не так.»
«Был ли там Эспозито?», — терпеливо сказал Карелла.
«Мог бы и быть. При таком зрелище… кто смотрел куда-то, кроме как на грудь рыжей?»
«Во сколько вы начали работать в прошлый четверг?», — спросил Хоуз, решив, что тот вышел через боковую дверь.
«Четыре тридцать.»
«Эспозито сказал нам, что он был там в пять тридцать.»
«Он мог бы быть.»
«В котором часу пришла рыжая?»
«За час до того, как она сняла блузку.»
«Это было бы в пять часов, верно?»
«Да, около пяти.»
«Ладно, а в пять часов только вы работали в баре?»
«Конечно.»
«Значит, вы обслуживали рыжую.»
«Верно.»
«Между пятью и шестью часами не было никаких волнений. Не было ничего, что могло бы вас отвлечь. Так что вы можете попытаться вспомнить, приходил ли Уоррен Эспозито в пять тридцать?»
«Посмотрите на фотографию ещё раз», — сказал Карелла.
Броган снова посмотрел на фотографию. Карелле стало интересно, как этот человек поведёт себя при пожаре с четырьмя очагами возгорания. Что бы случилось, если бы он ворвался в пылающую спальню и обнаружил там рыжеволосую женщину с голой грудью? Забыл бы он своё имя? Стал бы он прыгать на улицу шестью этажами ниже, не имея под собой сетки? Стал бы он брызгать из шланга в открытое окно?
«Да, именно так», — сказал Броган.
«Что именно?», — спросил Карелла, гадая, не наткнулся ли он на ещё одного экстрасенса.
«„Роб Рой“ (коктейль, состоящий в основном из виски и вермута, созданный в 1894 году барменом в Нью-Йорке — примечание переводчика). Он пьёт „Роб Рой“. Точно. Я подал рыжей „Манхэттен“ (коктейль на основе виски и вермута, появившийся в конце XIX века в США — примечание переводчика), потом старому пердуну в баре джин со льдом, а потом он пришёл и заказал „Роб Рой“.»
«Эспозито?»
«Да, парень с фотографии.»
«В котором часу?»
«Ну, если рыжая пришла в пять… Да, должно быть, в пять тридцать или около того. Как он и сказал.»
«В котором часу он ушёл?», — спросил Карелла.
«Трудно сказать», — сказал Броган. «Из-за всех этих волнений с рыжей.»
«Он был там, когда рыжая снимала блузку?»
«Я почти уверен, что он был. Дайте мне подумать.»
Карелла наблюдал за ним, пока он размышлял. Карелла представил себе, как он мысленно восстанавливает всё захватывающее событие. За все годы работы в полиции он никогда не думал, чтобы алиби может зависеть от груди рыжей.
Но рыжая пришла в 17:00 и сняла блузку в 18:00, а они только что установили, что Эспозито был там примерно в 17:30. Если бы Карелла хотел зарабатывать на жизнь вырыванием зубов, он бы стал дантистом. Однако казалось, что им придётся обрабатывать рот Брогана — от бикуспида (премолярный зуб — примечание переводчика) до моляра и клыка, зуб за зубом, — пока они не добьются своего.
Указательным пальцем левой руки Броган начал пересчитывать воображаемых людей, выстроившихся вдоль барной стойки.
«Абнер в конце бара, возле автомата, скотч с содовой.
Секретарь из „Халстон, Инк.“, рядом с ним, водка с тоником.
Потом ваш парень, „Роб Рой“. Рядом с ним парень, которого я никогда раньше не видел, — бурбон и вода. Потом рыжая, „Манхэттен“. А рядом с ней парень, который сделал замечание по поводу её сисек, которого я тоже раньше не видел, — „Канада“ (коктейль на основе водки с ликёрами, посыпанный измельчёнными орехами, и листиками мяты — примечание переводчика) с содовой. Так вот кто был там в шесть часов, как раз перед тем, как она сняла блузку. Так что да, ваш парень всё ещё был там в шесть.»
«Откуда вы знаете, что было шесть вечера?», — спросил Хоуз.
«Как раз шли новости. По телевизору. У нас есть телевизор над баром. С этого всё и началось.»
«Что вы имеете в виду?»
«Эта девушка вела шестичасовые новости. Как её зовут? Я забыл её имя.»
«Я не знаю её имени», — сказал Хоуз.
«Но вы ведь знаете, кого я имею в виду, правда? Она и этот парень вместе ведут новости. Шестичасовые новости.»
«Ну, а что насчёт неё?», — сказал Хоуз.
«Кто-то сказал, что у неё отличные сиськи — у девушки из телевизора, а рыжая сказала, что они фальшивые, а парень, сидевший рядом с рыжей, сказал что-то о том, что у неё тоже фальшивые, и тогда она сняла блузку, чтобы доказать, что это не так.» Броган одобрительно усмехнулся. «Поверьте, это точно были не накладки.»
«Эспозито был там в шесть часов, когда вышли новости и блузка слетела», — сказал Карелла.
«Верно.»
«Он всё ещё был там в шесть тридцать?»
«Шесть тридцать, шесть тридцать», — сказал Броган. «Дайте мне подумать минутку.»
Карелла посмотрел на Хоуза. Хоуз выдохнул через нос.
«Босс пришёл минут через десять после шести», — сказал Броган.
«Он увидел рыжую девушку, сидящую за стойкой бара, раздетую до пояса, и сказал: „Что, чёрт возьми, здесь происходит?“ Он подумал, что она проститутка или что-то в этом роде, понимаете? Он говорит ей, чтобы она убиралась к чёрту, ему не нужны проститутки в его баре, которые будут нагнетать обстановку. Между нами говоря, он принимает ставки на всякое. Так что, естественно, он не хочет, чтобы какой-нибудь коп пришёл туда, чтобы арестовать проститутку, и случайно нарвался на операцию со ставками.» Его голос доверительно понизился. «Я говорю вам об этом, потому что мы все — государственные служащие.», — сказал он. «Я не хочу причинять парню неприятности.»
«Итак, босс пришёл в шесть десять», — сказал Хоуз. «Был ли Эспозито там, когда пришёл босс?»
«Да, он присоединился к хору.»
«Какому хору?»
«Все сказали боссу, чтобы он заткнулся и оставил рыжую в покое.»
«И что дальше?»
«Босс велел ей надеть блузку и убираться оттуда, пока он не вызвал полицию. Он не собирался вызывать полицию, потому что тогда у него могут возникнуть неприятности, которых он не искал; он просто угрожал ей, понимаете?»
«Она надела блузку?», — спросил Карелла.
«Она надела блузку.»
«В десять минут шестого?»
«В четверть шестого.»
«И что дальше?»
«Она ушла. Нет, подождите. Сначала она назвала босса тугодумом и сукиным сыном. А потом ушла.»
«В шесть пятнадцать?»
«Шесть пятнадцать, точно.»
«Эспозито всё ещё был там, когда она ушла?»
«Он всё ещё был там.»
«Откуда вы знаете?»
«Он попросил у меня ещё один „Роб Рой“ и сказал, что это самые большие сиськи, которые он когда-либо видел в своей жизни.»
«Хорошо, значит, сейчас шесть пятнадцать», — сказал Карелла.
«А в шесть тридцать он ещё был там?»
«Я подал ему счёт в шесть тридцать.»
«Откуда вы знаете, что было шесть тридцать?»
«Потому что так в новостях говорили.»
«Он ушёл, когда вы дали ему счёт?»
«Сперва он заплатил.»
«А потом он ушёл?», — спросил Хоуз.
«Он ушёл.», — сказал Броган и кивнул.
«В шесть тридцать?»
«Должно быть, через несколько минут после шести тридцати.»
«Откуда вы знаете, что это Эспозито ушёл?»
«Он дал мне пять долларов чаевых. Он сказал, что пять баксов — это за шоу в баре.»
«Почему вы не смогли вспомнить всё это, когда мы впервые спросили вас?», — сказал Хоуз.
«Потому
