Третий брат схватил его за руку. В темноте глаза У Ханя светились странным светом.
– Фан Му, ты обязан поймать его. Во что бы то ни стало!
На следующий день после похорон Чэнь Си партком университета провел экстренное собрание.
Всего за семестр погибли пятеро студентов. В первую ночь Нового года десятки пострадали в толчее в здании театра. В кампусе никто не чувствовал себя в безопасности, и почти все студенты, жившие в городе и ближайших пригородах, разъехались по домам. Иностранные студенты ходили на взводе, опасаясь, что станут следующими жертвами. Все были начеку, надеясь защитить себя. Ящик ректора ломился от почты, словно на него обрушился бумажный снегопад. Такое ощущение, будто в кампусе в одночасье объявилась целая толпа убийц. Каждый день преподаватели сталкивались с полупустыми классами и в ужасе качали головами.
Хорошо, что скоро зимние каникулы… Хоть бы обошлось без дальнейших жертв.
Известие о том, что семестровые экзамены никто не отменил, даже как-то успокоило студентов Педагогического университета. Для большинства угроза провала на экзамене была гораздо более реальна, чем риск стать жертвой серийного убийцы. В аудиториях снова было полно народу, жизнь потихоньку вошла в свою колею. Как и в конце каждого семестра, все больше и больше студентов повторяли пройденный материал в коридоре по ночам. Всё как всегда.
На пять опустевших мест никто не обращал внимания. В конце концов, это чья-то чужая жизнь. И смерть.
Никто, кроме Фан Му.
Каждый день он приходил в класс с чашкой и сумкой, как и все остальные. В половине двенадцатого обедал. В пять ужинал. В десять возвращался в общагу. Несмотря на неоднократные просьбы матери вернуться и жить дома, он остался в общежитии под предлогом подготовки к экзаменам.
Вот только поведение его стало странным. Он часто пристально вглядывался в кого-то и не отводил глаза, пока этот человек не замечал его и не реагировал, после чего юноша снова опускал голову и утыкался в книгу. Однако через несколько секунд он переводил взгляд на кого-то другого.
Фан Му курсировал между аудиториями, читальным залом и кафе, неустанно разглядывая всех, кто попадал в поле зрения, и втайне размышляя об их личностях, характерах, привычках и увлечениях.
Иногда он забегал на двадцать четвертый этаж административного здания или на стадион и тихо сидел в одиночестве. А глубокой ночью без всякой на то надобности присаживался на корточки в первой кабинке туалета на третьем этаже.
Вот только в здание театра он больше не заглядывал.
«Кто же ты, черт возьми, такой?»
В ночной темноте Фан Му часто открывал глаза и пустым взглядом смотрел на верхнюю койку. Но сон не приходил, как и ответ на этот вопрос.
В темноте здание, молчавшее целый день, начинало потихоньку просыпаться. Пока обитатели общежития спали и видели десятый сон, предметы вокруг оживали.
Потрескивали от ветра стволы и ветки деревьев.
Шелестел снег.
Тоскливо посвистывал одинокий ночной прохожий.
Крысы что-то грызли в шкафу.
Чьи-то тапочки шаркали в коридоре.
«Если вы увидите его, скажете, кто он?»
* * *
В тот вечер к Фан Му пришел Ван Цзянь.
Он стал плохо учиться, что удивляло Фан Му. Поэтому, когда Ван Цзянь сунул голову в приоткрытую дверь, юноша подумал, что ошибся. Взгляд гостя был сосредоточен на лице Фан Му. Он сухо поздоровался, Фан Му бесстрастно кивнул в ответ. В комнате, кроме них, никого не было.
Сегодня во время ужина Фан Му хорошенько получил от студента факультета физкультуры. Причина была в том, что юноша целых двадцать минут безостановочно пялился на его накачанные бицепсы. Когда Фан Му вытер кровь с уголка рта и встал, весь облитый овощным супом, то ничего не стал говорить – просто протер очки и пересел на другое место.
Импульсивная личность… Грубый… Простодушный… Влюбленный…
Нет, не он.
Равнодушие Фан Му поставило накачанного физкультурника в тупик. Тот долго стоял в оцепенении, потом взял свою миску с надписью «Хэллоу Китти» и гордо удалился.
Фан Му вернулся в общежитие только после того, как соседи разошлись по аудиториям для самостоятельной работы. Не хотелось показываться им с распухшим носом. Не то чтобы он боялся потерять лицо, просто не привык к их сочувственным взглядам.
Ван Цзянь украдкой глянул на распухшие губы товарища, взял несколько книг с его кровати и небрежно пролистал их. Фан Му молчал. Ван Цзянь сел за стол, достал пачку сигарет, взял одну себе, достал другую и протянул соседу. Тот замешкался, но все-таки принял ее. Они сидели друг напротив друга и молча дымили. Ван Цзянь откашлялся.
– Фан Му… ты в порядке?
Тот поднял голову и с удивлением посмотрел на него.
Покраснев, Ван Цзянь достал из пачки еще одну сигарету и быстро прикурил ее.
– Я знаю, что тебе плохо… – заикаясь, произнес он. – Надеюсь, я смогу разделить твои чувства… ну, как друг…
– Спасибо. – Фан Му пристально посмотрел на Ван Цзяня и выпрямился. – Но в этом нет необходимости.
Ван Цзянь слегка расслабился, затянулся и посмотрел на клубившийся в комнате дым.
– Эти дни с вами, ребята, наверное, самые счастливые за все эти три года. Я, – он понизил голос, – считаю вас своими друзьями.
Лицо Фан Му ничего не выражало. Он оглядел Ван Цзяня с головы до пят. Вид у того был сосредоточенным.
– Мне очень грустно, что Чэнь Си погибла. Она была такой живой и доброй девушкой, и… – Он встал, засунул руки в карманы брюк, подошел к окну, выглянул на улицу и прошептал: – К тому же так трагически погибла.
Фан Му протянул руку и тихо взял со стола зажигалку.
Ван Цзянь, словно внезапно о чем-то подумав, резко обернулся:
– Извини, я не должен был этого говорить.
Фан Му улыбнулся и покачал головой. Ван Цзянь посмотрел на него, его глаза стали добрыми.
– Брат, послушай меня, нужно отпустить…
– Э?
– Сегодня вечером я тоже был в столовой. – Ван Цзянь сделал небольшую паузу. – Я знаю: для того чтобы найти убийцу, ты уже из кожи вылез. Но, приятель, так нельзя. Он затянулся, в его пальцах остался лишь маленький окурок: – Надо и себя поберечь! – Выбросил бычок в окно. – Если со мной вдруг что случится, я рассчитываю, что ты отомстишь за мою смерть. – И коротко хохотнул.
Фан Му не рассмеялся, просто уставился на него оцепеневшим взглядом.
Его выражение лица заставило Ван Цзяня занервничать. Улыбка медленно сползла с его лица. Он поскреб затылок, затем достал еще одну сигарету и обхватил себя за плечи.
Фан Му сощурился и вдруг воскликнул:
