— Все. Это в точности он. Будто на фотографии.
После этого меня — с такой же быстротой, с какой привезли сюда, — поблагодарили и выставили из комнаты. Грили спустился со мной в вестибюль, на улице нас ждал черный фургон.
Грили пожал мне руку и сказал:
— Вы нам очень помогли. Еще раз огромное спасибо. Возможно, мы еще свяжемся с вами на следующей неделе. Прошу вас, не отключайте телефон. И я вам даже сказать не могу, насколько важно, чтобы вы никому и ничего об этом не рассказывали.
— Я понимаю.
Грили открыл передо мной дверь фургона.
— До дома я и пешком дойду, — сказал я. — Всего-то холм перейти.
Какое-то время он молча смотрел на меня, потом сказал:
— Только будьте поосторожнее, ладно?
После полудня мы с Генри разделили на двоих большую упаковку попкорна и посмотрели по телевизору, как «Патриоты» громят «Джетсов». Когда игра закончилась, я позвонил в номер, который Алекс снимала в конкордском «Бест-Вестерне». А не получив ответа, позвонил на ее сотовый.
Она ответила после третьего гудка.
— Мне хотелось провести хотя бы один день, ни на что не отвлекаясь, — сказала она. — Это ты только что в номер звонил?
— Я.
— Знаешь, я действительно очень занята.
— Извини. Скажи, когда мы сможем поговорить. Я перезвоню.
Она громко вздохнула:
— В чем дело, Брейди?
— Я нашел фотографии Гаса.
Некоторое время она молчала.
— Так ты этим прошлой ночью занимался?
— Да. Отправился искать их и нашел. И теперь мне нужно отдать их тебе.
— Ты знаешь, я здорово разозлилась на тебя.
— Да, я догадался. Ты оставила кое-какие улики, указывавшие на это. Ну, например, когда я вернулся домой, тебя там не было.
— Ладно, чем бы ты ни занимался, — сказала она, — это слишком сильно напомнило мне прежние времена. Ты понимаешь?
— По-видимому, ты хочешь сказать, что я то, что я есть.
— И как свидетельствует история, то, что ты есть, далеко не всегда хорошо сочетается с тем, что есть я. — Она помолчала. — Стало быть, ты нашел снимки Гаса?
— Да, с этим мне повезло.
— Клодия придет в восторг, — сказала Алекс. — Я так уже пришла.
— Я хочу отдать их вам. Они же ваши. Ты и должна передать их Клодии.
— И это означает, что нам придется встретиться еще раз.
— Собственно, я могу их и по почте послать. Правда, мне как-то не хочется упускать их из виду.
— Как насчет того, чтобы угостить меня ужином?
— Более чем готов, — ответил я. — Бостон или Конкорд?
— Конкорд, разумеется. Я не имею ни малейшего желания провести еще одну ночь в постели твоей подружки.
— «Папа Рацци», в семь, — сказал я. — Не опаздывай.
— Может, я и вовсе не приду, — ответила Алекс. — Пока не знаю.
— К твоему сведению, — сказал я, — это моя постель.
В ресторан «Папа Рацци» я вошел в семь с минутами. Алекс сидела у стойки бара, попивая нечто смахивавшее на крепкий коктейль. На ней были джинсы в обтяжку, ковбойские сапоги и рубашка-поло в бледно-синюю полоску. Недавно вымытые волосы ее блестели.
Я уселся рядом с ней. Она склонилась ко мне, подставила щеку, и я целомудренно чмокнул ее. А затем положил на стойку бара конверт с компакт-дисками.
Алекс накрыла конверт ладонью:
— Фотографии Гаса?
Я кивнул.
— Почему ты не хочешь сам отдать их Клодии? — спросила она. — Ты же теперь ее адвокат.
— Ты сестра Гаса, — ответил я. — А это дело семейное.
Теперь кивнула Алекс.
— Как же ты их нашел?
— Просто искал, искал и в конце концов нашел.
Она сняла конверт со стойки.
— Ты их просмотрел?
— Выборочно, несколько снимков, — ответил я, — чтобы убедиться, что это именно они. На этих дисках сотни фотографий. Те, что я видел, просто замечательны. Несколько дней назад я завтракал с агентом Гаса. Она сказала, что к ним проявляют очень большой интерес.
Алекс опустила конверт в большую сумку. Потом потянулась ко мне. Я тоже потянулся к ней, и она поцеловала меня в губы.
— Спасибо, — негромко сказала она. — Мне как-то неловко за то, что я удрала от тебя ночью. Может быть, если бы ты сказал мне, чем собираешься заняться…
— Сам виноват, — ответил я. — Тебя мне винить не в чем.
Подошла, чтобы сказать, что наш столик готов, официантка.
Столик находился в кабинке. Алекс попросила принести ей еще один коктейль, такой же, как первый, я сказал официантке, что мне понравилось, как он выглядит, так что и я не откажусь от такого же.
— Ты была права насчет Гаса, — сказал я, когда отошла официантка. — Его убили.
Алекс заморгала:
— Кто? Почему?
— Прости. Подробностей я рассказать не могу.
Она гневно уставилась на меня:
— Какого черта? Он же мой брат.
— Сейчас этим занимается ФБР. И они, ну, в общем, взяли с меня слово, что я буду молчать.
Алекс медленно покачивала головой.
— Прости, — сказал я.
— Надеюсь, когда-нибудь ты поделишься со мной тем, что знаешь.
— Как только смогу, — ответил я. — Обещаю.
Примерно через час, когда мы уже попивали кофе, Алекс коснулась моей руки:
— Я должна сказать тебе, что отказалась от мысли снять квартиру в Саут-Энде.
— Тогда где же?
Она покачала головой:
— Да нигде. Проведу еще несколько дней в отеле, потом уеду домой. Надо будет еще кое-что выяснить для моего романа, после этого я смогу засесть за него. А пишется мне лучше всего в моем доме, в Мэне.
— Ну что же, голубка, — сказал я, — занятно было повидаться с тобой.
— «Занятно»? — спросила она.
— Я превращаюсь в уставшего от жизни, ироничного человека, — сообщил я. — Похожего, ну, скажем, на Богарта в конце «Касабланки».
Алекс округлила глаза:
— Самое пугающее состоит в том, что я готова с этим мириться. Я даже ожидала этого. И о чем это тебе говорит?
Она подняла взгляд. Подошедшая к столику официантка принесла счет.
Я расплатился, помог Алекс надеть куртку, и мы вышли из ресторана в звездную ноябрьскую ночь.
«Бест-Вестерн» стоял бок о бок с «Папа Рацци». Алекс взяла меня под руку, мы направились к отелю. У его дверей она положила ладони мне на грудь, взглянула в глаза:
— Наступила минута, когда девушка спрашивает у своего парня, не хочет ли он подняться в ее номер и пропустить на ночь стаканчик.
— А у тебя в номере есть что пропустить на ночь?
Алекс улыбнулась, покачала головой.
— Тогда, я думаю, парню следует отклонить предложение.
Она чмокнула меня в подбородок.
— Похоже, мне придется найти другой способ отблагодарить тебя за все, что ты для меня сделал.
— Ты вовсе не обязана меня благодарить.
Она кивнула.
— Приедешь как-нибудь ко мне в Мэн?
— Разумеется. С удовольствием.
— Мне там нужно кучу дров наколоть. Получишь массу удовольствия. И Генри с собой прихвати. Ему понравится в лесу.
— Нисколько не сомневаюсь. — Я поцеловал ее в макушку, отступил на шаг. — Не будем терять друг друга из виду, хорошо?
— Конечно. Хотя, не знаю, как тебе, а мне еще нужно во многом разобраться.
— Да, — ответил я. — Мне тоже.
Алекс коснулась моей руки и зашла в отель. Ни разу не обернувшись.
На следующий вечер я как раз устроился после ужина у телевизора, чтобы посмотреть «Ночной футбол по понедельникам», и тут зазвонил телефон.
— Это Мэри Эппинг, — услышал я, взяв трубку. — Простите, что беспокою вас дома.
— Ну какое там беспокойство, — ответил я. — Что случилось?
— Это так здорово, — сказала она. — Дуг говорит: «Оставь ты бедного Брейди в покое», но я думаю, вам будет интересно.
— Правильно думаете, — подтвердил я. — Так расскажите же, в чем дело?
— Посмотрите десятичасовые новости по Девятому каналу. По манчестерскому.
В десять вечера я начал переключаться с футбольного матча на Девятый канал и обратно, и минут двадцать спустя увидел на экране лицо Молли Берк. Она говорила:
— А после рекламной паузы мы поведаем вам историю современных Давида и Голиафа, которая разворачивается прямо здесь, в центре Нэшуа. Что случилось с девизом «Клиент всегда прав»? У Мэри и Дугласа Эппинг имеется свой ответ на этот вопрос. Оставайтесь с нами.
После четырех-пяти рекламных роликов снова послышался голос Молли:
— С вами Молли Берк. Я разговариваю в Нэшуа с супружеской четой пенсионеров, с живущими в Массачусетсе Мэри и Дугласом Эппинг.
Камера показала Молли. По обеим сторонам от нее стояли Дуг и Мэри в парках поверх спортивных костюмов. На плечах у них покоились деревянные палки с прикрепленными к ним картонными плакатиками.
Молли поднесла микрофон к лицу Мэри:
— Миссис Эппинг, что вы оба делаете здесь в этот унылый ноябрьский день?
— Пикетируем вон ту компанию, — ответила Мэри.
