Внезапно из-под кровати вылетело какое-то крошечное взлохмаченное четвероногое существо, подскочило к Ананасову и вцепилось в его правую штанину.
– Это еще что за дрянь? – взвыл капитан, пытаясь сбросить нападающего со своей ноги. – Гудронов, срочно вызывай подмогу! Нападение на офицера милиции при исполнении служебных обязанностей!
Он запрыгал на одной ноге, размахивая пистолетом. С одной стороны, по служебной инструкции, при неожиданном нападении сотруднику милиции полагалось применять табельное оружие. С другой же – нападающий был подозрительно мал. Так что применять против него табельное оружие было как-то унизительно и не по-мужски. Все равно что стрелять из пушки по воробьям или другому мелкому птичьему контингенту. Кроме того, стреляя в него, Ананасов рисковал попасть в собственную ногу.
Однако самой поразительной оказалась реакция задержанной блондинки. Она мгновенно прекратила рыдать, вцепилась в волосы Ананасова и громко завопила:
– Не смей обижать мою девочку! Садист! Убийца! Негодяй! Энни, золотко мое, не бойся! Я тебя не дам в обиду!
На этот раз Ананасов был совершенно деморализован и от неожиданности нажал на спусковой крючок. Выстрел оглушительно прогрохотал в замкнутом помещении. Пуля угодила в очередную вазу, чудом уцелевшую в предыдущей потасовке, и хрупкое произведение искусства разлетелось на куски.
Зато неизвестное маленькое существо, до сих пор цеплявшееся за штанину Ананасова, разжало зубы и шлепнулось в обморок от страха, оказавшись крошечной собачкой древней мексиканской породы чихуахуа.
– Энни, девочка моя, он тебя убил! – взвыла блондинка, упав на колени рядом с собачкой и обливая ее тельце слезами. – Этот маньяк, этот серийный убийца застрелил тебя… но это ему так не пройдет! Я его засужу! Я его сотру в порошок! Если его оправдает обычный суд – я обращусь в международный трибунал! Потому что убийца собак – это не просто убийца, это военный преступник!
Энни явно пришла в себя и даже приоткрыла один глаз, с интересом взглянув на хозяйку. Но та была так возбуждена, что не заметила этого и продолжала свои гневные вопли:
– Нет, я не буду ждать справедливости от других людей! Я сама восстановлю ее! Я сама вынесу приговор этому негодяю, этому извергу рода человеческого и своими собственными руками приведу приговор в исполнение!
Дама выпрямилась, повернулась к Ананасову и двинулась на него, угрожающе сверкая глазами и выставив вперед руки со смертоносными наманикюренными ногтями.
Капитан Ананасов побледнел и попятился.
Взбешенная блондинка представляла явную и непосредственную угрозу для его жизни.
Но тут в дело, к счастью, вмешался Гудронов.
– Женщина! – воскликнул он. – Женщина, посмотрите на свою собаку!
На такие слова подозреваемая не могла не отреагировать.
Она обернулась и увидела свою обожаемую собачку.
Энни с удобством устроилась на шелковом покрывале, положив лапу на лапу, и наблюдала за своей взбесившейся хозяйкой, как зритель в первом ряду партера наблюдает за любимым актером, исполняющим монолог Гамлета. Казалось, она сейчас зааплодирует.
– Энни, девочка, ты жива! – воскликнула хозяйка, моментально забыв про Ананасова, и кинулась к своей любимице, чтобы произвести первичный осмотр и убедиться, что она действительно не пострадала.
Два капитана переглянулись.
Они давно работали вместе и научились понимать друг друга не только с полуслова, но и с полувзгляда. И сейчас их обмен взглядами обозначал, что настал самый удобный момент надеть наручники на подозреваемую, пока она сюсюкает со своей собачкой.
Они двинулись вперед, но в этот самый момент из дверного проема донесся раздраженный мужской голос:
– Что здесь происходит?
«Работающая девушка» Марина скучала.
Василий ел, время от времени по-хозяйски лапая ее. Он поглотил уже такое количество деликатесов, что оставалось совершенно непонятным, как это все помещается в один-единственный желудок одного-единственного человека.
Сама Марина ела очень мало, заботливо оберегая свой главный и единственный источник существования – фигуру. Поэтому от скуки она оглядывала зал.
Посетителей по-прежнему было совсем немного – унылая толстая тетка в хорошо сшитом костюме грустно ела зеленый салат, мужчина неопределенного возраста, одетый аккуратно и неброско, пил в самом дальнем углу послеобеденный кофе, да еще две девушки болтали, попивая вино.
Девушки были очень скромного вида, почти не накрашенные. На первый взгляд – или студентки престижного института, или сотрудницы солидной западной компании. У одной через плечо лежала толстая соломенная коса, другая, брюнетка, коротко пострижена. Одеты они были скромно, но дорого.
Девица с косой наклонилась к своей собеседнице и что-то ей негромко сказала, стрельнув глазами в сторону Марины. Вторая посмотрела внимательно и отвернулась.
Василий доел филе морского черта, вытер губы и повернулся к Марине:
– Ну что, не пора еще к тебе?
– Еще полчасика! – протянула Марина, взглянув на часы. – Закажи себе еще что-нибудь, а я схожу припудрю носик…
– Ну-ну… – пробормотал Василий и помахал официанту.
На этот раз у Марины не было назначено встречи.
Войдя в дамскую комнату, она подошла к зеркалу и придирчиво осмотрела свое лицо. Помада немного смазалась, и она достала из сумочки черный с золотом тюбик «Шанели». Вдруг дверь за ее спиной приоткрылась, и в помещение вошла девица с косой. Встав за спиной Марины, она прошипела:
– Ты, дешевка долбаная, что тут делаешь? Тут наша территория, и мы всяких вокзальных не потерпим!
Грубые выражения удивительно контрастировали с ее безупречным внешним видом и нежным, почти детским личиком.
– Но-но, детка! – Марина обернулась и смерила коллегу долгим презрительным взглядом. – Я у тебя хлеб не отбиваю! Я тут совсем по другому делу…
– Ага, по другому! – вызверилась блондинка. – Видела я, как тебя этот жирный папик лапает! Еще немножко, и прямо на столе завалит! Эта точка наша с Оксаной, ясно? Чтобы через пять минут тебя здесь, шалава подзаборная, не было, а то морду располосуем, а задницу на шаверму пустим!
– Тоже мне королева! – огрызнулась Марина. – Имею право за свои деньги где хочу сидеть!
– Вот как? – Девица поджала губы, перекинула косу через другое плечо и вышла из туалета, громко цокая каблуками.
Марина облегченно вздохнула, повернулась к зеркалу и продолжила доработку макияжа, в глубине души удивившись, что конкурентка так легко отступила.
Однако дверь снова распахнулась, и на пороге туалета возник высокий, очень худой брюнет с художественной щетиной на щеках и застарелой меланхолией во взгляде.
– Мальчик, ты немножко ошибся дверью! – проговорила Марина, не оборачиваясь. – Это вообще-то женский туалет!
Однако брюнет, вместо того чтобы с извинениями удалиться, в два шага подскочил к ней, схватил за шею и ткнул лицом в раковину. Затем он пустил холодную воду и прошипел:
– Нет, детка, это ты ошиблась дверью! Здесь приличный ресторан, в котором работают только мои девочки, а дешевых шлюх вроде тебя и на порог не пускают!
Холодная вода лилась за шиворот. Волосы слиплись в мокрый ком. Марина едва не захлебнулась. Она попробовала вывернуться, но брюнет нажал еще сильнее, ткнув лицом в фаянс раковины.
– Скажи спасибо, что я тебя не в унитаз макнул! – шипел он, пригнувшись к самому уху «работающей девушки». – Все ж таки женщина! С детства не люблю женщин обижать. Но это мне не помешает снять с тебя скальп, если ты еще раз здесь появишься! – И он свободной рукой вытащил из кармана опасную бритву, выбросил сверкающее лезвие и поднес к Марининой щеке. – Чувствуешь? – прошептал он, слегка нажав остро отточенным лезвием на кожу.
По щеке потекла тонкая струйка крови.
Дверь туалета приоткрылась, показалась унылая толстая тетка. Увидев происходящее, она мгновенно ретировалась, пробормотав:
– Извините, я, кажется, ошиблась дверью…
– У нас закрытое мероприятие! – обернулся к ней сутенер, широко улыбнувшись.
В коридоре тетка столкнулась со скромного вида мужчиной; бросив мимолетный взгляд на то, что происходит в женском туалете, он гостеприимно распахнул перед ней дверь с силуэтом мальчика.
– Ты все поняла? – произнес сутенер, снова склонившись к Марине и облизнув узкие темные губы.
Говорить Марина не могла и только молча кивнула.
– Даю тебе пять минут! – Он выпрямился, разжал руку и бросил Марине бумажное полотенце. – Приведи себя в порядок! Все ж таки женщина…
Марина торопливо вытерла лицо, кое-как восстановила попорченный макияж и умчалась из ресторана, даже не вернувшись за своим меховым жакетом.
Конечно, она не довела до конца операцию с подругой Танькой, не вернула Василию ключи, но угрозы сутенера все еще звучали у нее в ушах, и она так перепугалась, что все остальные соображения отошли на второй план.
