жарко и неудобно. Да еще от бронежилетов почему-то исходил запах растворителя, который в тесном помещении становился совсем удушливым.
– Мне кажется, что я сейчас потеряю сознание, – прошептала Алиса.
– Меня тоже мутит.
– Приоткрой щелочку.
– А вдруг преступник заметит?
– Если не откроешь дверь, то некого ему тут будет замечать, – пригрозила Алиска.
Саша не осмелился спорить, тем более что и ему нестерпимо хотелось сделать глоток свежего воздуха. Он начал на ощупь шарить вдоль двери, пытаясь ее открыть. Но внезапно под руку ему попался какой-то маленький продолговатый предмет, который Саша машинально схватил.
Дверь открылась плавно и без единого звука. Еще бы, ведь Саша заранее позаботился о том, чтобы смазать петли.
Какое-то время Саша с Алисой молча наслаждались воздухом. Кто бы мог подумать, что воздух может быть таким упоительно сладким и вкусным! Дышать и дышать бы им!
Надышавшись, Саша стал разглядывать свою находку. Оказалось, что это перочинный ножик, совсем дешевый, из разряда тех, что продаются в сувенирных ларьках.
– Ваш?
Алиска отрицательно покачала головой.
Заинтересовавшись еще больше, Саша перевернул ножик и увидел, что на другой его стороне есть имя «Вячеслав».
– Похоже, этот ножик потерял преступник!
Саша был счастлив! Какая удача! Просто сидеть в шкафу и найти важную улику! Вот он везунчик! Просто везунок!
Из этого состояния эйфории его вывел звук, раздавшийся внезапно в комнате. Вслед за этим Саша получил такой ощутимый толчок в печень локтем от Алисы, что едва сдержал невольный вскрик.
– Назад! Он идет!
Правильней было бы сказать, лезет. Подозрительный шум раздавался со стороны окна, через которое и пытался забраться злоумышленник. Получалось это у него плохо, невзирая на то что Саша специально оставил окно приоткрытым. Мол, не мешает проветрить в комнате покойника, так сказать выветрить его дух. Но даже невзирая на открытое окно, преступник лишь пыхтел где-то снаружи под стеной дома, а внутрь комнаты не залезал. Очень неповоротливый оказался преступник. В первый-то раз он сиганул в окошко куда бодрее. Или все-таки преступник вошел через дверь, а в окно лазать мастак был лишь Костя-жених? Как все-таки досадно, что Алиска взялась замывать следы!
Но долго или коротко, а потихоньку-полегоньку дело у злоумышленника продвигалось вперед. Медленно, в час по чайной ложке, с кряхтением, тяжкими вздохами и даже стонами, но он все же влез в окно. И тут же разлегся на подоконнике, так шумно дыша, словно пробежал стометровку на приз города. При этом туловище было большое, двигалось оно неуклюже, и как-то не верилось, что это опасный преступник, отправивший на тот свет уже двух человек.
Когда эта неповоротливая туша начала сползать с подоконника внутрь комнаты, что-то снова пошло не так, злодей за что-то зацепился, потерял равновесие и всем своим весом рухнул вниз.
Дом содрогнулся, а Саша схватился за карабин, который чуть было не упал и хорошо еще, что не выстрелил! Вот он, подходящий момент, чтобы пустить оружие в ход. Разумеется, наш герой не собирался стрелять в лежащего на полу человека, но карабин мог стать решающим аргументом, который убедил бы преступника сдаться без боя.
Но Саше помешала Алиска.
– Не торопись! – прошептала она. – А если это не он?
– А кто?
– Мало ли! Мы должны убедиться, что этот тип явился за картинами.
И Саша тут же уступил, потому что раз и навсегда запомнил слова своего дедушки, который прожил долгую счастливую жизнь, помер глубоким стариком в девяноста два года и всегда поучал внука:
– Никогда не спорь с женщиной, если хочешь в добром здравии дожить до старости.
Памятуя об этом наказе, Саша и остался сидеть в шкафу, хотя очень сомневался, что планы в голове у этого человека так уж невинны.
Какое-то время ничего не происходило, потом туловище на полу зашевелилось и со стонами и причитаниями стало понемногу собирать само себя.
А потом и вовсе заговорило:
– Господи, да за что же мне все это!
И когда туловище заговорило, стали очевидны две вещи. Во-первых, туловище принадлежало женщине, так как голос был женским. А во‐вторых, женщина была сыщикам хорошо знакома.
– Глафира! – прошептала Алиса едва слышно.
А Саша просто кивнул в знак согласия. И хотя Алиска в темноте шкафа не могла его видеть, но по движению воздуха она поняла, что Саша ее услышал.
– Ждем!
И против этого указания Саша тоже не стал возражать, он и сам в эту минуту не смог бы отдать лучшего приказа.
Некоторое время ничего не происходило. Глафира перемещалась по комнате с кряхтением и тяжкими вздохами.
– Вот оно мне надо, в мои-то годы! Ох, Славка-Славочка, что же ты со мной делаешь, мальчик ты мой родимый. Втянул ты меня в беду. Воровкой меня сделал, и это на старости-то лет!
И Глафира принялась светить по углам комнаты фонариком.
Саше с Алиской пришлось поглубже спрятаться в шкаф, потому что они никак не могли поверить в происходящее. И к тому же, со слов Глафиры, им уже стало ясно, что старается она не для себя, а для некоего Славочки. Вот бы хорошо взглянуть на этого персонажа, а еще лучше познакомиться с ним поближе.
Между тем Глафира нашла картины и начала заботливо обвязывать их веревками. Не оставалось никаких сомнений, что и картину с собачками стянула тоже она. Возможно, что и исчезновение картины кошки с котятами тоже было ее рук дело.
При этом женщина приговаривала:
– Не приведи бог, соседи узнают, чем я тут по ночам занимаюсь, позора не оберешься.
Затем она взяла картины и понесла их к раскрытому окну.
– До чего же стыдно! – бормотала она при этом. – Прямо руки дрожат!
Это не мешало ей двигаться в нужном направлении.
Дотащив одну из картин до окна, Глафира спустила ее вниз на веревках, потом точно так же поступила с другой картиной.
Затем она вытерла лоб и с досадой произнесла:
– Да где же он?
Это прозвучало так, словно свою часть работы она выполнила, а вот сообщник подводит.
– Ау!
Так как это не возымело результата, Глафира высунулась по пояс и произнесла уже погромче:
– Слава? Славка? Где тебя носит?
Ага! Значит, сообщник тоже обитает где-то поблизости. Это было именно то, что хотели узнать друзья.
– Будем брать?
– Погоди, дождемся появления Славы.
Но Слава задерживался где-то в другом месте. И Глафире ничего не оставалось, как самой лезть назад из окна. В этот раз двигалась она уверенней, то ли практика помогла, то ли известная истина, что путь домой всегда короче и легче.
На этот раз обошлось без падений с высоты. Глафира очень даже
