Время встать против «Оставшихся».
Я должна отыскать Шенил Вайоминг, должна заставить ее отречься от сказанного. Никто не знает, как это сделать. Но я должна попытаться. Раз Маккрекен виделся с ней всего пару часов назад, Шенил находится где-то рядом.
Я обязана отыскать Люка и Брайана.
Вернувшись к дому, я нашла его жутким и безнадежно мрачным. Подобрав клочок мятой бумаги, на всякий случай написала записку:
Я в порядке. Позвони.
Записку я положила под камень на стоянке у дома.
Пришлось остановиться в ближайшей гостинице. Так себе местечко, с потертым малиновым ковром в холле и настенным табло, почему-то показывавшим время в Рио и Нью-Дели. Недоверчиво осмотрев ночную гостью, одну и без багажа, молодая дежурная с рыхловатым лицом позвала менеджера. Тот поинтересовался без всякого намека на приветливость:
— Чем могу?
— Нужна комната. В моем доме случился пожар.
Как ни странно, дежурная проводила меня до самой комнаты. У дверей я спросила:
— У вас есть прачечная?
Мне сообщили, что вещи сдают утром. Я пообещала заплатить двадцать долларов, если мои вещи загрузят в стиральную машину прямо сейчас. Дежурная немедленно унесла пропахшую дымом одежду, а я встала под горячий душ, яростно скребя кожу. Потом я прокралась в кровать, не одеваясь, при ярко горящем свете и перед орущим новости Си-эн-эн телевизором.
Я практически ничего не соображала. Вайоминга сначала застрелили, а потом сожгли тело. Что это означает? Какое тут послание? Как это соотносится с надписями на стенах? Цитаты из Библии странным образом зафиксировались в памяти. Интересно, что смысловых групп было всего три, и они показались мне связанными.
В тумбочке нашлась Библия Гидеона.
От Матфея 4:8–9. Искушение Христа. «Опять берет Его диавол на весьма высокую гору и показывает Ему все царства мира и славу их, и говорит Ему: все это дам Тебе, если, пав, поклонишься мне».
Откровение святого Иоанна Богослова 13:1,4. «…И увидел выходящего из моря зверя… и поклонились зверю, говоря: кто подобен зверю сему? и кто может сразиться с ним?»
Откровение святого Иоанна Богослова 13:18. «…Кто имеет ум, тот сочти число зверя, ибо это число человеческое; число его шестьсот шестьдесят шесть».
По голым рукам прошел озноб, «…если, пав, поклонишься мне». Что за чертовщина? Пассажи выбраны с явным умыслом, причем выбраны тем, кто вошел в жилище моего брата, готовый идти дальше, по всему миру, чтобы раскрасить его красным. Раскрасить в цвет крови и пламени.
Я захлопнула Библию.
Где же Люк и Брайан? Если ничего плохого не случилось, они позвонят. Брайан знал номер моего сотового телефона. Я достала из сумочки мобильник, словно решив, что телефон зазвонит, если подержать его в руках.
Аккумулятор давно умер.
Поставив трубку в зарядное устройство, я сползла на подушку. Нет, полная бессмыслица. Один факт противоречит другому, просто хаос. Откуда-то из глубины памяти всплыл голос: «Зло остается где-то рядом и ждет. И оно жаждет пищи».
Вздрогнув от испуга, я села. Потом сняла трубку гостиничного телефона и набрала номер Джесси.
Он ответил почти сразу слабым от сна голосом. Я сказала без всякого вступления:
— Малыш, все плохо. Пастор Пит убит.
Потом рассказала ему остальное. Быстро придя в себя от глубокого сна, Джесси начал мыслить совершенно ясно:
— Брайану нужен адвокат по уголовным делам. — Я молчала. — Причем такой человек, который сможет взять игру на себя. Сейчас это самое важное. Копы пойдут за ним, как гиены. Брайан должен себя защитить.
Я смотрела в потолок.
— Конечно.
— Люк с тобой?
— Нет.
По-моему, он почувствовал степень хаоса.
— Я не знаю, где Люк.
На другом конце провода наступила долгая пауза.
— Я приеду, — сказал Джесси.
Дежурная принесла выстиранную одежду примерно в четыре утра. Несмотря на усталость, я завернулась в простыню и дотащилась до двери. Буркнув «спасибо», кинула свои вещи на кресло и немедленно рухнула обратно в постель.
Вскоре сквозь сон мне послышались звуки, раздавшиеся за дверью. Через секунду я осознала: кто-то вставляет ключ в скважину. Моментально проснувшись, я посмотрела на дверь.
Ключ повернули. По краю дверного проема засеребрилась узкая полоска света. Дверь оставалась на цепочке, и тот, кто был в коридоре, тихонько чертыхнулся. Сбросив покрывало, я лихорадочно натягивала на себя одежду.
Послышался шепот:
— Эван, впусти нас.
Я замерла.
— Брайан?
— Да кто же еще?
«Ну, сейчас получишь», — подумала я. Однако едва сняла цепочку и посмотрела на брата, как моя злость улетучилась сама собой. Казалось, за ночь Брайан постарел лет на десять. Люк спал на его руках.
— Где ты был?
— У Марка Дюпри. Я не мог связаться по мобильному и обзвонил все гостиницы в Чайна-Лейк, чтобы тебя найти.
— Тебе что, дали ключ?
— Ты Делани, и я Делани. Дежурная не задавала вопросов.
Он положил Люка на кровать. Темные волосы ребенка были спутаны, белая рубашонка перепачкана шоколадным мороженым. Накрыв его одеялом, я выключила свет.
— Что за пожар случился в доме?
Я втолкнула брата в ванную и закрыла дверь. Потом спросила, с трудом контролируя голос:
— Питер Вайоминг мертв. Ты знал об этом?
Ответ был написан у него на лице. Конечно, знал.
— Тебя разыскивает полиция. Ты это понимаешь?
— Догадываюсь.
Я постаралась умерить дыхание.
— Что произошло?
— Когда ты уехала, мне позвонил Вайоминг. Он хотел встретиться.
— Ты уверен, это был сам Вайоминг?
Брайан озадаченно взглянул на меня:
— Я… Да. Характерный южный выговор. Он сказал, что хочет со мной поговорить и что это чрезвычайно важно.
— А ты согласился.
— Послал подальше. Тогда он сказал, что понимает, насколько мне неприятен, но ситуация чрезвычайная. И еще вот что: «Мы в большой опасности».
— «Мы»?
— Да, слово в слово. Не знаю, имел ли он в виду себя и меня или себя и свою церковь. Возможно, «мы» означало лишь его самого. Еще он заявил, будто понял, что происходит. Когда я спросил, в каком смысле, он сказал, что нельзя говорить об этом по телефону. И добавил: «Ты единственный человек, кто может помочь».
— Ты?
Он кивнул.
— Значит, ты согласился?
— И ты согласилась бы, услышав его голос. Эв, его голос показался…
— Безумным?
— Нет, наоборот. — Брайан задумался. — Ты когда-нибудь слышала запись из пилотской кабины? Голос того, кто понимает, что жить ему осталось минуту-другую? Скажем, у него пожар в двигателе или неуправляемое вращение, не открывается фонарь или не работает катапульта. А он говорит таким ровным голосом… Возможно, вибрирующим от перегрузки, но без всякой паники. «Выполняю это, пытаюсь сделать так, пробую вариант „икс“…» Он последовательно ищет путь к спасению. Иногда сам чувствует: «Вот оно». И звучание его голоса… Оно становится совершенно особым, простым и очищенным от постороннего. — Он посмотрел мне в глаза. — Таким был голос Вайоминга.
Он принялся мерить шагами тесноту ванной комнаты.
— Вайоминг хотел прийти ко мне домой, но я ответил отказом. Наотрез. Наконец договорились встретиться на ступенях церкви «Назарет», в центре города. Он обещал появиться в десять. После киносеанса я оставил Люка в доме Марка. Ненадолго заехал домой по дороге в центр, а потом…
Я в упор посмотрела на брата:
— Вот же черт! Конечно, за пистолетом?
— Да. Но главное не это. В доме был настоящий погром. Разбитая мебель, стены, испорченные краской. — Тут он прекратил хождение взад и вперед. — Верная подстава. Решив, что они приходили за Люком, я тут же рванул к Марку.
При ярком освещении лицо Брайана было мертвенно-бледным. Глаза возбужденно блестели. Сердце сжалось от смутного предчувствия.
— Брайан, расскажи мне все. О чем ты молчишь?
Он попытался протестовать.
Не выдержав навалившейся обиды, я сказала то, что думала:
— Не смей мне лгать! Если бы ты видел только это, то немедленно вызвал бы полицию.
Тяжело дыша, он никак не мог решиться.
— Брайан, я нашла тело.
От неожиданности он даже подался назад.
— Боже… Ах, Эван…
— Рассказывай остальное.
Плечи Брайана опустились. Он осторожно коснулся моей руки.
— Господи, прости меня. Никогда не мог представить…
Он нервно потер лоб.
— Да, когда я вошел в дом, то увидел лежащего на полу Вайоминга.
— Что?
— Эван, прости, если сможешь. Я не думал, что ты можешь вернуться и найти… Но едва увидел тело, то понял: это произошло в моем доме… Боже мой, после слов Вайоминга об опасности у меня в голове засела всего одна мысль: уберечь Люка. Мне показалось, что его решили похитить, и я ни о чем не мог думать. Поэтому…
