. Дачный это было, конечно, громко сказано, так садовые домики по две комнаты, участки шесть соток, огород, картошка. Рядом прудик, где водились лягушки и пескари, Чпок любил там сиживать с самодельной удочкой или прыгать с мостков ласточкой, а сестра ласточкой не умела, всегда прыгала солдатиком. Все шло хорошо, отцу там понравилось, и он договорился с хозяином, что приедут еще на зимние каникулы. Но зимой что-то не срослось, родичи Чпока почему-то остались в поселке, и он оказался на даче в одиночестве. Ему быстро стало скучно. На даче был телефон, и Чпок позвонил Жирдяю и пригласил его приехать. Жирдяй явился не один. Он прихватил с собой второгодника Слизняка, а тот взял друзей Рябого и Плесень. Они затарились вином на автовокзале. Приехав на дачу, долго пили, чокались и орали, отмечая встречу. Когда все выпили, пошли на ночную прогулку по Дачному. Кто-то оторвал от забора штакетину. Кто-то другой разбежался и навалился плечом на забор, отломав целую секцию. Становилось весело. Потом Рябой с Плесенью придумали ломать заборы на штакетины, а штакетинами кидаться в фонари. Такая игра, кто больше побьет. Скоро в поселке потемнело. Оказались вдруг перед крыльцом медпункта.
— Раз, два три, — командовал Слизняк и все дружно разбегались, влетая ногами в деревянные перила медпункта. Потом залезли на водокачку, с нее спрыгивали на крышу сарая, и она проломилась. Дошли до детской площадки.
— Ага, — злорадно прошипел Рябой и стал давить лампочки на новогодней елке руками, видимо, мстя ей, Деду Морозу и Снегурочке за свое мудацкое детство. Чпоку с Жирдяем игра вскоре надоела, на одной из дач они увидели приставную лестницу и залезли по ней на чердак. Слизняк, Плесень и Рябой убрали лестницу и ушли. Сидеть было холодно. Жирдяй жалобно скулил:
— Чпок, помоги, что же теперь делать…
Потом Чпок решил рискнуть и полез вниз по телевизионной антенне. Сорвался и упал. Внизу оказался мягкий сугроб, так что падать было не больно. Чпок нашел лестницу и поставил ее обратно. Жирдяй полез вслед за ним, но упал на Чпока, а сверху на них упала лестница. На этот раз было больно всерьез. Когда Чпок с Жирдяем пришли в себя, то обнаружили причину падения. Оказалось, уходя, Рябой с Плесенью пошутили и проломили у лестницы пару ступенек. Кряхтя, Чпок с Жирдяем поплелись обратно на дачу. Ключи куда-то задевались, пришлось залезать в дом через форточку. Вскоре вернулись остальные. Пить было больше нечего. Легли спать. Но вдруг Чпок проснулся от сильного стука в дверь. Открыл занавеску и увидел рожу Серого. Быстро задернул занавеску.
— Открывай, сука, — раздался крик.
— Ключ потерял! — закричал Чпок первое, что пришло в голову, и стал судорожно метаться по дому.
— Выбрасывай бутылки в окно, — почему-то кричал Чпок Плесени, спавшему в соседней комнате.
Наверное, спросонья образ Серого смешался в его голове с более страшным образом могущего внезапно нагрянуть отца. Плесень открыл штору своего окна, там тоже оказалась приплюснутая рожа Серого.
— Серые окружили, тикай! — заорал Плесень.
Чпок бегал по комнате и кричал:
— Выбрасывай бутылки!
Плесень бегал за ним и тоже кричал:
— Выбрасывай бутылки!
В доме стоял вонючий запах гари. Это просыпавшийся среди ночи Плесень зачем-то спалил в печке гитару Чпока. В дверь настойчиво колотили. Поняв, что отмазка про ключи никуда не катит, Чпок наконец открыл дверь и тут же получил по голове стоявшим у двери ботинком. Ему заломили руки, а потом их одного за другим по сугробам потащили в кузовок. Как в любимом фильме Чпока «Место встречи изменить нельзя». На процессию довольно взирали немногочисленные местные жители.
— Это я их зацапал, — услышал Чпок, как хвастается ночной сторож, — услыхал ночью шум, тихо выполз из дома поглядеть, что к чему, гляжу, эти охальники в дом через форточку лезут. Сразу понял, бродяги заезжие!
В отделении их долго били. Главный Серый хряк неторопливо охаживал Чпока дубинкой по голове, спине, животу и почкам. Но все равно он не сознавался в содеянном. Сознаться было просто невозможно. Список преступлений, который ему предъявили, оказался огромен и чудовищен. Видать, сторож на пару с поселковым управляющим внесли в него всё, что было разграблено в поселке за последние годы, например, вместо крыши сарая в списке значилась сама крыша водокачки, вместо новогодней елки вся детская площадка, вместо крыльца медпункта крыльцо сельсовета, а также пара исчезнувших грузовиков и тракторов. А потом ему показали признание Жирдяя, который все подписал и еще подробно указал, что и кто именно сделал. Отпираться дальше не имело смысла. Вскоре был суд, как несовершеннолетних их присудили к штрафу. Слизняка, Рябого и Плесень выгнали из школы. Кроме того, было решено, что в профилактических целях починить разрушенное они должны сами. На починку ездили только Чпок и исполнительный Жирдяй, мамаши остальных участников заявили, что их драгоценные чада не могут быть ни в чем виноваты, да и так уже незаслуженно пострадали больше остальных. Долго и муторно по зиме ездили в Дачный, надевали телогрейки и шерстяные варежки, пилили, строгали и красили штакетины. Еще в порядке исправления Чпок должен был обходить дачи и извиняться перед их хозяевами за содеянное. Это оказалось сущей морокой — их владельцы поливали Чпока площадной бранью, грозя отправить к праотцам и его, и всех его родичей. Чпок унизительно кланялся, миролюбиво протягивал в пустоту ладонь и отправлялся дальше. Только один хозяин оказался нормальным мужиком — бухой в жопу, красномордый толстяк, глумясь над морозом, он выкатился на крыльцо в майке и трусах, покачиваясь, схватился за перила и загоготал:
— Это вы все сломали?
— Да, мы, — потупившись, признался Чпок.
— Бля, так это ж разве сломали, вот если б я поломал, так я бы тут весь поселок к ебеням расхуярил! — вдруг разойдясь, заорал мужик и еще долго невнятно грохотал Чпоку вслед.
Сейчас Чпок узнал забор. Это был дом как раз того красномордого мужика. Видать, сняли его Мороженые на зиму, или помер уже мужик с пьяной тоски, как помер хозяин той дачи, что снимали Чпоковы родаки. Побрел он в метель к ларьку отварить талоны на папиросы, а папирос не было, не завезли в который раз, и будут ли, не обещали, вернулся домой уныло, обматерил советскую власть что есть мочи, хлебнул самогона и удавился.
Точила Мороженых стояла у забора. Свет в окнах не горел, время позднее, спали они уже и видели сладкие звериные сны.
«Ну вас гробил, зверей Мороженых к чертям собачим, очистим землю от падали, паскудин, тараканов», — думал Чпок, вспоминая ванну и тапочек, отца и сестру.
Тихо подкрались к дому, заперли ставни. Подперли дверь взятыми за околицей бревнами. Чпок с Боксером остались на стреме, а Пеший с Нумизматом натаскали с поля прошлогоднего сена. Обложили вокруг. Залили горючем. Подпалили. Колыхался огонь, изнутри гулко стучали в окна и дверь. Быстро ушли к точиле, полушагом-полубегом. Может, кто и видел их, но задержать не смел. И только уже отъехав от Дачного, разговорились, шутили, смеялись, Чпок рассказывал про заборы и фонари.
