— Не можешь закрыть? — док в принципе быстро понял, что со мной.
Я затрясла головой и замычала. Лохматый кудрявый доктор неодобрительно глянул на охранника.
— Минутку. Вывих челюсти — не мой профиль.
От его слов меня затрясло сильнее, ноги подламывались, я ухватилась за спинку стула, желая рухнуть хоть куда-нибудь. Парень сел за стол, открыл ноутбук и включил его. Неужели здесь есть интернет? Нет, вряд ли. У него, видимо, была скачана информация по всем разделам. Док профессионально защёлкал мышкой, явно что-то читая, нахмурился, один раз сильно дёрнул себя за волосы, поднял голову от ноутбука.
— Стас, давно она…в таком состоянии?
Сволочной Стас (вот и познакомились) лениво пожал плечами.
— Только что. Ну, знаешь, девушка увлеклась в порыве… страсти…
Ах, ты сволочь!
— Хорошо. Это надо быстро вправлять. — Доктор встал, указал мне на стул. — Садись и крепко обними себя. Не двигайся.
Док тщательно помыл руки в небольшой раковине в углу комнаты, обмотал большие пальцы марлей и уложил их на мои коренные зубы. Остальными пальцами он зафиксировал нижнюю челюсть.
Я сидела, мелко трясясь, в преддверии экзекуции. Док обратился к Стасу.
— Зафиксируй ей голову.
Стас прижался мой затылок к своему животу и сжал голову руками. Зафиксировал так, что не шелохнуться. Док посмотрел мне в глаза.
— Успокойся. Надо максимально расслабить жевательные мышцы.
На лбу парня выступила испарина, он тяжело задышал, готовясь совершить свои манипуляции. Я дышала в такт с ним, зацепившись взглядом за его встрёпанные волосы. Боже, как страшно! Он же в первый раз вправляет челюсть, мы у чёрта на куличках, никто в город меня не потащит, вертолёт давно улетел.
— Спокойно, дыши, дыши…
Большими пальцами доктор совершил движения назад и вверх. Раздался хруст вместе с толчком. Док быстро прижал большие пальцы к внутренней стороне щеки, потому что я рефлекторно попыталась закрыть рот.
— Уф! Челюсть на месте, — док вытащил пальцы, ощупал челюсть снаружи. — Скажи что-нибудь.
— Спа…спасибо, — промямлила я, задохнувшись от облегчения.
— Тогда всё. Свободна.
Схватившись за челюсть руками, я кое-как поднялась с помощью Стаса. От его жесткой хватки меня только, что не тошнило. За локоть он вывел меня из медпункта и поволок, похоже, в общежитие. Ноги заплетались. Я вспомнила о таблетках, которые хотела попросить. От сильного стресса, я забыла о боли в животе, мучавшей меня целый день. Мы вышли на площадь и вскоре очутились под тусклым фонарём. Неожиданно Стас остановился, я похолодела от ужаса. Ухмыляясь, он повернулся ко мне, поднял руку, погладил по щеке, а потом грубо скользнул пальцами в рот, прижав язык.
— Ликбез, крошка!
Он стал засовывать пальцы вместе с ладонью, нажимая на корень языка. Мой муж не познал со мной прелести орального секса, я смогла ему сказать твёрдое «нет». Если кому — то нравиться задыхаться в разрекламированных минетах, когда им в горло проталкивают «вкусные» члены, я не возражаю. Антипатии добавил нечаянно подслушанный разговор, когда сотрудник мужа назвал их коллегу соской.
Двумя руками я вцепилась в руку рыжего. Он жёстко перехватил и сжал обе мои кисти.
— Наручники надену…
Меня трясло от ужаса, от пальцев во рту, от собственной беспомощности, гадливости и стыда
— Облизывай. Женщины должны уметь сосать. Ты ещё спасибо скажешь, что научил.
Я задыхалась от мерзкой руки в своём горле, пытаясь дышать носом, чувствуя, как земля уходит из-под ног.
— Ну! Языком!
Перехватил моё запястье, дернул его вниз, прижал ладонь к отвердевшему члену, заставляя сжать.
— Рукой работай!
Когда только успел вытащить его из штанов! Стас сжал член моими дрожащими пальцами. Я — наивная дура решила, что он отведёт меня в общежитие и оставит в покое. Из глаз брызнули слёзы, дыхание сбилось. Толкая член в руку, а пальцы в рот, Стас задыхался от удовольствия.
— Пальцы дока понравились? Мои лучше… у меня всё лучше.
Он задел треснувшую губу, тёплая струйка потекла по подбородку. Сердце бухало как сумасшедшее, отдаваясь в ушах. Спазмы сдавили горло, я дёрнула головой, щелчок, и челюсть выскочила из паза. Охранник взревел. Наверное, я выглядела безумной вампиршей с белым лицом и вытаращенными от боли глазами, по подбородку вперемешку со слюной текла кровь, а рука судорожно сжимала ладонь на мужском члене.
— Ду-ура, пусти!
Только когда он заорал нечеловеческим голосом, я разжала пальцы на его обмякшем достоинстве. Меня трясло крупной дрожью, ноги подламывались, голова гудела от собственного воя, глаза не различали, куда Стас меня потащил. Мы вновь стояли под дверью медпункта, кулаки охранника сотрясали её. В этот раз свет в окне загорелся почти сразу, и дверь распахнулась.
Полуголый доктор в секунду оценил моё состояние, приказал сесть на стул. Он накинул халат, ещё раз тщательно помыл руки, обмотал большие пальцы бинтом, засунул их мне в рот и отработанным движением со щелчком поставил челюсть на место. Посмотрел на Стаса и, взяв широкий бинт, крепко примотал мою многострадальную челюсть к голове.
— Больше ничего подобного. Будет осложнение, я не справлюсь.
Поднявшись со стула, я вспомнила о таблетках, но сейчас уже не могла сказать ни слова из-за плотно сомкнутых губ.
Стас выволок меня за шкирку как провинившуюся псину, протащил за собой шагов двадцать и, смачно сплюнув, скрылся в тумане. Земля под ногами тряслась, в ушах гудело, словно я зашла в трансформаторную будку. Вокруг была чёрная дыра. Страх разъедал мысли, пожирал сердце, я не понимала куда идти. Одна в пространстве, вокруг ни души. Я бы стучалась в двери, но вокруг ничего не было. Здания пропали, фонари и те растворились в тумане. Я скулила, бредя куда-то наугад. Направление движения было потеряно, хоть бы наткнуться на что-нибудь.
Несколько раз я порывалась свернуть назад к медпункту, но поняла, что запуталась и совершенно не знаю, в какую сторону идти. Стена передо мной выросла внезапно. Я ощупала бугристую кирпичную кладку с ободранной штукатуркой и пошла вдоль, надеясь наткнуться на дверь. Тёмный прямоугольник открытого окна стал порталом внутрь здания. Кое-как забравшись через окно в комнату, я села на холодный сырой пол, пошарив рукой, откинула мелкие камни с предполагаемого лежбища и вытянулась вдоль стены. Если пойдёт дождь, а он обязательно пойдёт, меня хотя бы не замочит. Утром я найду общежитие, столовую, и вольюсь в ряды узниц. Всё завтра, не сейчас. Нащупав рядом кирпич, я приспособила его под голову и улеглась на бок, подтянув колени к животу.
Вдалеке прозвучали вроде мужские голоса, потом протяжный вой сирены. Он показался мне каким — то потусторонним звуком, зовом преисподней, собирающий чертей на шабаш. Наступила ночь, и я неожиданно для себя провалилась в темноту и уснула.
Пробуждение было жутким, рядом кто-то часто и почти беззвучно дышал. Мамочки! Здесь рядом со мной монстр. Таращась в окутавший меня мрак, я боялась пошевелиться, тело сковало ужасом. Зацокали по бетону лапы, из темноты ко мне придвинулась морда овчарки, и я стремительно закрыла глаза и, кажется, перестала дышать. Панический ужас сжал оковами сердце. Так и получают инфаркт, мелькнула на периферии сознания мысль, овчарка даже не успеет напасть. В окне послышался треск, шум шагов, фонарик осветил пространство пустой комнаты, пошарил по углам, наткнулся на меня, ноги в берцах подошли и остановились рядом.
— Попытка побега? — знакомый мужской голос раздался над головой, ботинок ткнул в рёбра. Кирилл?
И жалобное мычание в ответ на болезненный тычок. Крепко подвязанная челюсть не дала возможность ответить. Луч фонарика переместился на лицо. Видимо, Кирилл узнал меня, мой жалкий вид заставил охранника сбавить обороты.
— Ты в норме?
Я опять замычала, заскребла пальцами по полу, встать не было сил, так занемело тело.
Зашуршала рация.
— Нашёл эту бабу. Куда её?
Из шороха и помех я различила ответ.
