Потом он спросил насчет моего глаза. Я ответила, что укусила оса.
— Вы должны подумать, как выйти из ситуации, — сказал Брайан.
— Сначала я хотела увидеться с тобой.
— Что Люк?
Я попыталась справиться со своим лицом. Вышло неловко.
— Волнуется за тебя.
— Но он в безопасности? Где он?
— С Эбби и Вэлли Хэнкинс.
— Когда прилетают мама и папа?
— Я не смогла с ними связаться.
— Почему?
— Они где-то в Южно-Китайском море. Дай мне время.
Брайан запустил руку в волосы.
— Вам нельзя оставаться в Чайна-Лейк.
— До приезда родителей они могут пожить в моем доме. «Оставшимся» неизвестно, где я живу, — вмешался Джесси.
Они посмотрели друг на друга, как два пса, готовых залаять.
— Ладно, — сказал Брайан. — О'кей.
— Я наняла адвоката. Он приедет сегодня, в конце дня.
— Кто-то из местных?
Джесси пояснил:
— Из Бейкерсфилда. Настоящий профи, Джерри Зонненфельд. У него пятнадцатилетний опыт по делам, предусматривающим смертную казнь. — При этих словах Брайан поежился. — Он знаком с этим дерьмом. Внимательно слушай, что тебе скажут. Ты дал показания полиции?
Брайан отрицательно покачал головой.
— Хорошо. Не делай заявлений.
— Им хотелось узнать насчет моего оружия. Ну, что я с ним делал. Но я ничего с ним не делал, пистолет лежал на полке в туалете, и все.
— Не более того. Можешь на это поставить.
Лицо Брайана напряглось.
— Они нашли в гостиной одну железку. Обойма от стандартного пистолета НАТО, калибра девять миллиметров. Кто-то подставил меня по полной. Короче, полная задница. — Сказав так, Брайан побледнел и выдержал долгую паузу, прежде чем смог продолжить: — Табита знала, где я хранил оружие. Если пистолет не нашли…
Мне захотелось тряхнуть его за плечи. Несмотря ни на что, эта женщина все еще имела власть над братом. Но я также понимала, что он хочет услышать.
— Я не верю, что к убийству пастора Пита причастна Табита.
Брайан сразу успокоился, словно его рану заклеили пластырем. Мы поговорили еще немного относительно встречи с адвокатом, о том, как должен себя вести обвиняемый в убийстве, и о невозможности внесения залога. Услышав это, Брайан совсем поник, и его глаза словно подернулись пеплом.
— Плохое место, — сказал он. — Даже стены смердят дерьмом, от них исходит что-то ужасное. Я здесь, а «Оставшиеся» — там, на свободе… — У него перехвалило горло. — Эван, мне нужно выйти отсюда.
— Делаю все, что могу.
— Я не совершал того, в чем меня обвиняют.
— Знаю.
Брайан изучающе посмотрел мне в лицо, словно ища сомнение. Я сделала так, как должен был сделать Люк: нарисовала на своей груди крестик. Затем положила руку на плексиглас. Через секунду с другой стороны прозрачного барьера поперек моей руки легла рука брата.
— Я тебя вытащу.
Святой крест, или чтоб я сдохла!
Когда мы получили возможность забрать Люка, было уже три часа. За рулем сидел Джесси, и его машина совсем не походила на забор для объявлений. Магнитола громко играла «Перекрестки» Клэптона.
Я уныло смотрела в окно.
Подчеркивая заброшенность этих мест, на выбеленный изломанный пейзаж падал резкий солнечный свет. Впрочем, в них была своя прелесть, как заметил Джесси, восхищенно показывая в сторону горизонта:
— Изумительный ландшафт! Господи, пик Уитни, хотя до него не менее сотни миль. Красота! И ощущение простора.
Я только хмыкнула. Когда Джесси поинтересовался моим мнением, ответила:
— Жить здесь — все равно что сидеть в заключении.
Он сменил тему:
— Вчера по телефону я начал говорить о семье, что ушла от «Оставшихся». Эту семью знает мой врач из реабилитационного центра: у их дочери церебральный паралич.
Лицо Джесси приняло грустное выражение.
— Вероятно, пастор Пит демонстрировал свое неприятие физических недостатков не только мне. Я пообщался с главой семьи. Он согласился рассказать о церкви «изнутри».
— Спасибо, Джесси.
— Да, тебя искала Салли Шимада, репортер.
У меня вырвался недовольный стон. Абсолютно никакого желания разговаривать с прессой.
— Салли хотела поговорить о докторе Нейле Йоргенсене.
Я совсем забыла о гибели пластического хирурга, и неожиданно интерес к этой теме снова вспыхнул.
— Что она сказала?
— Только то, чтобы ты обязательно с ней созвонилась. — Он ловко подделал интонацию Салли: — Обязательно-обязательно…
Хэнкинсы оставили входную дверь открытой, чтобы шел свежий воздух. На всякий случай я постучала и тут же услышала громкий голос Вэлли:
— Не заперто!
Джесси начал двигать коляску по ступеням.
Вэлли мы обнаружили на полу, рядом с игрушечной железной дорогой. Увидев Джесси, он в первый момент удивился, но тут же встал и протянул руку со своей обычной улыбкой сенбернара.
Каждый раз этот момент меня коробит. Взгляды, в которых застыл немой вопрос, и ощущение неловкости, часто проявляемое физически полноценными людьми при виде инвалидной коляски…
Обычно Джесси преодолевает этот момент мимоходом, как бордюр на тротуаре, но я не знаю, что он чувствует.
Впрочем, хотя Вэлли был приветлив, Эбби не собиралась ходить по лесу без карты. Она посмотрела на Джесси открыто, поверх очков:
— Отлично. Эван рассказала не совсем все. Вы попали в аварию?
— Меня сбили на дороге и уехали.
— Досадно.
Эбби посмотрела на меня:
— Больше не буду жаловаться на свою коленку. И черт побери… Посмотри на себя в зеркало! Полож: и на глаз что-нибудь холодное.
Уже на кухне я спросила:
— Как наш Люк?
— Великолепно. Очень тихий, но проблем никаких. Играет во дворе с Тревисом и Далси.
В кухонное окно мы видели, как дети носились, появляясь и снова исчезая из поля зрения. Люк толкал по лужайке детский автомобильчик. Далси отчаянно крутила рулевое колесо, а сидевший сверху Тревис вопил, раскачиваясь из стороны в сторону.
— Они отлично себя чувствуют, — сказала Эбби. — Но прежде чем они вернутся, я спрошу: что произошло с мамой Люка? Она примет ребенка, пока Брайан в тюрьме?
Я покачала головой:
— Брайан — единственный попечитель сына. Он поручил мне заботу о Люке. По решению суда Табита не имеет права с ним встречаться. Если она захочет оспорить решение, сделать это будет очень сложно.
— Хорошо.
Джесси обнаружил на столе раскрытый школьный альбом. Неожиданно хмыкнув, ткнул пальцем прямо в мою фотографию. Скобки на зубах, неухоженные волосы и первая кошмарная попытка подвести глаза.
— Хотелось бы взглянуть на твои снимки, особенно в то время, когда ты учился бриться.
Тут в голову пришла одна мысль. Я попросила Джесси отыскать в альбоме Энтли: так звали женщину, числившуюся хозяйкой Энджелс-лэндинга. Просмотрев список, Джесси покачал головой.
Я подумала еще немного.
— Попробуй найти фамилию Хопп.
Имя попалось на сто шестнадцатой странице.
— Кейси Хопп. Знаешь, кто это?
Эбби не знала. Изображенную на снимке группу молодых людей сопровождала подпись: «Клуб оставленных после уроков». Крайней оказалась фигура, обозначенная как Кейси Хопп, — в безобразной фланелевой рубашке и надвинутой на самые глаза круглой шапочке.
— Это мальчик или девочка? — спросила Эбби.
Сказать этого я не могла. Но собиралась выяснить.
Ведущая во двор дверь со стуком распахнулась, и в дом ввалились совершенно запыхавшиеся дети. Далси с Тревисом уставились на Джесси. Подойдя к нему, Люк с непостижимо спокойным лицом поднял руку в приветствии, списанном из мультфильма про индейцев сиу.
— Привет, маленький пижон, — сказан Джесси. — Как делишки?
— Мой папа в тюрьме.
— Отстой, мистер Одни Факты.
Далси подергала Эбби за рубашку:
— Я думала, ты не должна говорить «отстой».
Эбби потрепала дочку по руке:
— Иногда и этого слова недостаточно.
Тот вечер мы провели в Чайна-Лейк, слишком уставшие, чтобы ехать на машине. Утром я поговорила с Брайаном. Судя по голосу, моральное состояние брата ухудшилось. Проведенная в тюрьме ночь сильно подорвала моральный дух. Не видя перед собой ничего хорошего, он постепенно опускался.
Как добропорядочная гражданка, я сообщила детективу Маккрекену о своем намерении покинуть город. Известие не обрадовало его, однако препятствовать детектив не собирался. На вопрос о возможности навестить жилище брата Маккрекен, к моему удивлению, сказал:
— В любое удобное время. Эксперты закончили работу вчера. Заграждение мы убрали.
Собравшись с духом, я сказала себе, что не стану особенно задерживаться в доме. Просто заберу свое имущество и уложу кое-какую одежду для Люка. Но, простояв возле входной двери минут пять, так и не смогла решиться войти. Я пошла вокруг, через дворик, подумав, что проникнуть в дом оттуда окажется легче.
