Брэда удивила вчерашняя реакция Ники на обнаруженную на окне записку.
«Странно. Ники всегда казалась уверенной в себе и вдруг обнаружила нечто вроде ревности, и к кому — к Птичке. Как она могла увидеть в моем интересе к ней нечто большее, нежели просто сочувствие? Может, насторожило что-то в моем голосе или во взгляде? Или она уловила что-то такое, в чем я себе не отдаю отчета?»
Эта мысль на некоторое время отвлекла Брэда от телодвижений Рауди.
«Интересно, если посмотреть на Птичку, увидит она в моих глазах то, что увидела Ники? С другой стороны, разве не для того я здесь, чтобы завоевать ее доверие? Да, для этого. Но откуда тогда неловкость, не позволяющая двинуться в этом направлении?»
Что-то удерживало его от того, чтобы взять ее за руку, заставить открыться и выпустить на свободу картины, роящиеся в ее сознании.
Он повернулся к Птичке и увидел, что она смотрит на него. Чтобы скрыть смущение, Брэд перевел взгляд на Андреа. Но и она не сводила с него глаз. Красавица блондинка улыбнулась и посмотрела на Птичку, по-прежнему глядевшую на Брэда.
— Смотрю, успокоились? — мягко улыбнулся Птичке Брэд.
— Последние пару дней ей нелегко пришлось, — заметила Андреа.
— Печально. Но сейчас-то все позади?
— Трудно сказать, мистер Рейнз, — заговорила Птичка. — Считается, я душевнобольная, но даже и в этом состоянии я вижу, что у вас не получается то, ради чего вы сюда приехали. — Скрестив на груди руки, она твердо выдержала его взгляд. Краем глаза он заметил, что Андреа посматривает то на Птичку, то на него, явно пытаясь понять, что их тайно связывает. Неужели это и Ники ощутила? Но тут нет почвы для ревности. Просто у них с Птичкой установилось взаимопонимание. Связь, выходящая за пределы обычных отношений. Птичка предельно честна, а Брэда всегда привлекали люди, предпочитающие истину общественным условностям.
Но ведь, с другой стороны, она не вся на виду, разве не так? Правда таится в глубине ее глаз, в глубине сознания. И если Ники права, эту тайну Птичка лелеет.
Наконец она отвела взгляд от Брэда, опустила руки и прошла к столу с вещественными доказательствами.
— Посмотрим, что можно сделать. Так, Рауди? Андреа?
— А мы чем тут, по-твоему, занимаемся? — Рауди бросил взгляд через плечо. — И уже достигли огромного прогресса. Я работаю с максимально возможной скоростью и даже быстрее.
— Не забывай, о чем ты раньше говорил, — негромко, но твердо отчеканила Андреа. Ее слова прозвучали как предупреждение.
— Помню, помню. Только я передумал.
Похоже, эти двое так и не пришли к согласию.
Птичка снова посмотрела на него, теперь уже сияющими глазами.
— Может, подвести итоги? Имеет смысл? Вдруг, это выведет нас на правильную дорогу?
— Хорошая мысль.
Рауди повернулся к ней.
— Первый вопрос, на который надо получить ответ: зачем? «Зачем», а уж потом — «кто». На этот счет у меня есть мысли.
— Если вы не против, Рауди, — остановил его Брэд, — сначала мне бы хотелось послушать Райскую Птичку. — Заметив, какое шокирующее действие произвела на Рауди его просьба, Брэд поспешил его успокоить: — А уж потом вы дадите полный анализ ситуации.
Птичка поймала взгляд Брэда, и впервые за все время по лицу ее скользнула тень улыбки: «Очень мило, что вы подумали обо мне и в то же время не обидели Рауди».
— Итак, я, с вашего разрешения, поделюсь некоторыми мыслями.
— Да. Что скажете, Рауди?
— Да-да. Конечно.
— Мне тоже есть что сказать, — заявила Андреа, подходя поближе к Брэду. — Не зря меня зовут Мозгами. Но в порядке у меня, и вы убедитесь, не только голова.
— Андреа! — Птичка метнула на нее негодующий взгляд.
— Мне нужно принять душ. — Лицо Андреа перекосилось от боли. — Я чувствую себя нечистой.
— Ступай, но только одна. — Голос Птички смягчился. — Наш гость пришел к нам за помощью.
Это было похоже на детскую игру. Судя по всему, тут имеет место соперничество. И уж конечно, не за него…
— Птичка?
— Спасибо. — Она посмотрела на три записки, прикрепленные к правой стороне карты. — Абсолютно ясно, что Коллекционер Невест — психопат. Он видит в себе посланца Бога, предназначенного победить зло. Это наиболее распространенная иллюзия, в которую впадают даже самые развитые из душевнобольных. Мысли о великих комбинациях, кладущих конец войне между добром и злом, занимают каждую минуту его жизни.
— Это уже нечто большее, чем «кто», — заметил Рауди.
— Нет, это «зачем», — возразила Птичка. — Позволь мне закончить.
— Извини.
— Извините, — повторила Андреа. — Извините, извините.
— Повторяю, Коллекционер Невест в собственных глазах вершит правое дело. Он знает, что он есть зло, и видит в себе порабощенного демона, которому предназначено найти невесту Иисуса Христа. Вот тебе, Рауди, и ответ на вопрос «зачем». Он забирает женщин, потому что их выбрал Бог — через него. Если он что-то решает, то это решение Бога.
Нечто подобное говорила Ники, только у Птички получается полнее и определеннее. И это после всего лишь нескольких минут знакомства с материалами дела.
— Что-нибудь еще? — спросил Брэд, пораженный ее проницательностью.
Птичка разглядывала фотографии жертв, выглядевших как распятые ангелы. По щеке у нее скатилась слеза. Она подошла к стене и остановилась перед снимком последней девушки, чье тело видела два дня назад.
— В его глазах отнять у них жизнь — неизбежность, это ради них и ради осуществления замысла Бога. В его действиях нет злобы. И чувства мести нет. По злобе он бы ни за что не приблизился ни к одной из девушек.
— Вот именно, — подтвердил Рауди. — Надеюсь, вы не возражаете, что я встреваю?
— Что вы, Рауди, прошу вас, продолжайте. — Брэд встал позади Птички.
В комнате ощущался запах ее шампуня. Птичка украдкой глянула на него, потом снова перевела взгляд на стену.
— Вопрос в том, кто следующий, — поучительно произнес Рауди. — Именно на этом нам надо сосредоточиться. «Кто», «кто», «кто», а не просто «зачем». У меня есть теория.
«Он явно противоречит сам себе», — подумал Брэд.
— Не возражаете, если Птичка закончит? — Брэд скользнул взглядом по ее темным волосам. Они были разделены посредине и, недавно причесанные, хоть и подстриженные неровно, ниспадали длинными прядями.
— Не надо затыкать мне рот, агент Рейнз. Я могу пролить кое-какой свет на это дело.
— Конечно, конечно. Но мне кажется, Птичка нащупала нечто критически важное. — Отчасти он давал ей дорогу, чтобы продемонстрировать свое расположение и завоевать доверие, но в то же время это был не просто жест. Ее анализ ситуации производил сильное впечатление.
— И обо мне не забывайте, — подала голос Андреа, подходя к Брэду с другой стороны. Немного опешив, он пропустил эти слова мимо ушей.
— Прошу вас, Птичка.
Она пристально посмотрела на него, и вновь между ними возникло мимолетное чувство близости.
— Спасибо, — вымолвила она и, повернувшись к карте, грустно добавила: — Коллекционер Невест не способен убить кого-то, просто чтобы причинить боль. По-моему, он устроен не так.
— Тихо! — прошептала Андреа, глядя в угол. — Молчу. — Пауза. — Извините. Извините, извините.
Никто не обратил на нее внимания.
— Но на вас, мистер Рейнз, он смотрит иначе. — Вы не женщина. В его глазах вы тот, кто пытается помешать ему исполнить волю Бога. Если он зло, то вы даже нечто худшее. И он постарается остановить вас.
— Каким образом?
— Убьет.
В комнате наступила тишина. Правой ладони Брэда коснулась чья-то рука. Андреа. Он застыл на месте — слева Птичка, целиком поглощенная делом, ради которого он здесь, справа Андреа, повинующаяся голосам, требующим, чтобы она завоевала его симпатию. Не может быть, чтобы…
Но одного лишь взгляда в голубые призывные глаза Андреа хватило, чтобы убедиться: может. Никогда еще так откровенно не заигрывала с ним такая неотразимая красавица, да и не обязательно красавица — любая женщина. Ясно, что она презирает условности, удерживающие мужчину и женщину на публике хоть на каком-то расстоянии. Брэд попытался освободиться, и для этого ему пришлось приложить усилия.
Андреа помрачнела.
— Птичка, мне надо принять душ! Прямо сейчас!
— Ничего, Андреа, все в порядке, — возразил Брэд и тут же добавил, зная, что потом об этом пожалеет: — Мне бы… остаться с Птичкой наедине, можно? А вас проводит Казанова.
— Касс? — в ужасе отшатнулась Андреа. — Касс — грязный старикашка! Так вот что у вас на уме! Изнасиловать Птичку задумали? Воспользоваться ее слабостью, когда вас никто не видит?
— Чистый бред! — вспыхнула Птичка. — Чистейший. Не слушай Бетти или кто там еще нашептывает тебе эту чушь. Знаю, ты привыкла быть в центре мужского внимания, но ведь не всегда все вокруг тебя вертится. Так что прекрати. Мы здесь собрались, чтобы спасти неизвестную нам женщину, — добавила она на всякий случай. — И жизнь Брэда тоже в опасности. Он жертва, а не преступник.
