вытянул нож не из той руки. Вечно кто-то должен влезть не в свое дело. Вечно кому-то нужно погубить задумку.
Кровь полилась так бурно и стремительно, словно отрезали целую кисть, и Сильван, скривившись от пытки, прижал рану здоровой рукой, не обратив внимания, насколько грязная у него кожа. Он мог бы задуматься о заражении крови, если бы не отвлекался на погружение в дикую боль. Но, к сожалению, не поддаваться боли слишком трудно, приходится играть по ее правилам.
– Зачем помешал мне? – продолжал ругаться Марс, подскочив на ноги и бросившись на поиски широких листьев, чтобы обмотать ими неприятную на вид рану.
– Ты хотел его убить! – сквозь слезы ответил Сильван. Сейчас он бы предпочел, чтобы убили его самого, настолько сильно мучения заставляли ненавидеть жизнь.
– Он же, по-твоему, и так мертв. Черт! Где нормальные листья? – Марс метался из стороны в сторону и мысленно проклинал весь мир.
Сильван же раскачивался маятником и завывал, как маленький, еще совсем слабый и беззащитный волчонок.
– Ладно, поступим по-другому, – Марс вернулся к раненому другу и бросил к его неподвижным ногам свое пальто, а затем и пиджак. Он расстегнул когда-то белоснежную рубашку и вскоре остался на ледяном холоде с голым торсом. Если бы слезы не застилали глаза Сильвана, то он бы даже присвистнул от такого поворота.
Марс кое-как перевязал рукавом рубашки окровавленную кисть, затем посмотрел на Сильвана хмурым взглядом, по-другому просто не мог, и тяжело вздохнул:
– Всего лишь хотел понять, жив ли он, а ты устроил балаган. Иногда мне кажется, что под этой волнистой рыжей копной совсем нет мозгов.
– Хорошо хоть, что волнистой, а не кучерявой, ведь головы именно кучерявых мальчиков римская знать использовала в качестве салфеток за столом.
Не сумев справиться с порывом, Марс рассмеялся. Упоминания об античном Риме всегда доставляли ему недолгое, но яркое удовольствие.
Сильван протер мокрое лицо непострадавшей рукой, еще больше размазав по нему грязь. Зеркало они не прихватили, в экране телефона в такой черноте все равно ничего не увидеть, поэтому он не знал, каким чумазым сейчас выглядит.
– Может, ты оденешься? – предложил раненый, видя, как невольно дрожит бледное тело Марса.
Тот молча кивнул.
– А хотя… – Сильван вдруг поддался вперед и схватил друга за холодную руку.
Прикосновение застало того врасплох. Марс всегда сторонился контакта, но если он все-таки случался, то Марс моментально терял контроль сразу над телом и разумом, так что Сильвану не составило труда резким рывком притянуть друга к себе и поцеловать его, быстро, немного нервно, но все-таки с наслаждением. Сильван давно тайно грезил об этом жарком поцелуе, и вот он наконец получил его.
– Ты что творишь?! – Марс сбросил со своей шеи чужую руку и упал на спину. Его черные глаза чуть ли не выкатились от шока, настолько нереалистичным казалось только что случившееся. Марс и подумать не мог, что Сильван способен на такую дерзость.
– А чего ты разделся передо мной? – пожал плечами инициатор близости и отвернулся.
– Посмотри на руку, если забыл, урод, – рявкнул Марс и подскочил на ноги, окончательно придя в себя. Он с отчаянием принялся тереть губы, чтобы избавить их от кошмарных воспоминаний.
– А Диана так себя не вела…
– Что?! – обалдел Марс. – Ты и ее целовал? Совсем крыша поехала?
– Не я.
Марс замер.
Сильван прищурился:
– Если кинешься снова в лес, то оставь мне, пожалуйста, нож, так все целее будут.
Марс ничего не ответил. Он надел пиджак, набросил пальто, оглянулся.
– Где он?
– Кто?
– Нож.
– В траве. Но лучше не бери его, правда. Ты меня покалечил, неужели этого мало?
Марс опустился на четвереньки.
– Какой симпатичный песик, – подметил Сильван, а затем добавил: – Но злой до отвращения. И откуда в тебе столько ненависти к миру?
– Еще пискнешь, второй раз ударю уже специально, и это будет намного больнее, поверь мне.
У Сильвана не нашлось причин не верить, поэтому он замолчал и уставился на красную рубашку, которая бережно обматывала его руку.
Наконец-то Марс отыскал нож. Протерев холодное оружие о пиджак, он тыкнул им в сторону друга и прошептал:
– Молись, чтобы они еще не уехали.
– Ты вернешься за нами? – спросил Сильван, молясь именно об этом.
– Посмотрим, – сначала Марс засомневался, но потом вспомнил о Цезаре и понял, что ему все-таки придется вновь шагнуть в этот омут безумия.
Сейчас важно было не упустить Аврору и Веспера, бессовестно укравших ключи от машины. Марс боялся, что они уже выбрались из леса, но все-таки надежда умирала предпоследней. Замыкала эту цепочку жажда расправы.
И Веспер с Авророй это чувствовали, точнее, даже не сомневались, потому что все то, что они сделали, числилось на первых местах в списке ситуаций, способных вывести Марса из себя. Они не останавливались, а бежали, держась за руки, напролом, постоянно сверяясь с картой, которая, однако, не спешила оправдывать возложенные на нее ожидания.
– Мы никогда отсюда не выйдем, – нервничал Веспер.
Аврора сначала хотела согласиться, но решила, что опускать руки еще слишком рано.
– Per crucem ad lucem 23.
– Нет, только не латынь! – взвыл Веспер и ускорил шаг, чтобы поскорее уйти от того места, где прозвучали режущие его душу звуки. – Меня уже тошнит от нее, выворачивает от одних только мыслей. Сегодня целый день думал, зачем я вообще поступил сюда? Не помню, чтобы был чересчур одержим античностью, но за эти пару лет она просто сожрала мою жизнь. Клянусь, если мы сегодня вернемся в Кембридж, я пойду и заберу документы. Начну новую жизнь. Может, поступлю на экономиста или юриста, а может, сразу пойду работать в какой-нибудь магазин продавцом или в кафе официантом. Уже без разницы, лишь бы здесь не оставаться. Мы только и делаем, что сходим с ума с каждым днем все больше и больше, притворяемся великими лишь из-за того, что нам якобы нравятся такие. Живем историями из прошлого и совсем не думаем о том, что происходит в реальном мире на наших глазах. Я устал от этого.
Аврора с ужасом ахнула, перепугавшись таких жестоких, но правдивых слов.
– Эй, не впадай в крайности. Нам всего лишь нужно выспаться, – звучало как ложь, и оба это понимали.
– А завтра снова видеть ваши рожи? Без обид, но я больше не выдерживаю. К тому же эта долбанная ночь поставила жирную точку в моих самых главных надеждах.
Аврора перепрыгнула через поваленное дерево и с радостью вспомнила, что они еще вшестером проходили мимо в него в самом начале, а значит, выход из леса должен был вот-вот нарисоваться впереди. Веспер же не обратил внимания на такую знаковую деталь, его волновали только собственные переживания.
Оставалось пробежать буквально пару минут, спасение от сумасшедшей поездки поджидало их на всех своих четырех колесах в конце неровной дороги перед густым лесом.
– Что еще за надежды? – полюбопытствовала просиявшая Аврора. Она не сдерживала эмоции и улыбалась
