— В том числе.
— Серийных убийц?
— И их тоже.
Снова смешок.
— И вы считаете, я не подхожу?
— Давай назовем это научным прогнозом, Эрик. Хотя в одном ты прав: я тебя действительно совсем не знаю. Мне также кажется, что чувство вины для тебя не простая абстракция. Отец и сестра рассказали мне, сколько времени ты проводил с матерью, когда она болела. Взял академический отпуск...
— И вот теперь пришло время расплаты? Я должен выслушивать все это дерьмо, мать вашу?
— Встреча со мной — это вовсе не наказание.
— Ну да, особенно если меня сюда притащили против воли.
— Неужели отец и вправду может тебя заставить что-то сделать против твоего желания? — удивился я.
Эрик промолчал.
— Ты пришел сам, — продолжал я. — По своей воле. И поскольку наше с тобой знакомство ограничится одной-единственной встречей, самое лучшее, что я могу сделать, — это дать тебе совет, а дальше как знаешь.
— Мой вам совет — забудьте обо всем и не тратьте свое драгоценное время. Во-первых, меня просто не должно было быть здесь. Я не имел права вмешиваться в ваши отношения со Стейси.
— Стейси не имеет ничего против...
— Это она так говорит. Стейси всегда так поступает — идет по пути наименьшего сопротивления. Верьте мне, пройдет немного времени, и она будет волосы на голове рвать. В первую очередь потому, что Стейси меня ненавидит. Я бросаю тень на всю ее жизнь. Лучшее, что я для нее сделал, — это уехал из дома. Стэндфорд — это самое последнее место, куда она хотела бы поступить, но поскольку отец на нее давит, она снова уступит — пойдет по пути наименьшего сопротивления. Стейси приедет в Стэндфорд, поживет рядом со мной и снова начнет меня ненавидеть.
— Пока вы в разлуке, ее ненависть затихает?
— Разлука смягчает сердца.
— Иногда разлука делает сердца пустыми.
— Глубокомысленное изречение, — презрительно бросил Эрик. — Столько глубокомысленности, мать твою, а до вечера еще далеко.
— Ты действительно считаешь, что Стейси тебя ненавидит?
— Я в этом уверен. И тут я совершенно бессилен. От старшинства в семье никуда не деться, и она просто должна смириться с тем, что навсегда останется второй.
— А ты должен смириться с тем, что будешь первым.
— Это тяжелое бремя. — Он засучил рукав. — А, черт, оставил часы в общаге... Надеюсь, их не сопрут, честное слово, мне пора возвращаться. Дела ждут. Сколько у нас осталось времени?
— Еще десять минут.
Снова оглянувшись вокруг, Эрик заметил шкафчик с настольными играми.
— Слушайте, давайте сыграем в «Страну сладостей». Посмотрим, кто первый взберется на вершину горы из леденцов.
— Ничего не имею против сладкой жизни, — согласился я. Стремительно развернувшись, Эрик изумленно раскрыл рот. Я не увидел в его глазах слезы, но по тому отчаянному жесту, каким он их смахнул, я понял, что они были.
— А вам все хиханьки да хаханьки — гнете свою линию несмотря ни на что, мать вашу. Ну да ладно, спасибо за ваше озарение, док.
Зазвонил звонок. На восемь минут раньше положенного. Ричард устал ждать?
Сняв трубку, я переключил телефон на внутреннюю линию, связывающую его с аппаратом у входной двери.
— Это я, — услышал я голос Ричарда. — Извините за то, что мешаю, но у нас кое-какие неприятности.
Мы с Эриком поспешили к выходу. Ричард и Стейси ждали на крыльце. У них за спиной стояли двое высокорослых мужчин.
Детективы Корн и Деметри.
— Эти господа хотят, чтобы я отправился вместе с ними в полицейский участок, — сказал Ричард.
— Здравствуйте, док, — бросил Корн. — У вас довольно мило.
— Вы с ними знакомы? — изумился Ричард.
— В чем дело? — спросил я.
— Как сказал мистер Досс, — улыбнулся Корн, — ему необходимо приехать в управление.
— Зачем?
— Чтобы ответить на некоторые вопросы.
— На какие вопросы?
Вперед шагнул Деметри.
— Вас это не касается, доктор Делавэр. Мы разрешили мистеру Доссу связаться с вами, потому что здесь находятся его дети, и один из них несовершеннолетний. Но вашему сыну ведь уже двадцать, да? Значит, он сможет отвезти сестру домой в машине мистера Досса.
Они с Корном подступили к Ричарду с двух сторон. Тот был напуган.
— Папа! — воскликнула Стейси, широко раскрыв глаза от ужаса. Ричард молчал. Он даже не спрашивал, что случилось. Не хотел, чтобы дети услышали ответ?
— Сэр, вы сейчас поедете с нами, — решительно произнес Деметри.
— Сначала я свяжусь со своим адвокатом.
— Сэр, мы вас не арестовываем, — успокоил его Корн. — Вы сможете позвонить из управления.
— Я свяжусь с ним немедленно, — воскликнул Ричард, размахивая серебряным телефоном.
Корн и Деметри переглянулись, и Корн сказал:
— Отлично. Пусть он ждет вас в управлении Западного Лос-Анджелеса, но вы поедете с нами.
— Что за черт, мать вашу! — крикнул Эрик, делая шаг к полицейским.
— Стой спокойно, сынок, — бросил Деметри.
— Я тебе не сынок, мать твою. Если бы у меня был такой папаша, я бы давно удавился.
Деметри схватился за пистолет. Стейси испуганно вскрикнула. Эрик застыл на месте.
Положив руку ему на плечо, я почувствовал, что его колотит. Ричард принялся яростно тыкать в кнопки телефона. Подойдя к Стейси, Эрик обнял ее за плечо. Она бросилась ему на шею. У нее дрожали губы. Эрик держался, но жилка у него на шее бешено пульсировала. Брат и сестра не отрывали взгляда от отца, поднесшего телефон к уху.
Ричард нетерпеливо задергал ногой. В его взгляде больше не было страха. Спокойствие под огнем противника — или же он ожидал чего-то подобного?
— Сандра? Говорит Ричард Досс. Будь добра, соедини меня с Максом... Что? Когда?.. Ладно, слушай, дело действительно очень важное... Я попал в передрягу... нет, совсем другое. Сейчас я не могу объяснить. Просто позвони ему в Аспен. Я буду в управлении полиции Западного Лос-Анджелеса. С детективами... Как ваши фамилии?
— Корн.
— Деметри.
Ричард повторил фамилии в трубку.
— Сандра, обязательно найди Макса. Если он не сможет сразу же прилететь сюда, пусть хотя бы назовет кого-нибудь, кто мне поможет. Ищите меня по сотовому. Я на тебя рассчитываю. Пока.
Он закрыл аппарат.
— Пошли, — сказал Деметри.
— Деметри, — задумчиво повторил Ричард. — Это греческая фамилия?
— Американская, — слишком поспешно поправил его тот. И тотчас же: — Литовская. Но это было давно. Пойдемте, сэр.
Только полицейский может произнести слово «сэр» так, чтобы оно прозвучало как оскорбление.
Стейси заплакала, и Эрик крепче обнял ее.
— Ребята, ничего страшного, держитесь! Увидимся за ужином. Обещаю.
— Папа! — всхлипнула Стейси.
— Все будет хорошо.
— Сэр, — сказал Корн, беря Ричарда под руку.
— Подождите, — вмешался я. — Я позвоню Майло.
Полицейские как по команде усмехнулись. Я понял, что сказал какую-то глупость.
Деметри зашел Ричарду за спину, Корн не выпускал его руки. Здоровенные полицейские повели коротышку к машине.
Деметри обернулся.
— Майло все знает.
Огромная бледная ладонь мясистым облаком висела в нескольких дюймах у меня перед лицом.
— Не надо, — едва слышно произнес Майло. — Ничего не говори.
Часы показывали 5:23. Я находился в приемной управления полиции Западного Лос-Анджелеса, а Майло только что спустился ко мне.
Мне очень хотелось ткнуть в его ладонь кулаком, но я дождался, пока она опустится. Майло снял пиджак, но его галстук был затянут слишком туго, отчего шея и лицо налились кровью. А ему-то на что злиться?
Я прождал в приемной больше часа, в основном оставаясь наедине с дежурным, рыхлым неразговорчивым вольнонаемным по имени Дуайт Мур. Я знаком кое с кем в Западном управлении, но не с Муром. Он встретил меня настороженно, словно я пытался что-то ему продать. Когда я попросил его вызвать детектива Стерджиса, Мур очень долго пробовал связаться с комнатой следователей.
В течение следующих шестидесяти трех минут я грел своим задом пластмассовый стул, пробуя все знакомые способы сохранять спокойствие, а Мур тем временем отвечал на звонки и перекладывал по столу бумаги. Прождав минут двадцать, я встал и подошел к столу.
— Сэр, почему бы вам не отправиться домой? — спросил Мур. — Если детектив Стерджис действительно знает вас, ему известен ваш телефон.
Я стиснул кулаки.
— Нет, я подожду.
— Как вам угодно.
Сходив в дежурную комнату, Мур вернулся с большой кружкой кофе и глазированной булочкой. Он ел, повернувшись ко мне спиной, небольшими кусочками, постоянно вытирая с подбородка крошки. Время почти не двигалось. В управление входили и выходили люди в синей форме. Кое-кто здоровался с Муром, но без особого энтузиазма. Я думал о том, что в присутствии Эрика и Стейси их отца забрала полиция Лос-Анджелеса.
