Большой пакет был украшен надписью: «Сногсшибательное изящество». Я покопалась в нем и нашла трусики с приветом от графини Зары.
Переоделась я в ванной. Поверх платья пришлось натянуть вывернутую наизнанку тенниску, чтобы скрыть жирное пятно на груди. «Сногсшибательное изящество» вызывало ощущение, которое часто называют «цап-царап». Вернувшись в комнату, я взяла со стола сумочку.
— Присядьте на минутку, — окликнула меня Джакарта.
— Так я и знала!
Я пошла к выходу. «Заперла ли она дверь на замок? Или в холле меня ожидает Тим Норт?» Я взялась за дверную ручку.
— Я знаю, почему ФБР преследует Джесси.
Я резко обернулась.
Джакарта стояла спиной к окну.
— Все это связано с «Мако».
Я вернулась к столу и села на стул.
Джакарта подала мне рогалик и апельсиновый сок.
— Вам нужно вернуться к спокойной, уравновешенной жизни. Бурные переживания вредны как в физическом, так и в моральном плане. Обстановка становится все более опасной.
— У Черри Лопес давние грязные связи с «Мако текнолоджиз».
— И это заинтересовало ФБР?
— Ешьте и следите за ходом моих рассуждений.
Я вняла ее совету.
— Вы и представить себе не можете, в каком дерьме оказались замешаны. — Джакарта расхаживала у окна. — Исходные данные: Лопес работает с двумя мужчинами: Мики Яго и Уином Атли.
— Знаю. Их называют электронными террористами.
— Они занимаются компьютерным воровством в режиме онлайн и вымогательством. Яго в свое время торговал кокаином. Именно это помогло ему запустить лапы в «Мако».
— Вы хотите сказать, что он был поставщиком кокаина для этой компании?
Джакарта остановилась.
— Он был дилером Кенни Руденски.
Я чуть не поперхнулась от неожиданности: «Кенни? Наркоман?»
— Это было обыкновенное коммерческое партнерство. Кенни завалил работу отдела, которым руководил, и понял, что не может больше платить по счетам. Тогда он пошел с Яго на сделку. Он стал покупать со скидкой большие партии кокаина и продавать их, надеясь быстро собрать необходимую сумму.
— Просто не верится.
Джакарта иронически приподняла бровь:
— Похоже, вы плохо знакомы с темными сторонами бизнеса высоких технологий.
— Но почему Кенни пошел на такое рискованное дело?
— Боязнь скандала, отсутствие моральных устоев, стыд, что не справился с порученным делом… — Она махнула рукой. — Яго подцепил Кенни на крючок, а тот думает, что нашел спасителя. Теперь их отношения носят характер тесного симбиоза. Яго является довольно крупным держателем акций «Мако», причем выдает себя за представителя некоего филиала «Шелл».
— И как же это помогает Кенни?
— Яго покупает акции «Мако», поддерживая тем самым цены на них и обеспечивая рыночную капитализацию активов. В ответ Кенни помогает электронным шантажистам взламывать защитные системы безопасности.
Я подумала над услышанным.
— Кенни все это время продавал коды доступа к компьютерным данным тех, кто так или иначе связан с «Мако»?
— Ну.
— И с помощью этих кодов сообщники Яго добывали сведения для шантажа?
— Разумеется. Они выжимали из людей все, что возможно, а потом очищали банковские счета. Давали своего рода пинок под зад жертвам.
Старательно переваривая информацию, я доела рогалик и допила сок.
— У «Мако» имеется специальный фонд для взяток и подкупа, который называется «Сегвей», — сказала я. — Яго проводил свои преступные сделки по счетам этого фонда, не так ли?
— Похоже на то.
— Кенни Руденски помогал Яго отмывать незаконные доходы.
— Вы правильно уловили суть моего рассказа.
— Черт побери! И кто еще из служащих «Мако» замешан в этом?
— Не знаю, этой информацией Черри Лопес не располагает.
Лицо Джакарты выразило полнейшую безучастность, а я невольно вздрогнула, представив тело, не располагающее больше никакой информацией.
— У меня сохранились связи в Вашингтоне. Некто Гай из министерства финансов сообщил мне кое-что об Уине Атли, — сказала Джакарта. — Он был программистом, Внутренняя налоговая служба США привлекала его для проверки своей системы безопасности. В результате Атли похитил тысячи досье Службы социального обеспечения, а также отчеты о налоговых поступлениях. Затем эти данные были использованы для шантажа людей, уклоняющихся от уплаты налогов.
— Если вашему другу из министерства финансов все это известно, то почему Атли до сих пор на свободе?
— Недостаточно улик для предъявления обвинения в суд.
— Тогда как мы можем помочь властям получить эти улики? Наверное, нужно порыться в «Мако».
Джакарта в изумлении вздернула брови:
— Вы предлагаете мне проникнуть незаконным способом в «Мако»? Да кто я, по-вашему, такая, милочка?
Я встала, подошла к окну и уперлась лбом в стекло. Оно было горячим.
— И не думайте, — велела Джакарта. — Все равно у вас ничего не получится.
Я промолчала.
— Эван, безопасность — сфера деятельности «Мако». Вы не сумеете взломать их шифры и реконфигурировать программы маршрутизации. Вам не удастся даже подкупить кого-нибудь из сотрудников, чтобы тот сообщил нужные сведения, ибо у вас нет на это денег.
— А если я попрошу ласково? По-настоящему ласково.
— Единственный способ проникнуть в компьютерную систему «Мако» для такого дилетанта, как вы, — это прорваться к главному терминалу. Допускаю, что кто-то из любви к вам откроет охраняемую комнату и наберет пароль. Но и в этом случае замысловатые программы остановят вас на полпути.
— Если бы я не знала вас как следует, то решила бы, что вы подталкиваете меня к преступлению.
Джакарта вздохнула:
— Отнюдь. Я всего лишь пытаюсь дать вам понять, что электронные террористы — публика безжалостная. Они крепко держат в руках таких же Кенни Руденски, и отступать не собираются. Если они взялись за Джесси, то, как мне кажется, их конечной целью является принудить его создать новую «прачечную» для отмывания денег.
— Почему?
— Возможно, потому, что их нынешние «прачечные» на грани провала.
Она внимательно посмотрела на меня, ожидая, когда я сделаю надлежащий вывод. Меня в который раз затошнило.
— Харли, — сказала я.
Выйдя из лифта, я предприняла новую попытку дозвониться до Джесси. Безуспешно. Я направилась в казино. От яркого света и уличного шума у меня снова возникли позывы к тошноте, но я подавила их.
Был полдень. Столы для игры в кости пустовали, уборщики пылесосили ковры, официантки разносили бесплатные коктейли туристам, игравшим в рулетку.
Харли играла в очко за столом с пятидесятидолларовым минимумом. Перед ней лежала кучка фишек.
Увидев меня, она констатировала:
— Жизнь продолжается. Тебе стало лучше?
— Что ты тут делаешь?
— Наслаждаюсь, дорогуша.
Харли добавила несколько фишек к своей кучке. Глаза у нее горели.
— Нам нужно поговорить.
— Прекрасно.
Она положила пятидесятидолларовую фишку на стол перед незанятым стулом и кивнула крупье.
— Сдайте и ей.
Голова у меня раскалывалась, я вся горела. Крупье посмотрела на меня, и я села.
— Это путешествие — как раз то, что мне было нужно, — сказала Харли. — А твоя приятельница Джакарта совершенно невозмутима. Я купила билеты на сегодняшнее шоу в «МГМ-гранд».
Крупье сдала мне сначала девятку, а потом восьмерку.
— Ты переводила деньги Мики Яго? — спросила Харли.
У крупье выпало двадцать три. Я стала богаче на пятьдесят баксов. Помрачневшая Харли отвела глаза в сторону.
— Меня опоили наркотиком. Это твоих рук дело?
Крупье раздала карты. Я последовательно выиграла на шестнадцати, девятнадцати и двадцати очках. Когда я преднамеренно проиграла, Харли, просияв, поднялась, собрала свои фишки в сумочку и направилась к выходу, бросив мне:
— Ты нездорова.
Я последовала за ней мимо фонтанов и позолоченных колонн туда, где играл солнечными зайчиками плавательный бассейн.
— Харли, не увиливай от ответа.
— Ты обвиняешь меня в уголовном преступлении. Тебе нужна помощь психиатра.
— Что происходит в «Мако»?
— Я сюда приехала, чтобы проветрить мозги, а ты их мне засоряешь. Отстань.
— Но…
— Никаких «но». Я тебе уже говорила: не лезь в проблемы «Мако текнолоджиз». Этим ты только накличешь себе беду. А теперь, извини, я разбогатела на пять тысяч долларов. С этим крупье мне везет, и я намерена продолжать игру до тех пор, пока не кончится ее смена.
Кипя от злости, я двинулась к эскалатору.
«Джакарта права. Харли нечиста на руку. Она стоит на грани разоблачения», — думала я, поднимаясь вверх. Внезапно на соседнем эскалаторе я увидела Черри Лопес. Она надувала жвачку. Пузырь достиг размера крупного апельсина. Когда мы с Лопес оказались на одном уровне, наши взгляды встретились. Лопес сразу выплюнула жвачку и устремилась по спускающемуся эскалатору в надежде догнать меня.
