мой… — сидела на полу Вероника Георгиевна и с умилением смотрела на сына. — Жорочка, вот он — мой мальчик! Мой Геночка! Встал!! Ну теперь мы!!.. Господи, счастье — то какое!!
— Мне только непонятно, почему это ваш мальчик моего мужа привязал? — насупилась Дездемона. — Кака, ты как? Да отвяжи ты его!
— Моничка… ты только не кричи…здесь… не надо здесь кричать… — бледными губами старался улыбнуться Аркадий, и было видно, что приход гостей его нисколько не обрадовал. — Тут еще… это еще не все, Моничка… зря вы… поторопились.
— И точно! — хохотнул Геночка. — Куда торопиться-то? сейчас вот будете в палате сидеть, слюнями пол мыть, оно кому надо?
— Ну это мы еще посмотрим! — набычился Жора. — Ты… не очень-то! мы, между прочим, тебя спасать шли.
— Ой спасибки!!!! — явно издевался молодой старик. — А чего вы, Дездемона Карповна, раньше меня не спасали? Когда я к вашей дочери в зятья набивался? К Аннушке вашей! Вы ж меня тогда с таким позором выставили, что я не перенес горя и с пятого этажа нырнул! А? Я ж вам говорил — грехи свои замаливать надо!!!
— Так это… та девочка была Аня?! — задохнулась Дездемона. — И ты… из-за нее?!!
— Да-а-а… — перекривился Гена. — А теперь и ты из-за нее… инвалидкой станешь!
— Ну и дурак, — вынес свой вердикт Жора. — Мне вот тоже Анютка очень нравилась… я даже любил ее. Но вот не сиганул же, а просто… прибился к ее родне, и теперь им помогаю. И каждый раз могу с Анной переговариваться. А заодно и терпеливо жду, когда она со своим мужем разойдется.
— Не дождешься, Иуда! — рыкнула Дездемона и набросилась на Геннадия. — А ну отвяжи Каку!! Чего ты его прицепил к этому стулу!! Отцепи быстро!!!
— Назад я сказал!! — перекосилось от злобы лицо молодого Бодалова. — Да вы что думаете, я тут с вами в игрушки играть надумал?! Да вы тут сдохнете у меня все!!!!
— Геночка! Сыночек! Это хорошие люди, они нас спасти пришли, — снова кинулась к сыну Вероника Георгиевна.
— Да пошла ты!!! — пнул от себя мать сыночек. — Ты мне тоже больше не нужна. Отец сказал — у тебя почка ни к черту! А тогда — на фига тебя содержать! Он вообще должен был тебя в палату упрятать, пожалел что ли?
Дездемона не могла в это поверить. И Жора тоже. Вероника же Георгиевна будто ничего не слышала.
— Сыночка! Отпусти ты дядю, и ничего не бойся, папа больше не будет тебя прятать. Ты сможешь гулять, сможешь…
— Папа?! — расхохотался в лицо матери «инвалид». — Да ты серьезно решила, что меня пугал какой-то папа?!!! Да что он может, старый маразматик?!! Неужели ты думаешь, что на свои гроши он за два года развернул такой домина?! Да что он там имеет со своих психов? У него ж в палате все похищенные! Прячет он их, и даже выкупа попросить не может! А потому что некого выкупать! Всё! Растения там! Ну, согласен, похищенные по заказу, за это платили… Ну миллион, ну два! А посчитай, во сколько обходится содержание этих идиотов! А дом?! А машины?! А долги Ленечки?! Ну… с братцем — то я тоже скоро покончу, но ведь нельзя было все сразу! А мои операции? Да одна такая операция обошлась мне в сотни тысяч долларов! А сколько их было! Да я сам поднялся!!! Сам!! И на ноги встал сам!! Мне уже год не нужны никакие доктора! А если и нужно будет, так не эти престарелые нудилы, которых мне папаня таскает по сердечному знакомству, за спасибо! Нужны заграничные! Самые лучшие! И папенька у меня давно вот здесь! — парень выставил хилый кулак. — И палата его — это мое изобретение! Потому что она МНЕ нужна была, ясно?!! Все поняли?! А теперь сдохнете здесь! Но только не сразу, а долгой и мучительной смертью! Пусть папаша с вами наиграется!
— Ну ты, парень, не слишком… — фыркнул Жора и медленно вытащил пистолет. — Разошелся я смотрю…
— Нет, ну хорошо, пусть сдохнем, а зачем ты Нику-то убил? — вдруг вспомнила Дездемона.
— А девка зарвалась. Пробралась ко мне, и смотрю уже — возле моего компьютера тычется! Дура! Думала я и впрямь инвалид! Пришлось грохнуть, потому что никому не дозволено даже близко к моему компу подходить, ясно?
— Ясно, чего ж неясного… — пожала плечами Дездемона и покосилась на компьютер.
Тот был и в самом деле — какой-то уж больно современный. У Дани в его кабинете тоже стоял эдакий агрегат, но этот был не в пример лучше. Даже Дездемона понимала — сильная вещь. По большому счету в комнате кроме этого компьютера, просторной кровати да большого снежно — белого стола больше ничего и не было. даже стул был один, на котором сейчас и восседал Аркадий.
— А почему она была в моем сарафане?
— Да потому что знала, что ей нельзя соваться на чердак! И в подвал нельзя! Так ведь — не-е-ет! Хотелось ей! И полезла! Убежать рассчитывала. А чтобы ее никто не узнал — и сарафан чужой напялила — пусть думают, что это Маня! Ту все равно здесь никто всерьез не воспринимает! А эта Манечка чего-то высунулась! Теперь и подохнете здесь все!
— Нет, погодите, — заволновался Аркадий на своем стуле. — Я вот не согласен… давайте мы все же не будем подыхать, чего вы нас все время стращаете?
— Кака, ты СМС получил? — строго спросила Дездемона.
— Я получил, — охотно порадовал Геннадий. — так что… Никакой Анечке он не позвонил. Ну, я сам ее как-нибудь навещу. А вы… Сейчас включу газ и вам придется сдохнуть, заснуть… вместе с пистолетом.
И он одним движение натянул неизвестно откуда взявшийся намордник… кажется это был противогаз, и подскочил к своему столу.
— Ну ваще! — возмущенно запыхтел Жора, все еще до конца не веря, что сейчас их начнут травить.
Дездемона же сразу поняла — сейчас придется туго. Блин, а если не дышать и успеть добежать до окна? Вероника Георгиевна тоже не сомневалась — сын не шутит. Только ей теперь было уже все равно — пусть газ. Но… ей ли не знать — газ, это только сначала, чтобы усыпить, а потом — камера пыток!
Тем временем у Геннадия видимо что-то не получалось. Он уже с остервенением тыкал пальцами в красную клавишу, но ничего не происходило — ядовитый газ не шел.
— Да не прыгай ты… — вдруг раздался тихий голос от двери. — Я отключил его, там, внизу…
В дверях стоял Ленька… Леонид… Лео…
— Еще один… — насупилась Дездемона. — Наследство они делить собрались что ли? Вот влипли — то…
Ленька не спеша
