— Ах, так это опять вы! Вы мне сегодня уже звонили. Только не думайте, что я вам поверила! Евгений Лисичкин убит…
— А вот и нет! — Маркиз делано рассмеялся. — Ваш напарник обманул вас. Конечно, вы все еще верите ему, но именно эта доверчивость вас погубит. Вам давно пора открыть глаза. Евгений Лисичкин жив, они сторговались за вашей спиной и собираются получить деньги, а вас кинуть. Михаил запихал вас в эту дыру, чтобы вы не мешались под ногами. А уж что будет потом, когда их операция закончится успешно, — думайте сами, вы женщина с воображением, потому что хорошая актриса.
— В таком случае, зачем вы говорили, что Лисичкин хочет меня видеть? — нашлась Ирина. — Если рассуждать по-вашему, то он как раз видеть меня не желает! И кто вы такой, если звоните вовсе не по его поручению?
— Считайте, что я тоже имею зуб на Лисичкина и хочу ему навредить, — признался Маркиз, — мы-то с вами знаем, какая он сволочь…
Ирина недоверчиво молчала, и Маркиз закончил фразу:
— Я легко могу доказать вам, что Лисичкин жив.
— Как? — в голосе Ирины недоверчивость была смешана с озабоченностью и страхом.
— Если вы своими глазами увидите Евгения — вас это убедит?
— Конечно…
— Ну, так я это запросто могу устроить. Только попрошу вас об одном — сохраните этот телефон, возможно, я с вами еще свяжусь…
Леня понял, что и на этот раз рыбка проглотила приманку. Он поехал в сторону центра и только сейчас вспомнил, что во время разговора в серебристом «Пежо» таинственный компаньон Ирины решил расправиться с Надеждой Ратниковой. Придерживая руль левой рукой, правой Маркиз снова достал мобильник и позвонил Лоле. Он вкратце обрисовал ситуацию и велел ей немедленно ехать к Надьке и увезти ту из квартиры, пока до нее не добрался убийца.
Внимательно следя за дорогой, Леня перебирал в памяти весь услышанный разговор и вспомнил, что Ирина назвала своего собеседника Михаилом и что он рассердился и велел ей забыть это имя. Вспомнил Леня также и то, что у убитого в доме на улице Бутлерова нашли документы на имя Михаила Арсеньевича Сидорчука. Но ведь из того же подслушанного разговора стало ясно, что на самом деле в квартире убит Евгений Лисичкин. Стало быть, можно предположить, что настоящий Михаил Сидорчук и есть собеседник Ирины Соловьяненко. Он подбросил свои документы трупу, чтобы в полиции думали, что убит он, для этой цели даже лицо покойнику разбил. И зачем ему это было нужно, интересно бы знать?..
Поговорив с Маркизом, Лола моментально собралась и поехала на Боровую. Она вспомнила, в каком ужасном виде застала Ратникову, и почувствовала острый укол жалости. Если Надьку убьют из-за того, что та поговорила с ней, Лола не простит этого себе до конца своих дней… И у Розы Тиграновны, как назло, все время расписано по минутам, никак нельзя вклиниться. Надя подумает, что Лола наврала, когда обещала ей помочь, как неудобно…
Оставив машину возле мрачного шестиэтажного дома из красного кирпича, Лола вбежала в знакомый подъезд, стремглав взлетела на третий этаж, свернула в боковой коридор и оказалась на скрытой от посторонних глаз лестнице. При этом она вспомнила добрым словом предприимчивого подростка, который в прошлый раз за умеренную плату познакомил ее с секретами этого дома.
Спустившись на второй этаж и оказавшись перед дверью семнадцатой квартиры, увешанной многочисленными звонками, Лола нажала кнопку с фамилией «Ратникова».
Она приготовилась к тому, что раздастся оглушительный трезвон, способный разрушить крепостные стены, но не услышала ни звука. Возможно, кто-то из соседей, не выдержав невероятной громкости звонка, просто перерезал провод, идущий от кнопки, однако сердце Лолы беспокойно забилось. Неужели она уже опоздала, и убийца побывал здесь раньше нее?
Лола нажала на первую попавшуюся кнопку.
На этот раз из-за двери донесся хриплый трезвон, и вскоре запоры загремели, и на пороге возник уже знакомый Лоле персонаж — лысый мужик все в тех же ситцевых трусах до колена.
— Кого черти принесли? — прохрипел этот красавец, дохнув на Лолу таким густым перегаром, что она еле устояла на ногах. — А, так это опять ты! Ну, я с тобой разберусь! И с тобой, и с Надькой, стервой… то хахаль к ней притащился, то ты — никакого покоя простому человеку!
— Хахаль? — взволнованно переспросила Лола, справившись с дурнотой. — Какой хахаль? Давно он приходил? Он еще здесь?
— Только мне и дел, что за вашими хахалями наблюдать! — пробасил Кузьмич — Лола вспомнила, что именно так называли этого алкаша соседи — и встал на пути у девушки.
— Это чтой-то здесь творится? — проскрипела, высунув острый нос в коридор, старуха Крестовоздвиженская. — Или уже пора участкового вызывать?
— Раньше надо было полицию вызывать, — бросила Лола доброхотке, — у вас в квартире, может, человека убили, а вам и дела нет!
Старуха тотчас исчезла за дверью и, судя по скрежещущим звукам, заперлась на засов. Лола шагнула вперед, к грозно набычившемуся Кузьмичу, который явно вознамерился задержать ее на пороге квартиры. Вспомнив ранний период своей криминальной карьеры, до судьбоносной встречи в привокзальном кафе с Леней Маркизом, Лола пнула алкаша ногой в самое уязвимое место и прибавила для верности такой матерный оборот, от которого смущенно зарделся бы матерый старшина-сверхсрочник.
Кузьмич взвыл благим матом и запрыгал на одной ноге в сторону собственной комнаты. Лола победно оглядела квартиру и бросилась к комнате Надежды.
С прошлого раза здесь ничего не изменилось. Ужасающий беспорядок, висящее на стульях женское барахло. Надя, как и прежде, лежала на диване, отвернувшись лицом к стене, но что-то в ее позе не понравилось Лоле. Она шагнула к дивану и повернула к себе подругу.
Лицо Надежды было безжизненного серо-голубого цвета, из-под полуопущенных век мертво выглядывали белки глаз. Лола ахнула и попыталась найти на тонком запястье пульс. Не расслышав биения, она торопливо, трясущимися руками достала из сумочки зеркальце и поднесла его к губам подруги.
Поверхность зеркала едва заметно помутнела.
Лола вытащила мобильник и набрала номер справочной службы, где ей сообщили телефон платной «Скорой». Вызывать обычную «Скорую помощь» нечего было и пытаться — приедут в лучшем случае через два часа, как раз к похоронам успеют.
В платной службе с Лолой разговаривали очень вежливо, однако, когда услышали адрес, предупредили, что возьмут за вызов двойную плату из-за криминальности района. Лола не спорила и объяснила, как найти семнадцатую квартиру.
Через десять минут в комнату вошли рослый плечистый врач и коренастая немолодая медсестра. Врач с подозрением окинул взглядом запущенную, бедно обставленную комнату и проговорил:
— Деньги есть?
Лола торопливо вытащила из кармана стодолларовую купюру. Только тогда, не тратя времени на пустые разговоры, врач наклонился над Надей, поднял ей веки, прижал палец к шее.
— Передоз, — кинул он своей помощнице, — быстро, готовь коктейль номер четыре.
Сестра быстро откупорила несколько ампул, приготовила шприц и протянула врачу. Тот быстро нашел вену, сделал укол и поднял глаза на Лолу.
— Доктор, — взволнованно проговорила девушка, — она будет жить?
— Хорошо, вовремя успели, — отозвался врач, — еще полчаса — и было бы поздно. Вы ей кто?
— Подруга, — ответила Лола, не сводя глаз с Нади. Та немного порозовела, грудь слегка приподнялась на вздохе, — что с ней было?
— Говорю же — передоз! Самое обыкновенное дело! Каждый второй вызов сейчас по этому поводу. Только странно — у подруги вашей руки совершенно не исколоты. Она что — недавно начала? Или в пупок колется?
— Не знаю, — Лола покачала головой, — я пришла, а она в таком состоянии… я думала, уже поздно…
Лола заметила еще одну несообразность: нигде, ни на тумбочке, ни на полу возле кровати, не было ни шприца, ни прочих необходимых наркоману приспособлений. Однако говорить об этом врачу она не стала, чтобы не усугублять его подозрений.
— Ну, хорошо, повезло ей, что вы вовремя появились, — врач кивнул и огляделся, — хорошо бы ее в больницу на пару деньков, а то здесь, сами видите, не очень подходящая обстановка.
— Как раз об этом я хотела вас попросить, — обрадовалась Лола, — я заплачу, сколько надо.
В этой ситуации больница была наилучшим выходом: там Надя будет в безопасности, а сюда убийца в любой момент может вернуться, чтобы закончить начатое дело.
Врач по мобильному телефону вызвал шофера, который дожидался внизу, и они вдвоем переложили Надю на носилки и вынесли из квартиры. Соседи затаились за своими дверями, только из комнаты бабки Крестовоздвиженской донеслось злобное шипение:
— Доигралась, шалава! На принудительное лечение повезли! Надо думать, теперь ее комната освободится!
