– Да, дело было в Лутоне. Он вам не рассказывал?
– Нет… я не об этом. Тот парень… Джим… он сказал, что Тимоти отправился в Лутон с крупной суммой денег, – девушка закусила губу.
– А зачем ему понадобилась крупная сумма денег и поездка в Лутон, Келли?
– Откуда мне знать? Я поэтому вам и позвонила, – Келли была явно сбита с толку. Как он все узнал? Она лишь вкратце описала ему ситуацию, через час после звонка он уже был у нее.
– В одном я соглашусь с этим Джимом: таких парней, как Тим, полиция действительно ищет неохотно, но это не повод опускать руки.
– Мистер Милт… а у вас есть… рекомендации? – Келли все еще не хотела отдавать конверт в руки мужика, больше похожего на педофила, нежели на частного детектива. Тот зыркнул своими бледно-зелеными глазами на конверт и снова перевел на нее. Значит – понял.
– Понимаю вашу настороженность, Келли. Вы наверняка ожидали увидеть на вашем пороге загадочного обаятельного детектива в бежевом плаще и широкополой шляпе, способного предугадывать каждое ваше слово. Но мы не в старом кино и не в детективном сериале. В реальной жизни я 22 года отработал в полиции: три года в Ирландии, остальное – в Лондоне. Был уволен четыре года назад с позиции детектива-инспектора за… кхм… нестандартные методы работы и свои пагубные привычки. В основном, конечно, за привычки…
– Мне важно знать, что эти деньги не пойдут вам на выпивку, мистер Милт, – в голосе Келли сквозило истерическое отчаяние.
– О, Келли, в этом можете не сомневаться – что из этого конверта действительно пойдет на выпивку. Но это часть моей работы, не могу «на сухую» общаться с людьми, – Милт развел руками. – В остальном это никак не сказывается на результатах. Не скрою, в основном меня нанимают ревнивые супруги, чтобы уличить свою половину в неверности. Этой мой хлеб – это просто, и за это хорошо платят. Но еще меня просят найти пропавшие ценности, информацию о должниках и, конечно, пропавших людей. Часто родители в разводе обращаются, чтобы я просто понаблюдал и сфотографировал их детишек, общение с которым им запретил опекун, – Милт осекся, – Впрочем, не об этом речь. В любом случае я собираю все свидетельства, улики и доказательства, структурируя их, чтобы их можно было использовать в суде, – Милт постучал ногтем по диктофону.
– Мне просто надо найти Тима, узнать, все ли с ним в порядке, вернуть домой, – убедительная речь не могла успокоить тревогу Келли.
– Если вас это сможет убедить: у меня осталось очень много друзей в полиции и… кхм, на городских улицах. В соседних городах и графствах, конечно, не так все радужно, но я умею разговорить людей и работать в поле. Сразу уточню, что работаю только законными методами: я не ставлю прослушку, не вламываюсь в чужое жилище и, конечно, не выбиваю показания. По крайней мере, я не делаю это все своими руками, – Милт хитро подмигнул за стеклами очков. – Ведь подобная информация не будет принята судом…
– Мистер Милт, прошу вас… – Келли убрала с груди руки и инстинктивно коснулась живота, но тут же одернула себя. – Мне не надо выбивать ни из кого показания, нужно просто найти Тима.
Она пожевала губы и добавила:
– Вообще, мне нужно еще подумать. Для меня это все слишком странно…
Милт тут же мягко поднялся со стула:
– Тогда не буду вам мешать, Келли, – он забрал диктофон и направился к выходу, но у самой двери неожиданно развернулся, – Полагаю, вы не сказали мне одну важную деталь, не так ли?
Келли слегка замешкалась, остановившись практически лицом к лицу к детективу. Уловив ее реакцию, Милт продолжил:
– У вас в глазах будто промелькнуло сожаление, когда я спросил, зачем Тиму понадобились деньги. Готов поспорить, что за пару дней до исчезновения вы громко поругались, – лицо Милта не выражало эмоций, он лишь внимательно следил за малейшими изменениями в мимике Келли.
Та поджала губы. Детектив сам снял цепочку и открыл дверь, переступив порог, он мягко сказал:
– Я никогда не осуждаю своих нанимателей, Келли. Просто знайте, что вы ни в чем не виноваты, не вздумайте себя корить. И… – он выдержал короткую паузу. – Тимоти, уверен, будет хорошим отцом.
Мужчина мягко спускался по лестнице, оставив Келли стоять в дверях. Девушка едва могла сдержать слезы. Когда Милт уже готовился выйти из дома, он крикнула:
– Постойте!
* * *
Жирный коп снимал отпечатки с ладоней Грегори. По лицу было видно, что он его узнал, но не подавал виду. Горло Грега сильно распухло, он едва стоял на ногах, когда его фотографировали в анфас и профиль. Как преступника. Никто даже не предложил ему умыться или даже бумажное полотенце. Зато изъяли грязную обувь и содержимое карманов – швейцарский нож и пустой флакончик, где были зубы мертвеца, который он совсем забыл выкинуть. Голова совсем не соображала, на все вопросы он отвечал односложно, едва вспомнил собственную дату рождения и был, если можно так сказать, счастлив, когда его наконец-то оставили одного в камере. Грег наконец-то умылся в раковине и прилег отдохнуть на шконку.
Он боялся засыпать, предвосхищая очередной кошмар. Все произошедшие с ним события безумным калейдоскопом кружили перед глазами, взрываясь яркими красными вспышками, тошнотворными образами и запахами, шелестом полиэтилена, шипением плоти, жаром вспенившихся костей, запахом чертового шотландского виски, сверкающим осколками хрусталя. От последнего образа его начало трясти и лихорадить.
– Слишком много за три дня. Слишком много для одного человека, – едва слышный шепот потонул в натужном кашле. Ночь под проливным дождем, в грязи в обнимку с холодным камнем дали свои результаты.
Сознание путалось, кожа, а в особенности, лицо и руки пульсировали, будто
