кому-либо другому, от него не укрылось. – С героином.
– Понятия не имею, – сказал Ежов. Фальшь в его голосе также не укрылась.
– Лучше сказать, – посоветовал Рахит. – Ты нам не нужен. Нам нужен чемодан. Будешь упираться, переломаем кости. Я не пугаю, информирую.
– Попробуйте! – огрызнулся Ежов.
Он уловил агрессивное движение Бандеры, сразу откинулся назад, сгруппировавшись, поджал колени к груди, и выстрелил ногами вверх. Получив удар в лицо, который для другого человека оказался бы калечащим, Бандера отпрянул, ошалев на мгновение. Воспользовавшись его замешательством, Ежов вскочил; забыв про забинтованную руку, отработал серию в корпус, и отпрыгнул на середину комнаты. Бандера засмеялся, как будто его пощекотали. Ежов выкинул ногу с разворотом. Бандит пригнулся, нога прошла мимо головы. Ежова по инерции развернуло, и тут же мощный удар кулаком по хребту свалил его на пол. Громила шагнул следом и занес ногу, собираясь обрушить ее на поясницу соперника, Ежов успел откатиться вбок и, кувырком назад через спину, оказался на ногах. Он был ошарашен могучим натиском, и отскочил к окну, чтобы перевести дух.
Рахит и Малой наблюдали за схваткой, не сомневаясь в исходе поединка, даже не пытались вмешаться, им просто было любопытно. Громила, раззадоренный сопротивлением, двинулся на Ежова, которому деваться было некуда и, отступая по кругу, коснулся спиной стены. Бандит сделал стремительный выпад, бросил кулак. Ежов едва успел отклонить голову. Колоссальной силы удар потряс комнату, посыпалась штукатурка, зазвенели стекла. И тут же пошел другой кулак, ловя корпус ускользающего противника. Промахнуться было невозможно. Смяв блок, удар достиг грудной клетки. Ежов поплыл по стене, ноги подогнулись. Гангстер отступил, как бы давая жертве прийти в себя. Но едва Ежов остановил падение и осознал, что стоит на коленях, Бандера тут же шагнул, взял его руками за голову и, крутанувшись, словно метатель молота, швырнул его через всю комнату. Ежов, распластавшись в воздухе, шмякнулся всем телом о противоположную стену и рухнул на пол в бессознательном состоянии. Бандера издал грозный рык, подошел к поверженному сопернику, взял его сзади за поясной ремень и ворот пиджака, легко поднял и, как нашкодившего щенка, бросил на середину комнаты. Дело сделано. Рахит встал с кресла и пнул Ежова под колено, проверяя его состояние, тот не пошевелился.
– Малой, принеси воды!
Малой, нанеся пару ударов кастетом воображаемому противнику, отправился на кухню. Бандера с важным видом сел в кресло. Рахит вышел в коридор и обшарил карманы клетчатого пальто. Пистолет удивил. Похоже, не ожидал нападения, если не воспользовался и попал впросак, тогда и про чемодан может не знать. А вот «корочки» Союза художников заставили призадуматься. Когда Рахит вернулся в комнату, Малой поливал из чайника голову пленника. Тот лежал лицом вниз. Малой хихикал, изображая пьяного, который, покачиваясь из стороны в сторону, мочится на мостовую.
– Хватит, – одернул его Рахит. – Отойди!
Ежов от воды начал приходить в себя, зашевелился. Рахит скомандовал:
– Бандера, подними его на ноги, больше не трогай! Он живым нужен.
Громила что-то проворчал и, поднявшись с кресла, подошел к лежащему телу со стороны окна, широко расставил ноги и, наклонившись, взял Ежова снизу за плечи, рывком поставил на ноги и, как куклу, удерживал в вертикальном положении.
– Веди его в кресло.
Но Ежов, казавшийся совершенно беспомощным, вдруг схватил Бандеру между ног одной рукой, а локтем другой руки уперся ему в горло, начал валить назад. Не ждавший нападения громила потерял равновесие и попятился к окну, набирая скорость. Туша тяжелая, попробуй, удержись. Всей массой он высадил двойное стекло. Рахит и Малой увидели, как тело Бандеры завалилось спиной на подоконник, подставив открытое горло падающему со звоном стеклу. Гильотина сделала свое дело, брызнула из артерий кровь, почти отрезанная голова свесилась на улицу, с той стороны окна. Тело Бандеры пару раз дернулось и обмякло. Ежов, тяжело дыша, отступил назад, не в силах оторвать взгляд от дела рук своих. Когда он, наконец, опомнился, кастет уже летел. Чуть отклонившись, он дернул руку Малого в направлении удара, тот потерял все ориентиры и грохнулся на пол.
– Сергей Петрович, – сказал Рахит, направляя пистолет. – Не время драться.
Ежов, все еще не в себе, двигался как сомнамбула, наступая на китайца, и не видел, что Малой за его спиной уже поднялся и замахивается кастетом, чтобы ударить в затылок. Грянул выстрел. Ежов замер и повернулся. Малой с кровавой блямбой во лбу и удивленными глазами свалился на пол. Не ожидал, что сегодня придется умереть, впрочем, как и Бандера. Ежов перевел взгляд на странного азиата.
– Сергей Петрович, – не повышая голоса, сказал Рахит. – Менты сейчас приедут, надо уходить. Теперь мы в одной упряжке. Вы сын мэра?
– Да. – Ежов решительно ничего не понимал.
– Хорошо, – Рахит протянул пистолет рукояткой вперед. – Возьмите, детали потом. Уходим!
Едва они сели в «Волгу» мэра и выехали со двора, послышался вой милицейской сирены. С внешней стороны дома, возле гастронома, собиралась толпа. Головы смотрели вверх.
Глава 16
Убийцы
У тебя на шее, Катя,
Шрам не зажил от ножа.
У тебя под грудью, Катя,
Та царапина свежа!
Эх, эх, попляши!
Больно ножки хороши!
«Двенадцать». Блок.
«Свалка – 5 км». Проехав указатель, машина свернула с трассы, и помчалась навстречу солнцу. Макс опустил солнцезащитный козырек и, поправив зеркало заднего вида, бросил на Пуму очередной взгляд. Пленница сидела на заднем сиденье, судорожно сжимая в руке безопасную бритву, вынутую из потайного карманчика шубы. По радио передавали модный шлягер. Колтун добавил звук и захлопал ладонью по колену в такт музыке, у него было прекрасное настроение. Казалось, они едут на пикник. Далеко впереди показалась встречная машина, грузовик-мусоровоз.
– Сверни в объезд! – забеспокоился Колтун. – Чтобы тачку не светить.
– Ерунда, – Макс криво усмехнулся.
– Тачка не казенная, вдруг номера запомнит!
Вчера весь день снег валил, застрянем. Толкать будешь, – Макс повернул голову, через темные очки взглянул на озабоченного помощника, который в шляпе с полями походил на гриб-мухомор, и вдруг, почти не сбавляя скорость, свернул с грейдера на полузанесенную дорогу. Машину закидало на ухабах и рытвинах, скрытых под рыхлым снегом, под днищем брякнуло железо.
– Полегче нельзя? Недавно подвеску поменял!
– Все равно рухлядь, как ты ездишь. Ведро с болтами.
Макс снизил скорость до приемлемого минимума, и «Москвич» поплыл как на волнах. Миновав густой подлесок, добрались до городской свалки. Дорога запетляла между высоких дымящихся куч, похожих на сопки, черными стаями кружило воронье. Выпавший накануне снег не скрывал гниющих залежей человеческих отходов, удушливый смог пеленой стелился над черными язвами цивилизации, пряча их от солнечного света, тяжелый запах заполнил
